Проклятие темной дороги

Золотько Александр Карлович

Не отвлекайся, приказал себе Фурриас. Это все ерунда. Ерунда. Был он наместником или нет — сейчас не важно. Если удастся выжить, вот тогда можно будет заняться прошлым сотника. Если удастся.

А сейчас…

Кто-то, не один человек, все спланировал и организовал. Секта, тайный Орден? Если бы успеть передать известие об этом в инквизицию… Предупредить…

Приближалось время, было готово место, нужно было только отправить исполнителя. Этот исполнитель должен уметь… многое уметь, обладать силой, но тогда его бы сразу заметили. И он бы просто не добрался сюда,

потому что на силу всегда найдется большая сила… Если бы этот неизвестный действительно пытался попасть в замок, то он бы сделал это сразу же, пока еще никто не ожидал его удара.

Ополчение уничтожено, значит, достаточно было поднять всего несколько сот мертвецов, чтобы захватить замок. Тех Болотных тварей, что чуть не убили Канту… их нужно было не в деревню посылать, а в замок, в котором тогда даже ворота еще не стояли. Их никто бы не смог остановить.

Разве что Гартан… Нужно было всего лишь выманить его из замка и ударить. Наместник не стал бы отвоевывать эти стены… Не стал бы…

На стене кричали, снова звенело оружие, люди со двора побежали по лестнице наверх, мимо Фурриаса, не обращая на него внимания и отталкивая как досадную помеху. Донесся грохот из арки, латники и арбалетчики Картаса бросились к завалу, только двое воинов, получивших приказ капитана, бродили между мертвых тел и рубили, рубили, рубили…

Не стыкуется что-то во всем происходящем, это Фурриас чувствовал инстинктивно, понимал, что инстинкт его не обманывает, и не мог придумать, что же из всего это следует. И ведь он знал, знал, что ответ есть… В его голове есть, нужно только вспомнить.

Вспомнить.

Человек с окровавленным лицом скатился по ступенькам, толкнул инквизитора в спину. Фурриас встал, подобрал какой-то меч, валявшийся на плитах, и медленно пошел по лестнице наверх.

Он успел зажмуриться, когда дозорная башня над воротами вдруг превратилась в факел ослепительно-белого огня. Истошно кричали люди, сгорая заживо, и те, кто стоял рядом и не успел отвернуться, — тоже кричали, только от боли в глазах, кричали, выронив оружие и схватившись руками за лицо.

Двое сразу же поплатились за это — извивающиеся щупальца взметнулись из-за стены, захлестнули людей и сдернули вниз, в копошащуюся темноту. Еще одно щупальце обвило левую руку Гартана, но Фурриас успел его отсечь. В парапет ударила молния, несколько человек рухнули с почерневшими лицами. На стену лезли ожившие мертвецы, протискивались между зубцов, бросались на защитников замка; их отбрасывали прочь, но появлялись все новые и новые.

— Скоро… — крикнул Барс, отбиваясь от двух поднятых. — Скоро все закончится…

— Не ори, дыхание собьешь, — ответил Коготь, стоявший спиной к нему.

Противник Когтя — живой человек с безумными глазами — мечом рубил часто и не обращал внимание на раны, которые ему наносил сотник. Нужно было бы бить наотмашь — порезы ничего не давали, — но замахнуться в давке на стене Коготь не мог, силы и внимание уходили на то, чтобы отбить мелькающий меч безумца.

Барс, сбросив покойников со стены, быстро обернулся, ткнул над головой Когтя мечом. Противник сотника

замер, а из раны на лбу потекла густая черная кровь.

— С меня угощение… — с трудом переводя дыхание, сказал Коготь. — Я…

— Знаю, старый, — Барс снес лезущему на стену скелету голову. — А можешь стать мертвым…

— Ага, сейчас! — Коготь присел, широким движением меча подрубил ноги поднятому и, когда тот упал, отсек ему голову. — Учись… Я еще на твоих похоронах… напьюсь…

Гартан дрался молча. Расчетливо наносил удары, хладнокровно отрубал руки и головы ожившим покойникам. Наверное, ему сейчас даже было хорошо, у него не было времени думать ни о чем. Удар, выпад, снова удар.

Упал, вскрикнув, один из двух пажей, прикрывавших спину наместника. И умер пажом, времени на посвящение в рыцари не было. Удар, удар, выпад. Удар…

Когти скользнули по плечу Гартана, раздирая кольчугу и одежду под ней. Гартан ударил по лапе, меч отлетел, не причинив вреда. Гартан ударил снова — изо всех сил. И снова ударил. И снова.

Меч и кость сломались одновременно. Гартан удивленно взглянул на обломок в своей руке, потом перевел взгляд на горящие огнем глаза монстра, лезущего через парапет на стену, увидел дубину, занесенную над своей головой, оскаленную зубастую пасть. Гартан швырнул рукоять меча, она бессильно ударилась о морду и отлетела в сторону.

Монстр взревел, пасть распахнулась, дубина понеслась вниз. Наместник нырком ушел в сторону. Почти ушел, но споткнулся о лежащее тело, на мгновение потерял равновесие, и дубина обрушилась на его левую руку.

Удар швырнул Гартана на колени, от боли потемнело в глазах, вокруг не осталось ничего, кроме глаз монстра, светящихся яростью и жаждой убийства.

— Канта… — прошептал Гартан.

Меч Барса вошел в зубастую пасть, пробил кость и вышел из-под затылка. Левой рукой поднимая Гартана на ноги, Барс правой выдернул оружие из черепа противника и сунул меч наместнику.

— Крепче стоять нужно, ваша милость… — Барс обеими руками ударил в грудь забравшегося на стену мертвеца. — Крепче…

Барса сбили с ног. От удара о камни стены он задохнулся и потерял всего одно мгновение. Второго ему не дали. Человек — живой человек, — кричавший что-то хриплым голосом, навалился на Барса, пальцы вцепились в горло, сдавили.

Барс ударил противника кулаком по голове. Но тот не обратил на это внимания. Схватившись левой рукой за пальцы врага, правой Барс наносил ему удары, но боли тот, казалось, не чувствовал. Из сломанного носа безумца кровь капала на лицо Барса, пальцы на шее сжимались все сильнее…

В ушах начинало шуметь.

— Дядя… — Барс услышал мальчишеский голос и увидел худую руку, тянущуюся к нему сбоку.

В руке был нож.

Барс выхватил у мальчишки оружие, ударил противника в бок, оттолкнул разом обмякшее тело, поднялся на ноги, дико озираясь…

А латники Картаса все еще стояли внизу, ожидая удара сквозь ворота. Барс прыгнул прямо со стены, не удержался на ногах, упал на бок. Вскочил и заорал на капитана:

— Наверх, сука! Ты что, ослеп? Наверх!