Пробужденный
Шрифт:
– Потому что это то, что они делают, - ответил Майкл с отвращением.
– Эквинокс похож на меня. Он мог слышать музыку в скалах еще до того, как кукольные человечки заставили его выпить из чаши воду, испорченную земной костью. Теперь он может использовать каменную песню.
– Предатель когда-то был спящим, - продолжал Джерико.
– Люди услышали его зов в камне и пришли разбудить его. Затем Предатель пал, потребовав всю силу земли и костей для себя. Этого люди не допустили, и поэтому многие погибли. Смотри, Пробужденный.
– Вскарабкавшись по стене туннеля, как паук, он отколол небольшой кусок камня с серебристыми
– Видишь, что сделал Предатель?
Каменная песня нарастала в Майкле, проталкиваясь к осколку.
– Это земная кость, - выдохнул он. Тонкие прожилки из земной кости покрывали всю крышу прохода.
– Как это может быть?
– Может быть, именно поэтому мы можем видеть.
– Лина разглядывала серебристый потолок.
– Мне было интересно, почему здесь так светло.
Майкл моргнул. Во всем этом волнении он даже не заметил странного отсутствия темноты в туннеле. Он более внимательно осмотрел земную кость.
– Земная кость не испускает никакого света, который я могу видеть. Может быть, это как-то связано с нашими мутациями, но думаю, это не имеет значения, пока мы можем найти путь. Что я хочу знать, так это то, что вся эта земная кость делает так близко к поверхности? Я думал, она должна была быть заперта в городе кукольных человечков.
– Предатель.
– Джерико отбросил серебристый обломок в сторону.
– Предатель притягивает это к себе. Он использует каменную песню, чтобы взывать к земле и костям, и они внимают его крику.
– Конечно, - прорычал Майкл, ударяя кулаком по стене.
– Это все объясняет.
Лина нахмурилась.
– Что?
– Разве ты не видишь?
– спросил Майкл, тряся ушибленными пальцами.
– Эквинокс не смог найти город кукольных человечков, поэтому он использует каменную песню, чтобы вытащить земную кость на поверхность.
Джерико кивнул.
– Вот почему старейшины послали людей найти другого спящего, чтобы пробудить его, того, кто мог бы сразиться с Предателем и вернуть нам землю и кости.
Лина уставилась на Майкла, разинув рот.
– Ты собираешься драться с ним?
Майкл рассмеялся.
– Ты что, шутишь? Я не знаю, с чего начать. Эквинокс намного сильнее меня.
– Ты сильнее, - настаивал Джерико.
– Ты - истинный Пробужденный.
Майкл потер виски.
– Ты ошибаешься, Джерико. Я смог перекрыть вход в туннель, только обойдя силу Эквинокса. Думаю, я удивил его.
– Земная кость громко стучала у него в голове, заставляя с трудом думать.
– Мне повезло.
Джерико топнул своей бледной ногой.
– Предатель силен, но его сила определяется его путеводным камнем.
– Он указал на Лину.
– Твой путеводный камень забрала младшая сестра, которая была воровкой. Старейшины освободят его или подарят тебе другой. Тогда ты узнаешь свою истинную силу.
Губы Лины сжались в тонкую линию.
– Значит, Эквинокс вызывает утечку земной кости в воздух? Это из-за него деревья и животные там, наверху, в таком беспорядке?
– Вот именно, - сказал Майкл.
– Он, вероятно, пользовался земной костью в течение многих лет, вытаскивая ее из города кукольных человечков. По мере приближения земной кости к поверхности каменная песня становится сильнее, как и Эквинокс.
Пол задрожал. Все трое посмотрели вниз, в забитый пылью туннель. Из коридора донеслись трескучие звуки, похожие на небольшие взрывы. Войска ВЕН расчищали вход.
Джерико опустился на четвереньки.
Лина тоже низко присела, опираясь рукой о пол.
– Если Эквинокс может двигать камень, как ты, Майк...
– Думаю, нам следует двигаться.
– Майкл оттолкнулся от стены.
– Хорошая идея, - согласилась Лина.
Туннель снова задрожал.
– Пошли, - сказал Джерико, вприпрыжку направляясь к дальнему левому ответвлению туннеля.
– Мы должны действовать быстро.
Майкл и Лина поспешили за Джерико, следуя за кукольным человечком в неизвестные глубины горы.
Они шли дальше. Путь извивался и вился. Извилистые проходы заканчивались головокружительными обрывами или отвесными стенами; разветвляющиеся повороты причудливо петляли, ведя к темным отверстиям и потайным шахтам.
Примерно через час Майкл объявил привал.
– Подожди, Джерико.
– Что, Пробужденный?
– Почему мы остановились?
– добавила Лина.
Майкл поднял руку, призывая к тишине.
– Ты это слышишь?
Лина склонила голову набок.
– Я не...
Из туннеля позади них донесся жуткий вой.
Лина оглянулась.
– Гончие?
– Белуа, - поправил Майкл. Он устал, но времени на отдых не было. Вой раздался снова, жутким эхом отдавшись по сети туннелей.
– Думаю, они идут по нашему следу.
– Охотникам будет нелегко найти нас, - сказал Джерико.
– Здесь, внизу, странный запах. Туннели сыграют злую шутку с носами охотников.
– В конце концов они разберутся с этим, - сказал Майкл.
– Давайте продолжим.
Изнурительное путешествие продолжалось, спускаясь по узким проходам со скрытыми ловушками, через огромные пещеры с хрусталем, свисающим с потолка, или вокруг широких бассейнов со спокойной черной водой. Скалистая сеть туннелей представляла собой паутину пересечений, скользких спусков и тупиков, их извилистые пути уходили все глубже, словно корни какого-то огромного дерева со стволом шириной с горный хребет.
Майкл двигался механически, не обращая особого внимания на порой захватывающие дух виды, с которыми они сталкивались по мере того, как продвигались глубже в скалу. Его внимание было сосредоточено на чем-то другом. С каждым шагом музыка земной кости звучала в голове Майкла все громче. В ушах начало нарастать давление, как будто он медленно опускался на дно глубокого плавательного бассейна. Каменная песня боролась с ним, требуя освобождения, но он мрачно прижимал ее к себе и брел дальше. Его череп горел, а кости вибрировали, как натянутая струна арфы, но он держался. Лина чуть не умерла в последний раз, когда он потерял контроль. Он скорее умрет сам, чем позволит этому случиться снова.
Он закашлялся и почувствовал вкус крови на губах. Вытерев ее, он крепче сжал каменную песню и продолжил идти.
Пока они шли, вой белуа позади них становился все громче.
В конце концов они вошли в огромную пещеру, разделенную глубокой пропастью шириной в двести ярдов. Мостом через пропасть было огромное сооружение из обработанного камня, величественная аллея шириной с четырехполосное шоссе.
На дальней стороне моста стояла высокая дверь из мерцающего черного металла, увитая виноградными лозами толщиной в руку из серебристой земной кости.