Продавцы невозможного
Шрифт:
Дверь нараспашку, лестничная клетка. Следующая дверь, на улицу, заперта. Флобер не дурак, добычу из рук не выпустит.
В подвал или на второй этаж?
Думать некогда – инстинкт.
Ноги сами понесли Чайку наверх. В подвале дорогое оборудование, подвал Флобер не откроет, а наверху – кабинеты безов. Документы ведь тоже надо уничтожить, списать на уголовников, на бунт, значит, наверху открыто. Можно уйти через окно.
Если получится.
Сзади с ревом приближается Пилсуцки.
Коридор второго этажа пуст, ни одного охранника. Готовился бунт, готовился!
В первую же дверь?
Нет! Коридор пуст,
Инстинкт, мать его! Родной и любимый инстинкт!
Когда Илья распахнул дверь последнего кабинета, Пилсуцки оставалось преодолеть половину коридора.
Окно!
Раскатал губы? Закатай обратно – решетка!
Чайка закричал.
Развернулся.
В дверях – Пилсуцки.
– Все, сука!
«Сам знаю!»
Под руку попался еще один стул, но куда там! Здоровенный бандит отмахнулся от отчаянного выпада, ухмыльнулся и врезал Илье левой. Удар швырнул на стену. В голове взорвались две ядерные бомбы подряд: в правой скуле, а через секунду – в затылке. Зашумело, поплыло. Удар в грудь Чайка не почувствовал, понял только, что уже стоит на четвереньках. Инстинкт выручил еще раз: машинально поднял правую руку, и ботинок Пилсуцки врезался не в висок, а в плечо. Больше уголовник не ошибется.
«Для чего защищаться? Все…»
А в следующий миг…
Грохот.
Окровавленный, оглушенный, с трудом соображающий Илья нашел в себе силы повернуться. И увидел, как страшный Пилсуцки медленно, словно в дешевом боевике, падает навзничь. Грудь разворочена краш-пулями. А в дверях стоит господин офицер Ушенко с тяжелым «дыроделом» в правой руке.
Служебное расследование показало, что директор Флобер действовал в высшей степени решительно и профессионально.
Охваченные бунтом зоны были блокированы в минимальные сроки. Затем, как и предписано законодательством, бунтовщикам было предложено сдаться, и лишь получив отказ, Флобер приказал применить силу. Очень аккуратно, очень дозировано. Две штурмовые группы вошли в техническую зону с разных сторон и начали медленно продвигаться, постоянно повторяя приказ сдаваться. Огонь открывали только для самозащиты. К сожалению, потерявшие над собой контроль заключенные не прислушивались к увещеваниям охранников, яростно нападали, а в конце концов устроили пожар. В результате все, кто находился в технической зоне, погибли. Ранены шесть сотрудников учреждения. Директор Флобер получил благодарность.
Анклав: Москва
Анклав: Франкфурт
Серьезный разговор
Дьявол всегда дает чуть больше, чем просишь
– …И вот сегодня, буквально два часа назад, было объявлено о завершении монтажа Вспомогательного блока № 8…
На схеме, расположенной в правом верхнем углу монитора, очередной квадратик окрасился в оптимистичный зеленый цвет.
– Сколько осталось? – спросил Сорок Два.
– Обещают запустить к концу года.
– В декабре?
– Ходят слухи, что Станцию запустят в ноябре, – уточнил ответ Пумы Крюгер. – Вроде говорили, что за лето все построят.
– Пора бы, – хмыкнула Красная. – Третий год надрываются.
– Это одно из важнейших устройств, служащих для… – Корреспондент сбился – в репортажах со Станции частенько использовались сложные научные термины, и следующее слово не давалось даже с помощью телесуфлера. Но парень вывернулся: – Вспомогательный блок № 8 занимает важнейшее место в цепи передачи энергии…
Впрочем, кто заметит оплошность? Зрители, которые смотрят сейчас репортаж, имеют самое смутное представление о том, как работает Станция. Что, как и куда передается и во что трансформируется. Да большинству из них это и не надо. Почти все они видят в Станции не уникальный научный объект, не еще одну, «просто очень мощную» энергостанцию, а способ хоть что-нибудь изменить. Пусть подсознательно видят, пусть пока не задумываются, продолжая тянуть лямку серых будней, – пусть. Зерна брошены, и эти зерна не могут не прорасти.
В день запуска всем станет ясно, что мир изменился.
И это никого не удивит.
Строительство Станции стало третьим в этом столетии проектом, о котором, без преувеличения, знал каждый житель Земли. О котором рассуждали и ученые, и домохозяйки. Который оставался на первых полосах не из-за того, что «в моде», а потому, что интерес не спадал. Третьим проектом, третьей попыткой «хоть что-то поменять».
Первой была китайская лунная экспедиция, грандиозный замысел колонизации спутника, создания базы для экспансии на другие планеты Солнечной системы. Проект сработал наполовину. Китайцы заставили мир встряхнуться, вновь посмотреть на звезды, прищуриться и сказать: «А ведь мы, черт побери, наверное, сможем!» Государства реанимировали амбициозные программы. Ученые вернулись к рассуждениям о колонизации Марса. Был объявлен конкурс на проектирование лунного города, но… Большой Нефтяной Голод погасил данный китайцами импульс.
Следующими стали Анклавы – ответ корпораций на разразившийся кризис. В создании независимых территорий видели первую печать Будущего, социальную революцию, способную избавить мир от устаревших границ и вызванных ими конфликтов. Люди верили, что свободное общество свободных людей оставит в прошлом надоевшую политику, но… Всегда есть «но». Анклавы, как и китайская лунная программа, не до конца оправдали надежды. Спасенный корпорациями научный потенциал помог справиться с последствиями Нефтяного Голода, отвел угрозу голода обычного, вызванного нехваткой продовольствия, и предотвратил пандемии. Мир, как рассчитывали многие, не изменился, просто в нем появились не зависящие от государств территории.
Теперь – Станция.
Ее строительство началось втайне, но даже Мертвый не был способен обеспечить столь грандиозному проекту абсолютную секретность. Да он и не хотел. Через четыре месяца, когда слухи о существовании чего-то масштабного заполонили сеть, корпорации официально объявили, что сооружают на Русском Севере экспериментальную энергетическую установку. Что за энергия? В ответ продемонстрировали короткий ролик от «Науком» – вертолет с запасом хода на тридцать с лишним часов. Профессиональные искатели правды немедленно обвинили корпорацию во лжи и подтасовке фактов. Закатывали истерики. Бились в судорогах над коммуникаторами. Брызгали слюной. Люди же умные, коих оказалось больше, рванули покупать акции «Науком», спровоцировав первую волну «станционной лихорадки».