Продана замуж
Шрифт:
На заднем фоне раздаются вопли паники и грозные рыки охранников.
— Уходим! Уходим! Объект в опасности!
Уронив голову на грудь мужчины, я льну к нему всем телом и думаю, что наверно я не успела. Наверно та пуля угодила в него…
Одинокая слеза скатывается по виску, я крепко жмурюсь, всхлипывая, как вдруг слышу голос. Его голос! И он заметно сильно дрожит.
— Софи, посмотри на меня! Соня, посмотри!
Меня резко возвращают в вертикальное положение. Холодные ладони падают на щёки. Мужчина энергично меня
Нас в миг обступает толпа охранников, закрывая телами, словно щитами.
— Ты меня слышишь? Дурочка! Глупая, ты что сделала? Чёрт!
В ушах продолжает гудеть, словно на город обрушилась зловещая метель.
— Карим Рамзанович, уходим, быстро к машинам!
Руки мужчины проходятся по всему телу, лихорадочно меня ощупывают, проверяя на наличие травм, пока я, боясь шелохнуться, лежу на спине.
— Проклятье! Она ранена! Моя жена ранена! — слышу разъярённый вой, а потом полет… Немного прихожу в себя и понимаю, что Карим подхватил меня на руки. Закрывая от всего мира, спрятав в своих объятиях, он быстрым шагом сам лично куда-то меня несёт.
— Немедленно едем в больницу!
Хлопает дверь. Мы оказываемся в машине. Сквозь туман в глазах, я вижу, как он снимает с себя пиджак, рвёт рукав рубашки, а потом перевязывает моё предплечье.
— Всё будет хорошо, тебя слегка зацепило. Пуля навылет прошла. Ну вот куда ты полезла? Совсем без тормозов?
Я дрожу, распахнув глаза, немо смотрю на Карима.
Такого серьёзного, потерянного. Как он суетится около меня, будто не может никак успокоиться.
Перевязав предплечье, он крепко его сжимает рукой.
— Гоните бараны, ну же!
Автомобиль набирает скорость. Карим осторожно перекладывает меня обратно к себе на колени, накрывает пиджаком. Он сильно сжимает место ранения ладонью, словно капканом, пытаясь остановить кровь.
— Карим Рамзанович, серьёзно всё, да? — в отдалении слышу голос охранника, нервный и срывающийся, хотя он сидит на переднем сиденье автомобиля.
— Для вас, ублюдки, да! Уволю нахрен! А потом как щенят расстреляю в порядке очереди! Вы что, блять, натворили! Эта пуля могла попасть мне в голову! Или… или моей жене. Она беременна! И если с ребенком что-то случиться, я вас всех живьем в могилах закопаю.
Услышав такое, я моментально взбодрилась. Настоящее потрясение. Карим? Это правда он так говорит? Мне не послышалось?
Спустя какое-то время мы оказываемся в частной клинике. Меня в темпе осматривает рота медиков и делают перевязку, наложив небольшой косметический шов. Они стараются делать все аккуратно и грамотно, потому что знают, что я беременна. Используют только те препараты, которые не повредят малышу.
Я стойко терплю любую манипуляцию на ране. О важность придала мне сил. После того как всё заканчивается, меня переводят в палату. Карим нервно мечется в коридоре, поджидая врача.
Устроившись на кровати, я прислушиваюсь к голосам за дверью палаты. Слышу голос врача, который хлопотал над моей раной, и Карима.
— Хорошие новости! С вашей супругой всё в порядке.
— А ребёнок?
— И с ним тоже. Чудо, но вам и правда повезло. Если бы София ударилась животом… боюсь, она могла бы потерять ребёнка.
Карим тяжело вздыхает, потирая пальцами переносицу.
— Спасибо.
— Не за что. София должна побыть еще некоторое время в больнице, мы понаблюдаем за состоянием вашей жены.
— Да, конечно. Если что-то нужно обязательно говорите.
— Непременно. Ну я пойду, пациенты ждут.
Карим возвращается в палату и видит, что я уже пришла в себя. На моих губах неосознанно появляется лёгкая улыбка.
Муж подходит к кровати и садится рядом, не сводя с меня глаз. Не узнаю его. Как будто маску другого человека на лицо надел. Откуда столько волнения? Глаза монстра будто говорят сами за своего хозяина. В них отчётливо читается фраза:
“Я за тебя переживаю”.
Он первым начинает разговор. Шарашит с первого слова резким признанием:
— Я ломал тебя. Был с тобой холоден и чёрств. Почему ты себя так ведёшь? Почему бросилась на защиту, ставя на кон свою жизнь?
— А ты почему себя так ведёшь? Зачем ломаешь?
Сильно жмурит глаза, вздыхая.
— Я первый спросил…
Понятно, не может открыть свой секрет.
Может секрета и вовсе нет?
Просто характер как сталь…
Я устала искать объяснения поведению Карима.
Наверно и правда характер.
Я ему ничего плохого не сделала. Не знала его раньше.
Ведь поженились спустя пару дней после знакомства.
— Нет плохих людей! Есть люди, которых не любили в детстве…
Я рискую, но руки сами по себе тянутся к лицу Карима.
Сейчас я смотрю на его шрам…
Муж находится ко мне слишком близко.
Рискнув не на шутку, я всё же дотрагиваюсь до его лица.
Точнее до шрама… И нежно провожу пальцем по его контуру.
Я трепетно глажу шрам бездушного чудовища, а по моей щеке скатывается слеза.
— Я хочу любить тебя, Карим! Ты добрый отзывчивый, нежный… Я точно знаю! Вижу это в глубине твоих глаз. Просто отпусти боль прошлого. Доверься мне.
Он сжимает челюсть. Весь трясётся. На секунду ловит мою руку, крепко её сжимает, а потом в сторону отбрасывает и отходит на два шага назад от кровати.
— Ты просто хочешь подлизаться, чтобы я оставил ребёнка! Хитрая девочка. Но этого не будет.
— Нет! Неправда! Я сделала это лишь ради тебя. Сам подумай, если бы я не препятствовала покушению, то ты… был бы мёртв. Та пуля предназначалась тебе, она бы угодила тебе в голову, а я… Я бы стала свободной. От твоей власти. Я бы стала вдовой.