Проклятие
Шрифт:
Христианство, пользуясь поддержкой власти, в свою очередь являясь главной опорой власти (Рим 13, 1), зачастую прямо выступая в качестве власти, фактически доминирует в ту эпоху на Западе да по существу и в остальном христианском мире. В границах рассматриваемой парадигмы, которую мы определили как сатанинскую, существуют всевозможные варианты отношения Церкви к государству, но суть одна и та же, а потому естественно и везде оформились стереотипы христианского антисемитизма, хотя корни их уходят в доконстантиновское прошлое, имеется в виду представление о евреях как о богоубийцах, злобно распявших саму Истину. Несмотря на то, что непосредственными и прямыми организаторами Холокоста выступили не христиане, а нацисты, адепты бурной творческой новоязыческой идеологии, в которой, как известно, сильна примесь магизма, тем не менее, и это не вызывает никакого сомнения, только века христианского антисемитизма сделали возможной Катастрофу, уничтожение шести миллионов евреев, и все христианские конфессии несут моральную
Между прочим, отметим, западные, честные, творческие христианские конфессии согласны с таким тезисом и осознают свою ответственность за уничтожение евреев нацизмом. Выдающийся христианский богослов Мец настаивает, что теология и литургическая практика после Освенцима должна радикально измениться, а согласно Маквартдту, после Освенцима вообще следует переменить не только жизнь, но и суть христианской веры, необходимо радикально переосмыслить основные догмы христианства, изменить символ веры.
Однако Русская Православная Церковь ни в коей мере не осознает свою ответственность, полностью разделяет традиционный антииудаизм, постоянно перерастающий в цветущий, пылающий махровым цветом антисемитизм. Русская церковь, душа-то византийская, под подозрением, пошла безоглядно на грехопадение, на союз с коммунистической властью, целиком и полностью приняв политику Совдепии, разделив ответственность. Эта позиция получила наименование “сергианства”, по имени митрополита, а позже пресловутого, с теми еще рогами и копытами, не к ночи будь помянут, патриарха Сергия. Поддержка Церковью коммунистической власти явилась одной из причин ГУЛАГа. У русского православия нет перспектив, оно было, останется во власти князя тьмы. Эту публику, вопреки букве символа веры, скажем, в качестве исключения перекрещивать следует — так бездонно падение, им хоть кол на голове теши, твердят свое: у нас старцы! Какие старцы? Да все эти бесчисленные Таврионы, Иоанны Крестьянкины — черносотенцы, антисемиты. А чего стоит суеверное поклонение иконам, мирротечение, чудеса? Идолопоклонство, темное, преступное, влекущее в преисподнюю жутковатого язычества, ультрареакционного, близкого фокус-покусам нацистов…
Бу-бу-бу, как из бочки, надменно шлепает губами, трубит булькающим, бычьим голосом о том, о сем, нервно и до чрезвычайности нажимает, припечатывает. Еще мысль, красочная — мол, существует поверие, что на их семье лежит проклятие, наведшее порчу на род, которое следует снять, смыть, следует покаяться и очиститься, чушь, кто верит в неблагополучные гены, в неблагополучный или счастливый жребий, тот ходит по струне и боком, как в древнем Египте, и не верит в Бога!
Продолжает нас дразнить, поддевать, подковыривать, драконить, всё в этом мире неспроста, нет случайности в историческом процессе, всё, что случалось и случилось с евреями, — возмездие! Потрудитесь осмыслить и запомнить, потом не говорите, что ничего не понимали, не ведали, не знали, не зря нам, евреям, послан сей предупреждающий трагический опыт, глаза разуйте, необходимо честно осмыслить Катастрофу, религиозно осмыслить! Ему, Паше, противно это жалкое, подлое бегство от фактов, от истории, бегство от жизни и ее правды, насквозь вас вижу, амфибии, перевертыши! Здесь вам светить не будет, не обманывайте сами себя, не верьте Меню, попу вонючему, никогда мы здесь не станем своими. Наше предательство, мимикрия, приспособленчество было вызовом Небу, естественно обернулось бумерангом, крепко стукнуло, всегда будет оборачиваться так.
Паша изрекает дерзко, даже слишком дерзко, вовсю старается, пророк, еще не такие вас ждут катастрофы, если не перестанем сами себя обманывать, обкрадывать, если не опомнимся, если не спадут с глаз страшные бельма, если не проснемся. Он проснулся, очнулся от глубокого обморока, проколоты бельма, вижу, вижу, вижу и слышу! Израиль, слышу благую весть! перевернут, перепахан вдоль и поперек идеей Израиля; колоссальное, невероятное прозрение. Станешь серьезным — такое услышишь. Говорит, говорит, обрушивает на нас всю мудрость и мощь тысячелетней истории, интеллектуально изворотлив, в глазах злой, безжалостный, беспощадный, абсолютный апокалипсис пляшет. Бьет тревогу! Сеет панику. Сквозняк…
Судьба евреев в наше время, выключая Катастрофу, плата за измену, за беззастенчивое предательство, за любовь к чужому небу и этим подлым, фальшивым березкам, к дурацким, пошлым русским песням, летят утки, за неумеренную любовь к Пушкину, за смешанные браки. Кант, Фрейд открыли, растолковали, разжевали, что разум человека не только не чист, но прямо-таки грязен. Нет чистого разума! А разум же еврея, следует добавить, подчеркнуть жирной чертой, сугубо не чист, мутен, сален, непристоен, и он, Паша, ненавидит,
Надменный, гордый интеллект — задал высокую тональность: жми в Израиль, жми да и только, довольно коптить чужое, лживое, насквозь фальшивое, тухлое небо, отваливайте, стыдно вечно унижаться, приспосабливаться, жить во лжи и в вечной панике и страхе, скорее, поторапливайтесь, пока выпускают, пока дверь хоть полуоткрыта, эта дверь в любой момент может закрыться, захлопнутся, тогда полный каюк, кранты! Да не будьте, наконец, идиотами! Дух ярости, дух огненного Савла обильно подсоливался, подперчивался, приправлялся интересными, унижающими собеседника, уместными и разными цитатами из Торы, исхожена вдоль и поперек, вечный источник вдохновения, умно, тщательно и крохоборски подобранными; велик, полюбуйтесь вы на нас, бледность лица, волнующая женское сердце, (злые языки компании Кузьмы говорили, что бледность от запоров), а — эрудиция! внятно, заранее продумано, давно готовилось. Уже не из книг, не влияние, а свое, из души и пупка вдохновение черпается, без затей втолковывает нам, собравшимся в этот памятный всем вечер на кухне, раздухарился, искренне и самозабвенно одухотворен лозунгом, рвущимся из сердца, талдычит с радостным причмокиванием, хитро караулит нас васильковым, внимательным, терпким глазом.
Не моргнув:
— Хватит греться у чужих костров! Внемлите, шевелите мозгами, добра вам, наконец, желаю! Дело говорю!
Стрессовая ситуация, духовное насилие, а мы, какие-никакие, какие есть, такие уж уродились на свет Божий, вывернул душу наизнанку, стегает, метелит, прет, как на буфет, сердится, зашелся, солидны, серьезны перекаты баса, гремят, они перетекают в жуткие, дурные волчьи завывания, пугающие, кошмар за кошмаром гонит. И — зашелся в бесноватой знойной гневливости, — вломился в пафос: Ибаррури, Пассионария.
— Я не слезу с вас! В этой стране всё затхло, душно от смрадного, подлого, сатанинского византинизма, невыносимо, тошнотворно и рвотно. Дышать нечем!
Обременен тяжелым самосознанием мессии, дождался своего часа, гремит раскатистым иерихонским громом, грозит, гремит анафемой, нагнетает ощущение сиротства и паники, всполошил всех страшными, активными словами, имеющими претензию на высокую объективность, а значит выгравированными в сердцах и на новых скрижалях, во всю занимается сионизмом в международный женский день, слабину быстро и легко надыбал, причмокивает, знатно вмазал послание к евреям, гудок запузырен во всю мощь:
— Кончай самообман, притворство и трусливое, гадкое изворачивание, русофобия во всех тайниках вашего сердца, не лицемерьте, не фарисействуйте, никого не обманете, ни для кого не секрет ваша онтологическая злокачественность, ваша нутряная, генная, астрономическая, черная, патологическая ненависть к православию! К Христу!
Взывает к простому здравому смыслу, уличает, уличил, схватил за руку, увлекся, импровизация, летят комья грязной хулы, довольно лжи, канальства, посредничества и жульничества. Кончай самообман, во лжи живете, склонность к высшему интеллектуальному мошенничеству, темные, закулисные сделки с совестью — страшный порок еврейства, вечная нечаянность, аморальный, глубокий, вечный основной корень зла! Отвергните самих себя. Оторвись! Сгиньте, бегите и не оглядывайтесь. И не извольте беспокоится. Вон из гетто, бегом, всякое промедление — подобно смерти! Наше место не здесь, мы — другие, есть специфика еврейского менталитета, вы это отлично знаете, евреи отличаются особым протеизмом, особым талантом притворства, подражания, умения вживаться в чужую культуру, посредничать, овладевать ею, всё и вся извратить, но такое не проходит даром, психика еврея, я это знаю по себе, будьте честны хоть раз в жизни, отворите двери вашей совести, ум лукав и изворотлив, еврейская психика искажена, деформирована метафизически вечным состоянием измены, трусости, декаданса, предательства!.. Поразительное признание! явный перегиб, загиб, зачем всё так упрощать, сложное сводить к простому, элементарному, страшен, тяжел кнут идеи, успевай поворачиваться, удар ниже пояса — запрещенный прием, ну ты рискуешь; этому славному юнцу цельности не занимать, редкостная цельность без всякой подделки и наигрыша! его сердце фигуряет, выкидывает лапидарное, твердое, однозначное, без всякой подделки и наигрыша, солнечное, абсолютное: — Нет!