Процент соответствия
Шрифт:
Вспомнил! Тот образ, который не давал покоя при расставании с кулой. Будто он, Атран, направил ее прямо в клюв алмара.
...Зеленый ковер восхитителен. Слабый аромат привлекал и навевал покой. Хрустально прозрачная среда с привкусом мяты, упругие стебельки мягко колышутся вместе с течением... Это место создано для неги. Здесь приятно отдохнуть, расслабиться. СтОит приказать куле замереть, и она опустится на дно, прямо в нежные объятия ласковых зеленых стебельков, ведь кулы опускаются на дно без движения. Бала ни о чем не догадается, охотники так часто делают, поджидая добычу в засаде... Ей даже понравится, ведь
– Молодая совсем, – придирчиво осмотрел Балу учетчик. – Неужто к нам?
– Патрулируем, – хмуро отозвался Атран и решительно развернул кулу. Вскоре увидел скучающего кула и рядом – поджидавшего его охотника.
– Лотвич, я был неправ. Признаю. Свои ошибки надо исправлять. Если я брошу институт и перейду в отряд охотников, инцидент будет исчерпан. Кула слушается меня беспрекословно.
– Ты не понял, что я вчера говорил, парень. Дело не в тебе, а в ней. Нет ничего страшного в умном животном. Но Кулы не должны сливаться. Бала научит слиянию молодь, и тогда на бойню придется вести десять животных вместо одного.
– Но я не могу отправить ее на смерть!
– Все-таки это произошло... Ну да, все симптомы налицо.
– Что произошло?
– Неважно. Придержи здесь моего кула, а я отведу Балу.
– Что произошло, Лотвич?
– Некто сказал: «Жизнь – это очередь за смертью. Но некоторые и тут лезут без очереди...» Ты слишком глубоко исследовал жизнь. Сам стал животным. Так иногда случается с охотниками. Такие гибнут чаще других. Отказываются бросить кула и гибнут вместе с ним.
– Бросить кула? Ну да! Лотвич, я должен спасти Балу любой ценой. Не пытайся меня остановить! Иначе я устрою грандиозный скандал. Всем расскажу, как кулы разгуливают без рулевых целыми сутками.
– Совсем разум потерял. А ее ты куда денешь? С собой в город возьмешь? Ее же кормить надо!
– Это мои проблемы. Обещаю, что пристрою ее где-нибудь и не дам контактировать с другими кулами. Слово чести! Прощай, Лотвич!
– Ну, студент, смотри, чтоб нам не пришлось отлавливать кулу в городе! – донеслось уже издали...
Новая опасность. Канал практически закончили, среда шла уже потоком, заполняя русло реки, осталось прорыть два-три метра. Даже не прорыть, а просто дно углубить... Но в этом-то и заключалась сложность. Поток мог подхватить работающего и увлечь с собой, протащить по камням. А где-то там впереди шумел водопад. Экстремальщики слишком отклонились вправо, канал шел по месту, которое раньше считалось берегом. А каменистый правый берег возвышался метров на шесть-семь.
– То есть, нам придется падать с шести метров? – уточнил кто-то.
– Надо как можно круче завернуть канал влево, чтоб поток шел по склону оползня, – отозвалась Икша.
Несмотря на опасность, все готовы были рискнуть. Настроение в группе поднималось с каждым днем. Но Икша требовала отложить выход на неделю, чтоб русло реки заполнилось средой. Алим с Корпеном что-то долго прикидывали, замеряли, вычисляли и заявили, что недели мало. Нужно дней десять, а лучше – две недели. Сейчас река еще не река, а так, ручеек. Алиму верили. Он теперь считался крупнейшим специалистом по вопросам суши.
НаучныйДекламировал Ольян. Алим не обижался. Ему очень нравилась первая строка. А у кого еще есть титул – сухопутный экстремальщик дня? Икша на четыре дня отстранила его от работ – залечивать ссадины. Алим не терял времени даром. Облазал все уголки затопленной территории, вновь поднялся сколько мог по ручьям, и снова занялся растениями. Осторожно выкапывал из грунта, чтоб не повредить корневую систему, внимательно рассматривал, запоминал, классифицировал – и сбрасывал информацию в необъятную память Корпена.
Характер работ на канале изменился. Экстремальщики специально перегородили начало канала запрудой из крупных камней, чтоб уменьшить поступление среды. Уровень в канале снизился, и работать стало не так опасно. Хотя все равно существовал риск, что работающего унесет потоком прямо в водопад. Канал резко завернули влево, в сторону старого русла, а камни теперь просто бросали вперед. Алим надеялся, что когда они уберут запруду в начале канала, поток наберет такую силу, что сам потащит камни, расширит и углубит русло. Так выходило из их с Корпеном теории, такое наблюдалось на моделях – в руслах ручьев.
Три дня шли сильные дожди. В первый день на это не обращали внимания, но ручьи несли грязь, и среда помутнела. Икша приказала свернуть работы, не рисковать. Алим радовался – метки на скале показывали, что в дождливые дни уровень поднимается быстрее.
Через два дня после окончания дождей муть осела. Икша перевалилась через запруду и отправилась проверить состояние канала. Поток в канале заметно усилился. Охотница развернулась против течения и, отрабатывая хвостом, позволила потоку снести себя до конца канала. Покрепче взявшись за камень, Икша уперлась хвостом в дно и приподнялась над средой. Переливаясь через стенку канала, поток веером разливался по осыпи и скрывался за уклоном. Не было никакой возможности узнать, что там дальше.
Камень провернулся под рук-кой, Икша схватилась другой, искалеченной, но кисть пронзила острая боль, поток потащил ее, переворачивая, через стенку канала, по склону насыпи, по карнизу правого берега каньона к водопаду. Но даже в эти секунды, когда тело несло и било о камни стремительное течение, Икша не забыла о долге. Обеими рук-ками, забыв про боль, она сталкивала вниз острые выступающие камни... А потом было падение, очень неудачное падение. С трех метров, спиной об камень. Икша потеряла сознание.
Сколько прошло времени, она не знала. Тело застряло между валунов метров на двадцать ниже водопада. Тупая боль пронзила спину при попытке шевельнуться. Икша ощупала себя рук-ками и заплакала от бессилья. Позвоночник поврежден, хвост парализован и ничего не чувствует. А водопад – это отчетливо видно – разбивается об острое ребро крупного осколка скалы.
– Алим, ты же умный, головастый, придумай что-нибудь. Вы все тут покалечитесь или убьетесь, – с подвыванием стонала инструктор. Эх, что вы можете придумать, вы же не видите водопада. Одна я вижу...