Профи из «Вымпела»
Шрифт:
– Ну как, дозвонились? Что вы выяснили?
– Случилось серьезнейшее ЧП, – подходя ближе, ответил Ворон.
– Мало мне ЧП на сегодняшний день. Вот, взгляните...
Отступив в сторону, Крохаль указал рукой на рельсы. Ворон опустил глаза и увидел лежащее поперек железнодорожного полотна тело мужчины в одежде станционного рабочего. Его туловище находилось между рельсов, ноги – за пределами железнодорожной колеи, а угодивший на рельс таз мужчины оказался размолот и раздавлен вагонными колесами.
– Ума не приложу, как он под поезд попал, – продолжал негодовать Крохаль, обращаясь
В голове Ворона щелкнуло сигнальное реле:
– Погибший был в Чечне?!
– На заработки поехал. А вместо этого в плен угодил. Месяц у чеченцев в яме просидел, пока его наши солдаты не освободили, – пояснил Крохаль.
Ворон стремительно нагнулся к обезображенному телу. Крохаль и даже коллега-фээсбэшник брезгливо отвернулись. Но Ворону не раз приходилось осматривать трупы. Руки автоматически делали необходимую работу. Отключившееся от всего постороннего сознание фиксировало только значимые детали. Осмотр продвигался быстро. Тем более что на этот раз Ворон знал, что искать: ссадину на виске, следы пальцев или удавки на шее. На затылке погибшего железнодорожника, под волосами, в которые набились песок и грязь, его чуткие пальцы нащупали набухшую шишку – отчетливый след удара. Ворон распрямился:
– Вашего работника сначала оглушили ударом по голове, а уже затем бросили под поезд.
– Кто? Зачем? – опешил Крохаль.
Фээсбэшный коллега промолчал, лишь поджал тонкие губы, выражая крайнюю озабоченность.
– Террористы, которые расстреляли армейский караул и которым ваш составитель поездов помог похитить охраняемую цистерну! После чего они ликвидировали его как ненужного и опасного свидетеля! Прошлой ночью на станцию напала хорошо подготовленная диверсионно-террористическая группа, похитившая железнодорожную цистерну с сорока тоннами сильнейшего взрывчатого вещества, которое может быть взорвано террористами в любой момент! – рубя слова, отчеканил Ворон.
– Постойте, постойте, – начальник станции выставил перед собой руки. Он все еще отказывался верить обрушившимся на него страшным известиям. – В той цистерне находилась производимая на химкомбинате кислота.
– Не кислота, а окислитель ракетного топлива! – жестко поправил его Ворон. – Объемно-детонирующая жидкая смесь, во много раз превосходящая по своему поражающему действию все традиционные взрывчатки! И мне необходимо знать, куда направляются террористы с этой цистерной! – Он надвинулся на съежившегося под его пристальным взглядом начальника станции. – А вы до сих пор не смыли фальшивые надписи с цистерны, которую загнали на тринадцатый путь террористы вместо похищенной!
– Я сейчас распоряжусь это сделать, – оправдываясь за промедление, пролепетал Крохаль. Но когда он повернулся к своему помощнику, его голос буквально взорвался раскатом грома: – Немедленно пошлите людей смыть свежую краску с цистерны на тринадцатом!!!
Помощник пулей сорвался с места. Несколько секунд Крохаль смотрел ему вслед, потом вынул из кармана мобильный телефон и, бормоча себе под
Нанесенные террористами маскировочные надписи с подмененной цистерны смывали четверо станционных рабочих. Двое из них, забравшись на ведущую к заливной горловине лестницу, с остервенением терли едко пахнущими тряпками округлый стальной борт. А двое других периодически смачивали тряпки своих напарников ацетоном. Стоя на гравийной насыпи, Ворон наблюдал за их работой. Поначалу рабочие, бессвязно матерясь, размазывали растворитель по борту цистерны. Но вот под слоем смываемой свежей краски начали проступать прежние цифры. Действия рабочих сразу стали более целенаправленными. Наглядный результат поднял им настроение, и они еще усерднее взялись за дело. Спустя несколько минут на расчищенном усилиями рабочих борту цистерны, как на листе фотобумаги, проявилось пятизначное число.
– Запишите номер и выясните, из какого она состава, – указав на цифровой шифр, обратился Ворон к стоящему рядом с ним начальнику станции.
– Чего там записывать. Так узнаем, – пробормотал Крохаль и, связавшись с кем-то по мобильному телефону, закричал в трубку: – Узнай по базе, где должна находиться цистерна номер... – он продиктовал пять расчищенных цифр. – Да! Смотри в отправленных!.. Что?!
Ворон не следил за разговором, но еще до ответа Крохаля ощутил охватившее его напряжение. Начальник железнодорожной станции и контрразведчик взглянули друг на друга, и Крохаль растерянно произнес:
– Эта цистерна из состава с горючим, который час назад ушел в Москву.
– Тот, что отправился с девятого пути?! – внезапно вспомнил Ворон телефонный разговор, который при нем вел Крохаль с одним из своих сотрудников.
Начальник станции утвердительно кивнул и, начиная постепенно понимать, что означает его ответ, с тревогой спросил:
– Вы полагаете, что похищенная цистерна в этом составе?
Ворон стиснул и без того плотно сжатые зубы... А где еще она может находиться?! Террористы, захватившие цистерну с окислителем, явно владели информацией. Из завербованного скорее всего еще в Чечне составителя поездов они наверняка выбили сведения обо всех отправляющихся из Канаша поездах. И, конечно, не могли упустить возможность переправить взрывчатку в Москву. Пока не поздно, нужно остановить этот поезд!
– Как можно связаться с машинистом?
Ворон не уточнил, какой поезд он имеет в виду. Но Крохаль отлично понял его:
– По рации, из диспетчерской. Идемте, я покажу.
Оставив рабочих, оттирающих маскировочные надписи с подмененной цистерны, начальник станции и контрразведчик энергично зашагали к зданию вокзала, где размещалась служба железнодорожных диспетчеров.
Помещение диспетчерской оказалось просторным кабинетом с установленными в одну линию компьютерными мониторами, за которыми работали трое женщин и один мужчина. К нему и направился Крохаль. При появлении начальника станции диспетчер попытался подняться, но Крохаль повелительным жестом остановил его и, подойдя ближе, нетерпеливо спросил: