Проклятие Бога Хаоса
Шрифт:
— Эй, тебе что, жить надоело? — закричал Даймон, встав вровень с Люцием, — Этот мусор — моя добыча!
— Если не можешь уничтожить его, то просто стой в стороне. — с безразличием ответил Люций, достав из чёрного дыма свой массивный, целиком чёрный клинок, вдоль тыльной стороны, которого проходило продолговатое сквозное отверстие.
— Выродок, я тебя щас…
Не успел Даймон договорить, как Пожиратель появился прямо перед дуэтом, ошарашив всех остальных. Однако, дуэт моментально среагировал на движение серого демона. В тот же момент, Даймон нанёс рубящий удар снизу-вверх, а Люций — горизонтальный
В этот момент, тело Пожирателя распалось на четыре куска, которые тут же начали рассыпаться в какую-то белую пыль.
— Ладно, в этот раз, я оставлю тебя в живых… — улыбнулся Даймон.
— Аналогично. — всё так же равнодушно ответил Люций.
Увидев их дуэт, все присутствующие, за исключением Аргуса, были изумлены их невероятной мощью. Аргус же, с улыбкой смотрел на присутствующих с неким высокомерием. «Интересно, эти идиоты понимают, что тьму нельзя поглотить? Если б Пожиратель не поглощал ману, то с ним и кто-нибудь другой справился бы…»
Пока на поле брани шли кровопролитные сражения, где-то в белом и холодном пространстве, что казалось бесконечным, проснулся Алан, что увидев белую бесконечность, решил, что он погиб.
— Дак, я умер, да… — вздохнул он, осматриваясь по сторонам.
— Эй, с чего ты решил, что умер? — раздался знакомый голос.
Повернувшись в сторону, откуда исходил голос, Алан оцепенел, увидев Гилиана, что с улыбкой глядел на него.
— Эй, старик, а почему здесь ты?
— Потому, что Диас сумел убить меня…
— Почему ты говоришь об этом с улыбкой?
— Знаешь, Ал, хотя я и жалею о многих своих поступках, но в конце концов, один ты изменил всё моё отношение к жизни…
— Чего? А я то здесь причём?
— Перед тем, как исчезнуть, я всё расскажу тебе. — кивнул мужчина, — А теперь, слушай внимательно!
— Да, хорошо.
После этого, Гилиан начал свой рассказ. Оказалось, что он родился около шести тысяч лет назад в ином мире. Однажды, на его мир напали, и всего за один день всё население его мира было уничтожено, в то время, как он остался последним выжившим. Тогда, увидев в нём Дитя Разрушения, ему дали выбор: примкнуть к захватчикам или же быть уничтоженным со всеми. Согласившись, Гилиан стал опустошать миры, поглощая из них всю ману. Вскоре, его и Диаса отправили на Валрион, где они живут уже более ста лет. Однако, если всё это время Диас планировал уничтожение этого мира, то сам Гилиан привязался к этому миру и уже долгое время думал над тем, как ему уберечь Валрион от Диаса и других Вестников. Однако, сколько бы он не размышлял над этим, так и не смог что-либо придумать.
Во время последней Священной Войны Гилиан познакомился с Эстель Ремингтон, девушкой что покорила его сердце. Однако, в будущем она стала женой его лучшего друга, Августа Соула.
Двадцать лет назад из-за своей похотливой натуры Гилиану всё-таки удалось совратить Эстель, после чего он добровольно ушёл в изгнание, став Ренегатом.
— Погоди, хочешь сказать, ты совратил мою мать, когда она была замужем? — не поверил Алан.
— Тогда, я ещё не знал, что у неё родится ребёнок. Я сбежал из-за чувства вины, что преследует
— Погоди, хочешь сказать, ты бы остался, если б знал о её беременности?
— Ну конечно, ведь, в итоге, я стал отцом… — улыбнулся Гилиан, — Перед тем, как мы с тобой встретились, Айзен рассказал мне о том, что ты похож на меня, нежели на Августа, а когда я увидел тебя, то сразу же понял, что ты мой сын.
— То есть, меня ничего не связывает с Королём Магов? — оцепенел Алан.
— Верно. — кивнул Гилиан, — Алан, в день вступления в Аврору, после того, как ты всё мне рассказал, ты спросил меня: хочу ли я, чтобы ты жил… — вспомнил мужчина, — Алан, я искренне хочу, чтобы ты жил, несмотря ни на что! Живи полной жизнью! Смейся до боли в животе! Плачь от всего сердца! И никогда не смей думать, что ты — лишний в этом мире!
— Да… — со слезами на глазах кивнул Алан.
— Отлично! — широко улыбнулся Гилиан, — А теперь, прощай, Ал. Прости, что я провалился, как отец. — произнёс Гилиан и начал растворяться в белом пространстве, — Перед тем, как исчезнуть, скажу самое важное: может, я и паршивый отец, но я всегда буду любить тебя, Алан!
Услышав последние слова своего отца, Алан застыл. Он хотел сказать много чего, но было уже поздно, а потому, он тоже решил сказать самое важное. Он упал на колени и опустил голову, после чего начал:
— Старик… я взял фамилию людей, которым многим обязан, ну а со своим отцом я никогда не хотел иметь ничего общего. Я не получил от него ничего, кроме страданий… А потому, мой единственный отец это ты, старик! Знай, то время, что я провёл с тобой в Авроре было для меня самым счастливым!
На слова Алана, Гилиан лишь громко засмеялся от счастья и гордости, пока полностью не исчез. Вслед за Гилианом начало исчезать и белое пространство, после чего исчез и сам Алан.
Будучи в измерении Джастина, которое состояло из бесчисленного количества разбросанных прямоугольных блоков различных размеров внутри белой, бесконечной пустоты, Стелла исцелила рану Алана, но он по прежнему не приходил в себя, оставаясь в бессознательном состоянии.
— Стелла, с ним всё будет хорошо? — поинтересовалась Фиора.
— Я исцелила его рану, однако он почему-то по прежнему спит… — с сомнением ответила девушка.
— Ну же, Алан, возвращайся уже! — попросила Флора.
Внезапно, для девушек, Алан открыл глаза, увидев которые они были шокированы: на месте его небесно-голубых глаз, теперь были сверкающие глаза с едва заметным зрачком и небесно-голубой радужкой, которые содержали золотой узор цветка с шестью лепестками.
— Альфеонит? — не поверила Стелла.
— Неужели, это из-за маны, что я передала? — предположила Фиора.
Пока девушки прибывали в недоумении, Алан поднялся на ноги. Вспомнив слова Гилиана, он решил покончить с этой глупой битвой.
— Алан, ты в порядке? — поинтересовалась Флора.
— Хочешь, я и руку тебе исцелю? — предложила Стелла.
— Алан? — слегка испугалась Фиора.
— Мне пора. — сухо ответил им Алан.
Время реального мира же застыло, пока Диас продолжал пытать Джастина, желая узнать, где находится Алан, Эфирион которого был так нужен ему.