Проект "Ардрэйд"
Шрифт:
— Идём спасать мальчишку, — предложил Гость Фениксу.
— Уже рассчитываю траекторию полёта. Полёт рассчитан. От вас не требуется никаких действий, так как полёт будет автоматизирован.
— Расскажи про полёт, — немец наблюдал, как мех поднимается по лестнице на крышу, а именно на вертолётную площадку. Странно, но никто не встретился на пути.
— Реактивный ранец рассчитан на преодоление семидесяти шести километров от уровня земли в вертикальном положении. Затем ранец откидывается, как ненужный балласт. Далее по траектории я начинаю пикировать в заданную точку. Учитывая защитный слой брони, перегрев не должен превышать более двух процентов
— Просто великолепно, — Гость понимал, что не сможет по-другому достичь цели. — Раз от меня ничего не зависит, то дерзай.
— Во время полёта я могу с вами вести беседу для преодоления страха высоты и неизбежной смерти в страшных муках…
— Надеюсь, это была шутка? — немец напрягся.
— И да, и нет. Это констатация факта. Лучше горькая правда…
— Чем сладкая ложь, — закончил Гость. Феникс взлетел, и земля начала быстро уходить из-под ног. — Значит, в тебя вложили чувство юмора, но вот для чего? Ты же боевая единица, а на войне точно не до шуток. — В роботе немца сильно трясло, что было неудивительно. Преодоление силы сопротивления воздуха — довольно сложная задача, особенно если хочешь сохранить или увеличить скорость полёта.
— Мой создатель так не считает. У меня также есть свой собственный интеллект, и я могу, судя по восприятию человека, выдавать правильные фразы.
— И какое у меня сейчас состояние? — Гость сильно удивился такому повороту. Он предполагал, что у операционной системы столь сложной машины должны быть определённые алгоритмы и, соответственно, базовые функции, но, чтобы искусственный интеллект? Эдик точно превзошёл себя.
— У вас сейчас тревожное состояние. И я вас прекрасно могу понять. Мы сейчас преодолели отметку в семь тысяч метров. Это ваш первый полёт? — голос Феникса всегда был спокоен, в нём звучали нотки заинтересованности.
— В роботе, да. Первый, — немец был весь напряжён. Он прекрасно понимал, что в случае поломки или при других непредвиденных обстоятельствах ему придётся долго восстанавливаться. — Почему нас не преследуют авиация или ракеты?
— Всё просто. Оболочка может создавать имитацию пропуска волн. Эта функция тратит очень много энергии, но, как здорово, что у нас атомный реактор, — раздался миленький женский смешок.
— Который нас превратит в одну сплошную плазму.
— Не без этого.
— И как работает эта функция?
— Когда любая часть оболочки принимает на себя любую длину волны, то ровно противоположная выпускает такую же. Единственное, нас можно выследить по остаточному следу от сгорания топлива реактивного ранца. Вопрос: успеют ли они? У истребителей потолок высоты пятнадцать, а то и двадцать километров. Пока они среагируют, мы уже будем в термосфере. Там они нас точно не достанут.
— Ракеты никто не отменял. У каждой развитой страны есть ПРО.
— Не беспокойтесь, я смогу выдержать множество ударов. Даже при столкновении с ракетой земля-воздух. Ещё у нас есть главное преимущество: мы умеем маневрировать и заметать следы. Пока есть ранец, все эти функции нам доступны. Мы уже на отметке в шестьдесят тысяч метров. Осталось чуть-чуть, — голос Феникса
— Рад. Очень рад.
— Через минуту я отключу практически все функции. Если у вас есть вопросы, то самое время задать.
— Ты можешь через считывание импульсов головного мозга повторять мои задуманные движения, но что насчёт голосовых и мысленных действий? — Гость долго думал над этим.
— Разные участки мозга отвечают за разные функции. В моей программе заложена лишь часть мозга, ответственная за двигательный центр и моторику. Та часть, что отвечает за речевую способность, для меня недоступна, дабы избежать расхождения мыслей с действиями и речью. Человек говорит одно, а делает другое.
— Это действительно так.
— Перед отключением советую вам насладиться красотой в последний раз, — голос Феникса был подозрительно хитрым.
— В смысле, последний раз? — не успел спросить Гость, как мех полностью обесточился.
Немцу оставалось только лицезреть всю красоту родной планеты. Он никогда не был так сильно восхищён и в то же время сильно напуган. Эта красота была слишком уж опасной. То самое северное сияние, которое можно увидеть разве что на полюсах, тут было в избытке. Все эти волны переливающихся красок завораживали пилота. Планета действительно была шарообразной и очень красивой. Тут Гость и вспомнил, как в сороковых годах один из студентов доказывал, что наша планета плоская. Тогда его выгнали из аудитории, а после занятий он получил массу сильных тумаков. Жаль, этот студент так и не увидел, что был не прав. Может, и вышел бы из него отличный инженер, но судьба распорядилась иначе. Студент умер от кровоизлияния в мозг. Вот так.
Начался обратный отсчёт. Феникс сама начала перегруппировываться в позу супермена. Реактивный ранец откинулся назад на сотни метров, а через семь секунд взорвался. Робот отсчитал десять секунд. Сзади произошёл небольшой взрыв, и их ударной волной отбросило по намеченному пути. Феникс начала пикировать вниз головой с вытянутой вперёд правой рукой. Преодоление разных слоёв атмосферы постепенно нагревало робота. Через полминуты робот полностью покрылся огнём, и, словно метеорит, полетел вниз. Теперь Феникс точно соответствовала своему названию. Гостя охватил животный страх. Сгореть заживо — так себе перспектива. Но технология Эдуарда пока работала, и немец не чувствовал повышения температуры внутри кабины.
Феникс летела с бешеной скоростью. Как и полагал учёный, пылающего меха приняли за осколок метеорита. На всякий случай российские военные вызвали истребители для подтверждения цели. До земли оставалось совсем немного, и тут активировалась Феникс.
— И снова здравствуйте, — радостно произнесла Феникс.
— До земли осталось чуть-чуть, — предупредил немец. Хоть из-за огня и не было видно, что творится перед глазами, но приборы всё исправно показывали.
— Осталось ещё три тысячи метров. Могу вас обрадовать.
— И чем же?
— За нами послали два истребителя. Будут примерно через восемь минут. Сегодня явно наш день.
— И не говори. Честно сказать, у тебя чувство юмора отвратительное, — немец злился.
— Я рада, что вы смогли оценить моё чувство юмора. Как приятно с вами работать.
— От точки приземления до цели сколько километров?
— Я решила, что мы приземлимся в саму цель. Не хочу идти тридцать километров через леса, — голос Феникса явно умел играть красками.
— А как же два истребителя? — удивился Гость.