Продать королеву
Шрифт:
– Не знаю, когда увидимся.
Альбина не успела даже спросить, какая София? Почему так срочно? Что ее мать собиралась делать в Болгарии?
Встал один-единственный вопрос, а что теперь делать ей?! Думала она недолго. Всегда есть горящие туры куда-нибудь. Хоть на Бали, хоть в Барселону, хоть в Доминикану. Доминикана показалась ей привлекательнее, а потому тем же вечером Альбина улетела в Пунта Кана. Не оглядываясь, оставляя за собой клубок проблем, главное подальше. А там видно будет.
Сложнее
Но этот панцирь поддерживал, за ним он мог прятать свои настоящие чувства. Вадим понимал, что нельзя давать себе волю, ему нужно действовать быстро, холодно и решительно. И неважно, что там внутри все горит и трясется от страха, что задавленный внутри зверь мечется и рычит, скулит, шепчет:
"Где ты?! Найдись, Мира! Мирочка…"
Вадим Балкин был мужчиной. Жестким, опытным в делах, мог идти до конца и дальше, за край. Столько, сколько было нужно. Очень здорово и оперативно помог адвокат отца. Такие связи, в таких разнообразных кругах, Вадим был поражен. Гершин только усмехнулся, мол, они с его покойным отцом не такое могли. После его слов сын пришел к выводу, что никогда не знал отца. И дал себе слово пообщаться с Гершинын поближе.
Но это все после. Все. Вся жизнь будет после, сначала он найдет ее.
А сейчас нужно было прежде всего найти того, кому принадлежала туристическая фирма. Этого Селима Хайата. Разумеется, по адресу, данному тещей, его не оказалось. Но фирма существовала.
Селима взяли в аэропорту Джидды. Опять-таки с помощью Гершина, подсказал простой и элегантный способ. Сработал элементарный фактор человеческой жадности. Чтобы не поднимать шум, и не привлекать внимание властей саудитов, у него сначала аккуратно вытащили бумажник, пользуясь тем, что тот дико нервничал и только на табло с указанием времени вылета и поглядывал.
А потом дали объявление по аэропорту. Найден бумажник, обратиться к господину Азизу Заки. Означенный господин Заки ожидает владельца бумажника на парковке. Селим клюнул, поплелся на парковку за своими деньгами.
Только рядом с автомобилем господина Заки, вручившим ему бумажник, внезапно возникла тройка очень вежливых людей, повадкой напоминавших волков. Господина Хайата во мгновение ока деликатно упаковали в автомобиль, где его ожидал мрачный русский, по виду которого сразу стало ясно, что самый страшный волк здесь он.
И тут Селим понял, что попал.
Но, надо отдать ему должное, в панику впадать не стал. Теперь в этом уже не было смысла. Чего переживать, когда худшее уже случилось?
А потому он просто включил на полную катушку личное обаяние турагента, что-что, а рекламировать услуги он умел. И ушел в глухую словесную защиту, в надежде, что клиент увязнет и оставит его в покое.
Да, обращалась дама из России. Да, предоставил сведения, полный прейскурант. Хотите ознакомиться? Нет? Да, обещала подумать и перезвонить. И не перезвонила. Наверное, решила, что дорого. Но зато у нас гарантии! А возможно, обратилась к левым конкурентам. О, не все имеют лицензию, у нас еще полно мошенников, предоставляющих гражданам сомнительные услуги. Договариваются задешево, а потом все равно приходится платить втрое больше…
Он бы еще долго растекался, но Вадим негромко бросил:
– Эти конкуренты?
И просто положил перед Селимом весьма красноречивые фотографии, на которых было запечатлены те двое, что похитили и доставили к нему женщину. Видимо, их нашли по горячим следам и разобрались.
Он осекся, замерев на полуслове.
– Что ж ты замолчал, рассказывай, я слушаю.
Селиму вдруг стало так тоскливо при мысли, что отвертеться не удастся. И очень-очень страшно, потому что в глазах русского и без того читался приговор, а что же будет, когда придется выложить ужасную правду?
Как сказать, что женщина мертва??!
– Господин… я не знаю, как обращаться… – начал он, кося по сторонам в поисках спасения.
– Без имен, – сухо отрезал русский, едва заметно дернув щекой.
– Господин, я расскажу, что знаю. Но… – тут Селиму пришла в голову удачная идея. – Это я могу тебе сказать только наедине.
Нужна была небольшая передышка, чтобы успеть выстроить правдообразную легенду. И он ее получил. Но теперь еще требовалось удалить лишних свидетелей. Эта троица вежливых людоедов за спиной заставляла Селима трястись, постоянно ожидая, что вот сейчас ему свернут шею. Оказаться наедине с тем русским тоже было страшно, но он хотя мог его видеть, это хоть как-то успокаивало.
Однако передышка подошла к концу. По знаку русского все трое вышли. И вот теперь надо было что-то говорить, потому что этот страшный мужчина ждал.
– Господин, – начал он.
– Я уже это слышал.
– Да-да, я могу сказать, кто посоветовал женщине этих конкурентов, – тут он даже приободрился, потому что в глазах русского зажглось внимание.
И снова разлился жалобами, как ужасно бессовестно перебивают клиентов эти конкуренты. По лицу мужчины понял, что у того терпение на исходе. Пришлось выдать маленький кусочек правды.
Но русский отреагировал странно. Стоило услышать имя Софии Степановны, как он ощерился тигром. Селим и дернуться не успел, как тот одной рукой схватил его горло, резко притиснув к столу, а второй приставил к затылку пистолет.
– Это я уже знаю. Говори то, чего я не знаю!
Селим чуть не умер на месте, разом вспомнив маму и всех святых. Холодное дуло больно вдавливалось в его жирный загривок, и рука у русского не дрожала. Было очень страшно сказать правду, но и не сказать еще хуже.