Проходящий. Спираль миров

Любовской Михаил

— Нинка, коза, ты куда смарт дела? Тут такой видос пропадает.

— Ай, — вскрикнула та. — Олька, ты чё, дура? Больно же. Вон он на подоконнике валяется.

— Дорогая, нас сейчас будут снимать на телефон, а потом выложат видео на 'одноклассниках' или 'вконтакте', — я показал глазами Нарейсе за спину.

— Не обращай внимания — хоть какое-то для них развлечение, а то общага — работа, работа — общага.

— А куда делись толпы парней, пытающихся пробраться к симпатичным девушкам?

— У них обет, пока каждая не заработают на квартиру — никаких мальчиков.

— Однако, — я покачал головой,

удивляясь такой жизненной установке.

Нарейса наконец отлепилась от меня и пропустила в комнату:

— Знакомьтесь девчонки — мой муж Сергей, прошу жаловать, любить буду сама, а это Нина, Оля и Галя, — она назвала имена и указала, кто есть кто.

— Сладкое нам, я правильно понимаю? — Оля протянула лапку к коробке и потянула к себе.

— Да, конечно, для вас и покупал.

— Тогда на четверых не делиться, — она шустро содрала обёртку, сняла крышку и повела носом. — Настя, ты сегодня в пролёте, такими вкусняшками жён не угощают.

— Да — да, тебе суженный отдельно купит, иди, не стой над душой — пробубнила Галя, положив в рот сразу две конфеты.

— Злые вы, уйду я от вас, — сделала обиженное лицо Нарейса.

— Давай — давай, не забудь через два дня вернуться, — помахала Нина рукой.

Мы неторопливо шли по парку, выбирая уединённое место для перехода — не хотелось привлекать излишнего внимания. Время шло к полудню и отдыхающего народа гуляло предостаточно; мимо проносились любители роликов и бега трусцой, где-то шумели дети, разбавляя городской фон звонкими криками.

— Как тебе новая обстановка?

— Молодёжь, в принципе, адекватная. Мужская часть пытается флиртовать, но как-то неуверенно, видимо ты на них произвёл определённое впечатление.

— Правильно делают, что осторожничают, только не я тому причиной — скорее всего твои внешние технические данные, — я усмехнулся и провёл ладонью по её тонким пальцам с острыми когтями.

— Да, я такая, страшно красивая и опасная, р — р-р — р, — она рассмеялась, глядя на реакцию велосипедиста, шарахнувшегося в сторону от звука её мурчания.

— Черёмухов уже нашёл какое-нибудь дело?

— Это ты ему нашёл. Не представляешь, что с ним было, когда генерал лично принёс новые модули с записями.

— Потерял сознание?

— Почти. Он словно встретил настоящего Деда Мороза и чуть не описался от счастья, разве что лезгинку не танцевал.

— Как же он понял, что там за информация хранится?

— А я на что?

— Точно, — я хлопнул себя по лбу, — совсем из памяти вылетело. Стареет твой мирс, госпожа Мирош.

— Не прибедняйся, — она ткнула меня локтем в бок, — таких бы стариков ещё три штуки да нашим девчонкам. Представляешь, они ещё девственницы, бабам уже по 25, а они не знают, как все эти дела происходят. Ну, чисто теоретически, штудировали, всякие там видео смотрели…

— Откуда такие интимные подробности, а? — я легонько потрепал изящное ушко.

— Ну… — она смущённо побледнела, — мы же общаемся.

— Да — а-а? И как, поделилась семейным опытом?

— Ну тебя, пошляк. Мне их жалко чисто по женски.

— Закроем эту тему — не нам решать кому и как жить. Лучше скажи, ты пробовала открывать отсюда прямой проход?

— Пыталась пару раз, — она огорчённо прикусила губу. — Контур появляется, но стабилен недолго и понять не могу,

в чём проблема.

— Сворачиваем сюда, — я углядел за деревьями укромный уголок, огороженный кустами. — Можешь начинать, а я посмотрю, что получится.

Нарейса прикрыла глаза и наморщила лоб, видимо так удобнее было сосредоточиться. Перед нею замерцал почти сформировавшийся прямоугольник, но коротко тренькнуло и он рассыпался фиолетовыми искорками.

— У тебя не хватает запасов внутреннего источника, Фирто не зря советовал, в таких случаях, использовать заряженные накопители.

— И что теперь? Большой переход не очень удобен, слишком много глаз. Может же возникнуть ситуация, когда нужно срочно уйти?

— Вполне допускаю и поэтому необходимо тренироваться. Храмовник мне как-то объяснял, что мощность не зависит от размера энергетического ядра, он практически у всех одинаков, главное — плотность, позволяющая увеличить массу при том же объёме.

— Серхео, ты можешь как-нибудь попроще объяснить? — она состроила страдальческое лицо и захлопала ресницами.

— Запросто, но не буду этого делать — тупая блондинка из тебя совершенно не получается.

— А если вот так? — Нарейса надула щёки и вытаращила глаза.

— Не верю, — произнёс я сакраментальную фразу.

— Тогда так, — она высунула язык, оттянула уши и тут же прыснула в ладошку, не выдержав моего ироничного взгляда. — Да поняла я, поняла.

— Вот это другое дело. Теперь о методе наращивания энергетической массы — сжимаешь ядро насколько возможно, а я заполняю освободившееся место и так до тех пор, пока не остановится поток. Одного раза, естественно, будет мало, потребуется какое-то время для структуризации и уплотнения наложенных слоёв. Проведём несколько сеансов и у тебя, в дальнейшем, не будет проблем с переходами.

— Начнём прямо сейчас? — Нарейса стала поудобнее устраиваться на траве.

— Лучше перейдём на нашу территорию, там проще контролировать процесс и не нужно беспокоиться о посторонних.

— Как скажешь, мой арахейо, — она обворожительно улыбнулась и в глазах промелькнули бесенята.

Кхара стояла по щиколотки в воде и наблюдала за медленно плывущими облаками у самого горизонта. За её спиной, на песке, то и дело раздавались воинственные вопли и рычание — Сергис с дочками играл в охоту, изображая дичь, а малышня свирепых и опасных хищников. Она оглянулась и не сдержала улыбки — 'слабое животное' уже завалили и усиленно 'грызли' ухо и руки. Здешняя жизнь нравилась своим спокойным и безмятежным течением, сын уже довольно сносно общался на русском с местными обитателями и добровольно взял на себя обязанности развлекать детей. За месяц, проведённый в странном, по человеческим меркам, месте, Кхара начала потихоньку понимать эмоции на бесстрастных лицах своих новых подруг. Возможно это связано с всё ярче проявляющимися изменениями её собственного тела, поначалу приводившие в тихую панику, но заметив, что Хисто принимает это как должное, постаралась успокоиться. Как-то случайно она подсмотрела сузившийся от ревности взгляд Веры, брошенный на Нарейсу, а у Татьяны иногда в глазах проскакивала тоска, когда Сергис возвращался в Центр. Кхара не считала нужным вмешиваться в личную жизнь тех, кто спас и дал приют, поэтому никого и ни о чём не расспрашивала.