Проклятие пикси
Шрифт:
— Какова была природа её безумия? – спросила Рика, записав год, когда мать Мии попала в лечебницу.
— Психоз, вызванный чрезмерным пристрастием к алкоголю и шлаху, — не задумываясь, ответил доктор Воллер, — и неустойчивую психику вкупе со слабой нервной системой нельзя сбрасывать со счетов. Спиртное же и шлах привели к полному распаду личности.
— Из каких средств оплачивалось содержание больной? – задал вопрос Вил.
— Первые два года она находилась на королевском содержании, — последовал ответ, — у нас, знаете ли, есть палата, где содержатся граждане Артании, имеющие душевные расстройства, проявления
— Изоляция? – переспросила чародейка, — выходит, вы их не лечите, а просто держите на цепи?
— Фигурально говоря, да. Лекарства у нас весьма дороги. Финансирование едва покрывает стирку и питание. Но это всё равно лучше, чем замёрзнуть на улице или сдохнуть от очередной дозы наркотика, — доктор снял очки и протёр из обширным носовым платком в клетку, — потом объявилась дочь певицы и перевела её в отделение.
— Какое впечатление на вас произвела дочь Фрезии?
— Мия? – откликнулся доктор, водружая очки на место, — трудолюбивая и преданная. Лечение у нас, знаете ли, не дешёвое, а она ни одного платежа не просрочила. Но что она за человек, для меня так и остаётся загадкой. У меня сложилось впечатление, что в душу к себе эта ранимая девушка никого не пускает.
— Были вообще шансы, что госпожа Такеру поправится? – спросил Вил.
— Господин коррехидор, — доктор Воллер посмотрел на Виллоэда, — пути богов для нас, смертных, неисповедимы. Чудеса в медицине случаются, однако ж, госпожа Фрезирума в число таковых феноменов не вошла. Она так и оставалась невменяемой все эти долгие годы.
— Какова причина её смерти? – это уже был вопрос чародейки.
— Скончалась певица тысячелетия по весьма и весьма банальной причине: отказ работы сердца на фоне общей изношенности ослабленного тела. Очередной приступ буйства, какие у неё случались регулярно, сменился апатией. Пациентка уснула и не проснулась. Вот так бесславно завершился жизненный путь той, кому достался великий талант.
Вилохэд и Рика поблагодарили доктора за исчерпывающие ответы и покинули Королевскую лечебницу для душевнобольных.
— Знаете, Эрика, — задумчиво проговорил Вил пока они шли к выходу из больничного парка, — мне в голову пришла безумная мысль: не мог ли отцом Мии быть сэр Чарльз Сакэда?
— Я тоже подумала об этом, — подхватила чародейка, — моя квартирная хозяйка, госпожа Призм, как-то упоминала, что во времена её молодости у всех на слуху был великосветский скандал, главным действующим лицом которого был молодой граф Сакэда, будущий муж леди Элеонор. Она рассказывала о его безумном романе с актрисой. Я же, к своему стыду, не придала тогда этому должного значения, да и, по её словам, у меня сложилось впечатление, будто речь шла об акробатке из цирка.
— Не стоит себя корить. Пока мы имеем лишь очередную версию, правильность которой нам ещё предстоит доказать.
— Получиться ли это у нас, — засомневалась Рика, — тётушка Призм не запомнила никаких имён, да и для суда воспоминаний немолодой женщины о скандале её молодости не станут достаточно вескими доказательствами.
— Отыщем же доказательства в другом месте, — заговорщицки улыбнулся Вил, — мы отправляемся
Не прошло и трёх четвертей часа, как они уже сидели в тихом прохладном зале на цокольном этаже величественного здания публичной библиотеки. Подозреваемая назвала свой возраст, они отсчитали его от сегодняшнего дня и прибавили ещё год. Так определили время скандала. Им принесли две толстые подшивки газет.
— Я просмотрю «Кленфилдский вестник», — Вил забрал одну подшивку, — а вам достаётся «Светский листок». Не исключено, что и другие издания освещали скандал с Сакэда, но в этих двух упоминание найдётся обязательно.
Чародейка зашелестела страницами «Листка». Поначалу основной темой была зимняя мода и наряды светских красавиц, имена которых абсолютно были не знакомы Рике. Здоровая кухня с советами личного повара государыни, реклама новинок косметической магии. В одном из февральских номеров ей попалась заметка о премьере в Королевской опере. Наряду с информацией о присутствии на спектакле наследника Артанского престола его высочества принца Элиаса нескольких фраз удостоился и «неземной голос молодой певицы Фрезии, второй сезон блистающей на главной сцене столицы». Начало положено, Эрика принялась энергично просматривать газетные страницы.
— Нашёл! – Вилохэд повернул к девушке свою подшивку, — вот, в мае заметка на последней странице.
Чародейка с жадностью начала читать. Так, вчерашним вечером знаменитую певицу заметили в обществе неизвестного молодого мужчины в ресторации «Сытая утка», где он преподнёс ей букет белых фрезий. Особым украшением букета являлось обручальное кольцо с большим бриллиантом, привязанное атласной ленточкой к одному из цветков. Из скромности газета называла смельчака «молодым наследником прославленного семейства», «счастливым избранником» и тому подобными эпитетами. Имя супруга леди Элеонор пока ни разу не прозвучало.
— Маловато, — с сожалением заметила чародейка, — в Артании полно прославленных семейств. Нам нужно точное доказательство.
— Читаем дальше, — Рика снова взялась за свою подшивку.
Скандал разразился летом. В обоих изданиях говорилось, что наследник рода Сакэда из Ивового клана официально порвал с родными и покинул отчий дом после того, как его отец и мать отказались принять в семью актрису королевской оперы в качестве невестки. «Светский листок» горько сетовал о судьбе маленького Гектора Сакэда – ребёнке сэра Чарльза от первого брака. Мать мальчика трагически скончалась в следствие тяжёлых родов.
Вот оно – доказательство связи Мии Такеру с родом Сакэда. Она – незаконнорождённая дочь сэра Чарльза и певицы Фрезии – Фрезирумы Такеру. Дальнейшая история целиком и полностью совпадала с рассказами госпожи Рокборн: блудного сына возвратили в лоно семьи, он сочетался браком с первой придворной дамы королевы Оризы. Артистку, возомнившую себе, что она вправе вмешиваться в жизнь древесно-рождённого лорда, с позором изгнали из труппы Королевской оперы, и судьба её перестала интересовать газетчиков. Скандал прошёл свою завершающую фазу, и внимание читателей переключилось на новые имена и новые события.