Процент соответствия
Шрифт:
Но однажды группа поднялась до самого сердца материка, и не смогла вернуться. Обвал засыпал реку, по которой поднимались экстремальщики. В той группе был и я. Думаете, Орчак испугался? Как бы не так! Сначала он обшарил все речки и ручейки, даже самые мелкие, убедился, что другого пути нет. Потом собрал всех и объявил: «Положение тяжелое. Но безвыходных положений не бывает. Мы должны найти выход. Есть идеи?» «Мы пророем новую реку!» – воскликнула охотница Икша, второй проводник группы. И мы стали рыть канал. Это была тяжелая, опасная работа...
Глаза
– А остальное я расскажу в следующий раз, – закончил Алим. Но одно вы должны твердо запомнить. Орчак был не только первым Землепроходцем. В то время он был единственным. И погиб оттого, что рядом с ним никого не оказалось. А какой из этого вывод? Никогда не выходите на сушу в одиночку. Не доверяйте суше. Бояться ее не надо, но верить ей нельзя. Это все еще чужая среда, она только и ждет, чтоб нанести удар. Выходите только вдвоем, приглядывайте друг за другом. И присматривайте за взрослыми. У них нет такого опыта, как у вас. Договорились?
Нестройный хор был ему ответом. Алим слился еще раз с пострадавшим, проверил самочувствие и попрощался с ребятами.
Первый визит был в школу. Слился с инфорами-учителями, проверил школьную программу. И своей властью внес новый предмет: Основы анатомии и оказание первой медицинской помощи. Сроки установил жесточайшие – первый урок через четыре дня.
Второй визит нанес группе кураторов разумных испытателей. Бедняги еще долго вспоминали грандиозный разнос. Один заикнулся, что кураторы не имеют сухопутного зрения – и вся группа немедленно, вне очереди была внесена в график выращивания прозрачных век.
– О чем вы раньше думали? – бушевал Алим. – Уволю! Всех уволю! Будете канал чистить. Рук-ками, поняли?!
А через полтора месяца пропала Ригла. Собственно, никуда она не пропала, просто не пришла ночевать в хом Алима. Все уже привыкли, что если Ардины нет, Ригла живет с Алимом. Ардина же проводила на полигоне не больше двух месяцев в году. На третий день Алим разыскал Риглу и ужаснулся. У девушки был ободран бок чуть ли не до мяса.
– Немедленно в стационар! – распорядился он.
– Лягу, лягу. Но сейчас не могу. Твои новые лапчатые, которые с дыхательным пузырем, вылупляются.
От этой новости Алим забыл, зачем пришел. Целый час обсуждали критерии отбора молоди.
– Так что с твоим боком? – перед уходом вновь поинтересовался он.
– Ты только не ругайся, пожалуйста. Я усохла на суше.
Услышать такое – словно в мутной среде с разгону об скалу. Алиму сразу стало не до ругани. У него плавники задрожали.
– А... А как ты вернулась?
– Не знаю. Последнее, что помню, наблюдала, как третье поколение лапчатых травку ест. Виновата, пересидела на суше. Рук-ки обмякли и я на бок падаю. А очнулась уже в среде. За рифами. Бок болит, слабость невероятная, а как попала за линию рифов, хоть убей –
До самой ночи размышлял Алим над рассказом Риглы. Чудес на свете не бывает – в это он верил твердо. Любому чуду должно быть разумное объяснение. На следующий день пошел искать это объяснение в школу. Прервал урок, отозвал четвероруких и спросил, наблюдая за реакцией:
– Четыре дня назад могла произойти трагедия. Но не произошла. Кто знает об этом?
Никто не сознался, но парнишка, которого друзья звали Илькой, занервничал.
– Хорошо, возвращайтесь на урок. Илька, задержись. Я слышал, вы придумали новый способ быстрого перемещения по суше. Покажи мне, как вы это делаете?
Показать захотели все. Поднялся шум и гам, но Алим настоял, что одного достаточно. На самом деле он уже видел эту походку, состоящую из непрерывной серии прыжков. Идущий сильно отталкивается обоими рук-ками задней пары, пролетает расстояние, равное длине тела и приземляется на переднюю пару рук-ков. Тут же цикл повторяется. Походка на самом деле очень быстрая, не уступающая по скорости перемещению в среде, однако требующая атлетической подготовки. Но сейчас Алиму нужно было остаться наедине с подростком.
Демонстрация проходила у самой линии прибоя, на полоске мокрого песка. Парнишка утомился и запыхался, а Алим задал множество вопросов. Когда решили отдохнуть, Алим прямо спросил:
– Это ты вытащил Риглу с суши?
– Я...
– Молодец! А почему сразу не сказал?
– Не знаю... Разговоры всякие пойдут. Не хочу я этого.
– Она четвертый день гадает, как в океане оказалась. Была на суше, оказалась в океане. И рядом никого нет.
– Вы не думайте, я ее не бросил. Я был рядом, пока она не очнулась. Я за камнями прятался и наблюдал, пока она в струю не вошла.
– Как тебе удалось ее по суше протащить? Почему ты на помощь никого не позвал?
– Не было никого рядом, – тихо произнес Илька. – Мне никогда еще так страшно не было. Я думал, не смогу ее... до среды... Я четыре раза в канал спускался отдышаться. А она все на суше... А я не могу ее просто так тащить, тяжелая очень. Я сначала за переднюю рук-ку голову подвину, потом хватаю за заднюю, хвост волоку, потом снова голову. А она уже и не вздрагивает. А потом по каналу ее веду, а вокруг хоть бы кто! Я не хотел ее за рифом оставлять, я ее в больницу вел, просто из сил выбился. А тут она в себя пришла...
– Илька, какой же ты молодец, Илька...
– Дядя Алим, плохо мне.
– Не понял? – удивился Алим.
– Меня ребята не понимают. Что-то со мной произошло тогда, я другим стал. Вижу по-другому, мозгую по-другому. А ребята смеются. Вот вчера вечером – я на закат солнца посмотрел. Так интересно... Ну не совсем интересно, я слова не знаю, чтоб назвать. Смотрел бы и смотрел. А они – «ты что, заката не видел?» А я и в самом деле смотрю будто в первый раз. А они смеются.
– Понятно, – погрустнел Алим. – Шок вызвал разблокировку эмоциональной сферы. Скверная история.