Программист
Шрифт:
Где взять частоту? Внутри себя! Ты – и есть Вселенная. Повернись лицом к себе, избавься от мыслей, заставляющих тебя помнить о своей сути, как о неком наблюдаемом другими визуальном образе, ощути, что ты – нечто лишенное границ и неподдающееся описанию, но видимое внутренним взором, обращенным вглубь собственного «я». И, самое главное, успокойся: пойми, что этому лишенному оболочки «тебе» ничего не может принадлежать, кроме собственных ощущений; ничто не может быть подконтрольно, кроме выбора мыслей; ничто не может принести вред или пользу; и уж точно совершенно не важно, какое о нем складывается мнение. Если получится,
Да, пять минут назад я не знала, как выглядит вертолет изнутри – я просто не думала об этом. Но мне не загрузили в голову курс пилота вертолета, Стас – я «интуитивно» чувствую, что и когда нужно сделать: на что нажать, за что потянуть. Потому, что я не управляю собой, как пилотом, не контролирую себя, как «ответственную за безопасность пассажиров». Как с велосипедом – я не стараюсь удержать равновесие и не рассчитываю коэффициент сцепления колес с дорогой – я просто качусь, куда зовет сердце.
Что я при этом испытываю? Восторг, интерес, радость! Я «увлекаюсь» – позволяю волне играть собой. И да, мне везет – во всем и всегда! Идти по волне – это и есть везение!
Теперь ты, наконец, понял?
Стас не ответил – зациклившийся на том, что висит на волоске от гибели, он с трудом воспринимал философские рассуждения.
– Ты же ничем не отличаешься от меня, – заключила мулатка. – Даже знания у нас одинаковые. Мы владеем одной теорией, только применяем ее по-разному. Как программист, ты создаешь моделирующую частоту желания и ЗАСТАВЛЯЕШЬ мир дать тебе то, что хочешь, а я САМА настраиваюсь на частоту, соответствующую моему желанию, и просто ЧУВСТВУЮ, как взять то, что хочу. И, в противоположность тебе, я не устаю, не рискую и не планирую – я просто живу и радуюсь всему неожиданному и неповторимому. Как ты сам сказал: мой мир – рай, а твой – ад. Где бы мы с тобой не находились на самом деле…
Зара сделала паузу, решив дать парню время переварить услышанное. Но, глядя на его мучительно наморщенный лоб, не удержалась, чтобы добавить:
– Трудно поверить, да? Само собой, Стас! Поверить в самое простое, всегда труднее! Это в заоблачные дали и замысловатые теории мы верим сразу: верим, что они «где-то там за облаками» или, что они «не понятны». А поверить в то, что лежит у тебя под носом, значит обойти другую веру, которая утверждает, что там на самом деле ничего нет. Если бы ты доверял миру, принимал его таким, как есть, словно ребенок, который во все верит и всему радуется – все, о чем я рассказала, показалось бы тебе очевидным. Но нет, тебе важно думать, что ты ЗНАЕШЬ ПРАВДУ, то есть важно уважать себя, как человека, знания которого признают другие люди. А что тебе за дело до всех других? Они ведь на самом деле живут в твоей голове – это ты решаешь, принимать ли всерьез их мнение! Нет в этом мире никакой «правды». И «лжи» нет. Есть все, что есть. И ВСЕ возможно.
Хочешь, убедись в этом сам! Сядь сам к штурвалу! Думаешь, что не умеешь управлять вертолетом? А ты пробовал? Думаешь, что не сможешь настроиться на частоту опытного пилота, потому, что у тебя не было знакомых пилотов? Настройся на меня: я – пилот! Боишься взять на себя «ответственность» и уронить
Стас помотал отяжелевшей от вторжения головой, больше всего, на самом деле, желая, чтобы Зара оставила его в покое. Инстинктивно или умом, но где-то в подсознании он понимал, что проще будет послушать девушку, чем страдать от попыток сохранить рассудок, заходящий в тупик от новых и новых противоречий. Вертолет действительно летел туда, куда она его направляла. Они действительно сбежали с острова с самым опасным из Посвященных и до сих пор оставались на свободе. И Зара действительно глубоко верила во все, о чем говорила…
Решив, наконец, что лучше будет попробовать, Стас взял себя в руки, сосредоточился на внутренних ощущениях, долго и медленно выпустил воздух, расслабляя нервы и настраиваясь на восприятие того, чего не мог видеть…
– Не получается! – он честно развел руками.
– Ты нервничаешь! – поняла Зара. – Чтобы настроиться на волну, нужно отпустить хватку. Не контролировать, не заглядывать в следующую минуту. Не заставляй себя, не думай, что все получится – все уже получилось!
Слушая, Стас закрыл глаза – последнее время это вошло в привычку – готовясь потерять зрение, все опыты над собой программист проводил с опущенными веками.
– Хочешь еще подсказку? – вспомнила девушка. – Есть одно слово: «люблю». Чтобы настроиться на частоту кого-то или чего-то, скажи ему: «я люблю». От души и для себя, а не для него. Вслух или нет – без разницы. Почувствуй себя частью того, кому или чему говоришь. Одним целым с ним.
Она поймала недоуменный взгляд открывшего глаза Стаса:
– Скажи не мне, скажи вертолету! Если хочешь услышать кого-то или что-то, ты должен принять его, поверить в него, довериться ему. «Люблю» – настроит тебя самым быстрым и легким способом. «Люблю» можно сказать воде, воздуху, огню – всему живому и неживому. Это слово – как «ключ к тайне». Ты сразу почувствуешь, как становишься чем-то большим – собой и чем-то еще!
Стас слышал, но колебался. Это «люблю» внесло в его мысли еще большую сумятицу. До этого момента молодой человек не задумывался над вопросом, что чувствует к красавице мулатке – слишком запутанной и напряженной была его жизнь в период знакомства с девушкой. Но сказать «люблю», означало не просто настроиться, как говорила Зара, но и признаться самому себе в том, что и на самом деле могло оказаться правдой. Чтобы разобраться, имел ли он право так говорить, Стасу нужно было время подумать. А здесь и сейчас это было совершенно не мыслимо…
Говорить «люблю» вертолету программист не хотел тем более – он не испытывал никаких теплых чувств к ненадежной железной стрекозе. Его пугал принцип подъема в воздух этой штуковины, ему не нравилось, что за штурвалом не тот, на кого можно положиться, его беспокоили мысли о том, куда можно деться на этом медленном и неманевренном средстве передвижения, если за ними пошлют погоню.
Возможно, Зара прочла ту часть его мыслей, которые были о ней самой – она улыбнулась, словно ей сказали что-то приятное.