Проект Дэт-рок
Шрифт:
крупные населенные пункты, проживал официально зарегистрированный член подразделения, распавшегося еще до того, как оно успело бы расцвести и набрать популярность, смуглый мужчина тридцатичетырехлетнего возраста, с ростом метр семьдесят пять и правильным телосложением. Из-за идеального знания английского никто не догадывался о его русских и картвельских корнях (мужчина был на четверть грузином). Всякий, кто с ним заговаривал, думал – вот он, пример истинного англосакса!
Из качеств, считающихся недостатками, можно отметить некую развязность. Парень слыл зарвавшимся бабником, все попытки завести знакомство
Уже не надеясь на повторное приглашение в, по сути, развалившийся ОПБ, он полностью отдался безработице и пустому прожиганию. За проживание в трехкомнатной квартирке платил его товарищ и друг с института, и тоже славянин, судьба которого приказала обитать в США на горе всем русофобам.
Вновь усевшись за пыльный потрёпанный годками ноут, Владимир Парошин (имя бабника) мечтал провести вечер в полной тишине.
“Кейт сейчас наверняка просиживает задницу за телевизором, скуля по бывшему, а ее драгоценные собутыльнички пытаются подцепить очередную шлюху. Но с меня хватило этих беспокойных ночей”
Отсутствие акустических раздражителей – то, чего давно не хватало его перегруженным обременениями мозгам.
Но… какими бы кусачими ни были наши потребности, мы не всегда можем их удовлетворить: вдруг откуда-то из недр брюк противно зазвучал звонок сотового. С неохотой вынув, Парошин гаркнул в аппарат:
– Мне можно хотя бы раз в недельку нормально расслабиться? США – страна свободы или вообще как?
Русский думал, это беспокоится какая-нибудь недовольная подруга, страдающая ПМС (предменструальный синдром), с целью поплакаться о своей неудавшейся карьере и о проблемах на личном.
Однако ему неласково ответил неожиданно знакомый голос:
– Бездарям удобно путать свободу с бездельем. Давай, собирай шмотки, лови таксишку и дуй на родину, лодырь. Наметилось задание и для тебя… - это был голос человека-призрака, который, по идее, должен был высыхать на тюремной койке еще двадцать лет.
– Но как ты… - Володя испытывал колебания из-за непонимания происходящего.
Экс-Командир ОПБ, Тейлор Родригес крикнул в обыденной для себя манере:
– Вопросы потом будешь задавать, боец! – и это вмиг напомнило русскому, что приказы начальства не обсуждаются.
Не став уклоняться от отличной возможности примкнуть к военной элите, Парошин сознательно заклеймил себя, как отца и мужа. Семейная фотография с изображением молодой женщины и годовалого мальчика на деревянной тумбе, вставленная в блестящую рамку, рождала в нём некоторую смутность, которая, начиная шевелиться, отмеряла время на погружение и переносила на несколько лет назад.
“Не переживайте. Я никогда не забуду те дни, а, следовательно, никогда не забуду и вас”
Двадцать восьмое октября две тысячи восемнадцатого.
Темный асфальт московской окраины сиял под моросящим дождем. Осадки существенно усложняли езду водителю, страшно переживавшему за жизнь тещи, недавно перенесшей повторную операцию на живот. А вот его супруга не испытывала никаких затруднений, так как предпочитала не сидеть за рулем в присутствии мужа. Чета Парошиных переживала не самый светлый период, но не боялась это признать, что на фоне общего скепсиса выглядело более чем похвально.
– Не стоит стесняться, мы пока чего-то не умеем. Но ничего, пройдет время, и всему научимся – жена не боялась, зная, что вместе можно пройти любое испытание, - Вот увидишь! Я не единожды убеждался в непостоянстве черных полос.
По дорожным указателям, помогавшим ориентироваться на малознакомых территориях, стекала дождевая вода. Деревья стремились простирать кверху ветви, переплетать их и образовывать темный свод, сквозь который с трудом бы проникали лучи солнца. Но расстояние между стволами мешало осуществлению этого бескорыстного желания, приводя на память властность установленных богом законов и ограничений.
– Не самая престижная работа, вынуждающая вставать ранним утром и возвращаться домой поздней ночью, остывший кофе в кабинете, стук заскорузлого футбольного мяча за окном, который отчетливо доносится из-за открытой форточки… - в душе Владимир являлся глубоко лирическим поэтом, страдающим и одновременно кайфующим от кладбища несбывшихся мечт. Он создавал различные восхитительные грезы, крепко сжимая руль и слушая шипение собственного сердца, - Классно сочинил, да?
Жена старалась не быть безразличной к этим занятным попыткам произвести на нее впечатление, подкидывая новые и оригинальные идеи, заслуживающие отдельного воплощения:
– А еще мы ходили на луг, хоровод водили…
– И старались держаться за руки… - перебил Владимир, - Находясь в километре друг от друга!
Парошин никогда не забудет, Парошин будет помнить…
Так вышло, что водитель, увлеченный кокетством с дорогой супругой, пропустил предупреждающую табличку “осторожно, резкие повороты”. Последствия невнимательности перевернули жизнь русского на сто восемьдесят градусов…
– Дорогая – Парошин погрузил пальцы свободной руки в пакет с чипсами, - Не могла бы напомнить, какое сегодня число?
Отвернувшись буквально на мгновение, чтобы уловить интонацию взгляда своей благоверной, Владимир пропустил момент, когда нужно было притормаживать и сворачивать вправо. Навстречу джипу Парошиных ехала ГАЗель.
Глупо отрицать авторитетность фундаментальных нравственных категорий, укореняющихся в сознании человека с момента рождения и проявляющиеся на протяжении всей его жизни. Есть то, что нельзя забыть по причине соблюдения этих ценностей, а есть - что невозможно.