Проклятие древних жилищ(Романы, рассказы)
Шрифт:
— Вы собирались добраться до вашего шурина Джо, живущего в Бредфорде?
— Да, сэр. Он важный чиновник, который может нас защитить.
— Возможно, но пока вы закончите свое путешествие здесь. Дороги на Бредфорд закрыты для вас и вашего сына. Вы будете моими гостями. Эти развалины более удобны, чем кажется. Этой ночью будете спать на скамье вместе с Джеймсом, а завтра мы займемся вашим устройством.
Решение было принято, и доктор Уинстон провел спокойную и очень приятную ночь. Утром странный монах указал им на соседнюю келью с достаточным количеством мебели с очагом, где пылал
Для двух преследуемых человек начался новый довольно приятный период жизни. Джеймсу разрешили охотиться и рыбачить, не удаляясь от заброшенного аббатства. Впрочем, этого не требовалось, чтобы ловить рыбу и добывать дичь. Лесной пруд был богат рыбой, щуками и карпами, а стаи синих чирков, крякв, шилохвостов ежедневно опускались на незамутненное зеркало пруда.
К своему величайшему сожалению, доктор Уинстон больше не встретился с «безумным монахом». Дверь его кельи была заперта. Казалось, что его вообще не было в аббатстве.
Прошло несколько дней. Чистый воздух, насыщенный ароматом смол и трав, укрепил здоровье юного Джеймса, а здоровая пища быстро превратили бледного подростка в крепкого юношу. К своей великой радости, отец и сын обнаружили маленькую часовню в конце одного из заброшенных коридоров. Она была в хорошем состоянии. Для них стало утешением возможность помолиться. Джеймс с удовольствием украсил часовню поздней зеленью. Джеймс быстро преодолел страх перед развалинами, которых боялись местные жители. Он почувствовал себя, как у себя дома. Даже когда опускались сумерки, он отправлялся помолиться перед одиноким алтарем часовни. Однажды, когда он по привычке помолился и в последний раз осенил себя крестом, в темноте послышались шорохи. Он недоуменно остановился, не зная, остаться или убежать, когда послышался тихий нежный голос.
— Помолись за своего деда, Джеймс!
— Кто вы? — спросил испуганный мальчуган.
— Помолись за своего деда Олдсдорма, Джеймс! — печально и устало повторил голос.
Мальчик оглянулся. Последние лучи с запада проникали через полуразбитые витражи. Вся внутренность часовни была хорошо различима, но нигде никого не было. Преодолев страх, он встал на колени на холодные камни и произнес молитву.
— Да сжалится Господь над моим дорогим дедом, — закончил он молитву, хотя почти не слышал упоминаний о старике.
— Спасибо, Джеймс! — послышался издалека тот же голос.
Джеймс нашел отца в келье. Он сидел у огня и наблюдал, как жарятся две утки. Джеймс рассказал о том, что случилось. Доктор Уинстон ласково погладил его по волосам.
— Не важно, кто просил тебя помолиться, дитя дорогое, ты правильно сделал, исполнив просьбу. Всегда молись за своего деда Олдсдорма, он был крупный ученый. Думаю, он владел большим и таинственным секретом. Молись за него… вскоре мы будем делать это вместе ежедневно, утром и вечером!
Голос больше не звучал в часовне, но Уинстоны честно исполняли свое обещание, дважды или трижды на дню вознося страстные молитвы к небу за деда Олдсдорма. Прошло еще много дней, но их странного хозяина не было слышно и видно.
Однажды, когда Джеймс сидел в засаде, поджидая пару диких кроликов, разыгравшихся у скалистого холмика, он
Задыхаясь от бега, Джеймс вбежал в аббатство и встретил отца, который покинул келью.
— Опасность! — выдохнул Джеймс. — Кажется, появился бандит…
Доктор Уинстон закрыл дверь и, обняв сына, замер, не произнося ни слова.
Послышали шаги, но не одного человека, а нескольких. Вдали послышались голоса. И вдруг раздался новый шум. Уинстон удивленно вздрогнул. Среди рушащихся стен и покинутых помещений звучал набат, ужасающие и зловещие три удара колокола повторялись через какое-то время, уносились и таяли, отдаваясь беглым эхом в пустынных залах и коридорах.
— Если бы безумный монах был здесь!
Словно таинственный человек услышал его слова. Дверь распахнулась, и на пороге возник монах.
— Доктор Уинстон, — дрожащим голосом сказал он, — слышите?
— Тревожный колокол! — пролепетал врач. — Что это означает, сэр?
— Бедствие из бедствий, — мрачно ответил монах, — объявилась белая чума. Все население погибнет!
— Несчастные! — воскликнул Уинстон, заламывая руки.
— Следуйте за мной оба! — приказал монах.
Он шел впереди по коридорам, где гулко звучали их шаги, потом по галереям, по которым они не ходили. Подойдя наконец к какой-то двери, он отпер ее. За ней был гигантский сводчатый зал, некогда служивший столовой. В нем горело полдюжины смолистых факелов. Дрожа от ужаса, отец и сын застыли на пороге. На невысокой скамье сидел всадник в маске, которого Джеймс заметил на берегу пруда. Но теперь он был не один. Еще несколько похожих друг на друга людей молча смотрели на вошедших.
Монах повелительно поднял руку.
— Братья! — сказал он. — Перед вами два новичка, которых вам привела судьба. Я ручаюсь за них. Они будут наравне с вами бороться с несправедливостью и бедой. До сих пор вы сражались только с негодяями, а теперь вам предстоит бороться с ужасными могучими силами, вызванными неизвестными из ада. Они принесли с собой белую чуму!
Услышав эти слова, врач справился со своим страхом.
— Если это так, я с вами, — решительно заявил он, — хотя я не знаю, кто вы!
Мрачный хозяин глухо рассмеялся.
— Редлау! — сказал монах. — Это люди Редлау. Вы с сыном отныне часть войска мстителей, доктор Уинстон!
Уинстон поклонился. Его глаза заблестели.
— Я узнал, что Редлау и его союзники всегда защищали угнетенных. Мы с сыном душой и телом присоединяемся к ним!
Рука безумного монаха дрожала.
— Меньшего я от вас и не ждал, доктор Уинстон. Рано или поздно вы узнаете, что это был ваш долг.
— Понимаю, — продолжил Уинстон, — вы собираетесь помериться силами не с людьми, а с адскими силами. Увы, это легко сказать, но средства для борьбы с ужасными болезнями отсутствуют в ваших руках.