Проклятые вечностью
Шрифт:
— Да, это сделал я, — со вздохом проговорил вампир, понимая, что сейчас на него обрушится гнев, не знающий границ.
— Да как ты мог?! — вскричала принцесса.
— Анна, шла война!
— Не надо говорить мне о войне! Я сыта ей по горло, — все дальше отстраняясь от него, твердила девушка, заливаясь слезами. — Ты самое настоящее чудовище и поступил соответственно!
— И вот опять все пошло по кругу. Тогда не решался вопрос о том, кто я. Решалось то, кто будет жить: он или я!
— И ты выбрал свою жизнь! — с презрением фыркнула она, уже не пытаясь сдерживать собственной злобы, захлестнувшей ее в урагане страстей,
— Я поступил так, как требовали того обстоятельства! И не собираюсь оправдываться за это! — в душе вампир понимал, что отвечая раздражением на злость, он лишь подливал масло в огонь, но взыгравшая в нем в это мгновение гордость затмила здравый смысл. Пути Дьявола были так же неисповедимы, как и пути Господа — знал бы он заранее о том, куда приведет его судьбоносная тропа, поступал бы иначе, но тогда… тогда его выбор был основан на доводах холодного рассудка, а не горячего сердца, а оттого сомневаться в правильности этого решения ему не приходилось. Он уничтожил своего врага, поступил точно так же, как и любой другой… а сейчас был вынужден мириться с последствиями непредсказуемой судьбы.
— Анна, я… — подходя к ней, начал вампир.
— Не смей прикасаться ко мне… никогда! Я больше не желаю видеть тебя! Надеюсь, что ты ответишь за свои грехи! Надеюсь, что справедливость восторжествует и смерть заберет тебя следом за моим отцом! — не сумев подавить собственную боль, прокричала девушка, отшатнувшись от него, как от прокаженного.
Каких только слов не говорят люди в порыве гнева, каких только обвинений не бросают в лица тем, кого обвиняют в своих несчастьях. Анна не была исключением. Слова Алиры всколыхнули в ней старые обиды, старую боль. В очередной раз одарив девушку приступом ненависти к себе, к графу, ко всему миру, который так несправедливо поступил с теми, кого она искренне любила. Желала ли принцесса смерти возлюбленного? Конечно, нет. Однако сейчас она не помнила того любовного экстаза, который захлестнул ее в пещере у термальных озер, не помнила поддержки, которую дарила ей его уверенность — девушку захлестнула неконтролируемая злость, которую она выплеснула на своего обидчика.
— Анна…
— Не смей даже говорить со мной! Это твоя вина! Все, что произошло со мной, с моим родом, то что происходит с нами сейчас… Это твои грехи, твои амбиции, твоя ненависть загнала нас в этот Богом проклятый край, который едва ли сможем покинуть живыми! Да будь ты проклят! — прокричала она.
— Я проклят уже не первое столетие! Да послушай же ты… — обхватив ее плечи, прорычал он, но принцесса вывернулась из его рук, ответив звонкой пощечиной.
— Не смей! Никогда! — вскрикнула она.
— Что здесь происходит? — проговорил Ван Хелсинг, подобравшийся к ним, воспользовавшись их словесной перепалкой.
— Проваливай отсюда! — не оборачиваясь на него, прорычал граф.
— У нас проблема! — бесстрастно проговорил охотник, глядя на горстку пепла у ног вампира. Признаться, вместе с памятью к нему вернулось и ангельское терпение, которое всегда позволяло ему смирить взрывной темперамент бывшего товарища. А потому он не придал никакого значения его словам, продолжая гнуть свою линию.
— Что еще?
— Когда ты говорил о том, что в течение нескольких дней нас не будут беспокоить, ты имел в виду человеческое ощущение
— Шутить изволишь? — гневно сверкнув глазами, проговорил вампир.
— Отнюдь! У нас гости!
— Что?! — практически вскричал Дракула, не веря своим ушам. Веками черный замок был его убежищем, переступить порог которого не могла ни одна душа, а теперь эта иллюзия защищенности рассеялась, как утренний туман, оставив после себя лишь горькие сожаления о том, что однажды он осмелился приподнять завесу тайны, раскрыв свои секреты тем, кого был не в состоянии контролировать. — Быть не может, — метнувшись вслед за охотником, прошептал граф. Тогда для него уже не имела значения их ссора с Анной, она отступила на второй план, уступая место куда более серьезным опасениям. Даже принцесса, видя его встревоженное лицо, ненадолго забыла о бушующей в ней злости. Никогда еще ей не приходилось видеть вампира таким — на его лик легла тяжелая печать разочарования, заставившая девушку нервно дрожать, провожая их удаляющиеся фигуры.
Она даже представить себе не могла, что так обеспокоило Дракулу, но какое-то внутреннее чутье подсказывало ей, что их дела совсем плохи, а потому, подобрав лежавший на полу кинжал, девушка собиралась последовать за своими защитниками, когда ее окликнул голос, услышать который она уже и не рассчитывала. От одного его звука Анна содрогнулась всем телом, испуганно отшатнувшись к стене.
— Здравствуй, красавица! — наслаждаясь ее замешательством и страхом, проговорил он, подходя ближе. — Вижу, что ты не рада меня видеть здесь! Ну что же ты так волнуешься, будто перед твоими глазами предстал живой мертвец?!
— Как… как ты сумел найти нас?! — запинаясь, прошептала она, чувствуя, как ее тело сковывает чужая воля, а в разум проникает властное сознание, прокручивая в ее голове все сокровенные мысли.
— Признаться, не думал, что граф зайдет так далеко в своем любовном безумстве, — с усмешкой проговорил он, — а впрочем, это мне только на руку! Что ж, воистину, легко одержанная победа обесценивает любовь, в то время как трудная заставляет ценить каждое мгновение подле любимого человека! Он знает об этом наверняка, когда-нибудь и ты испытаешь всю горечь потери, а я уж постараюсь не заставлять долго ждать такую красотку!
— Ты самое страшное отродье преисподней! — гневно проговорила Анна, но так и не смогла сдвинуться с места, бессильно взирая на темный силуэт, показавшийся из тени. В то мгновение мрак огромного зала осветила его лучезарная улыбка, а глаза сверкнули дьявольским пламенем, выдававшим его самые сокровенные желания.
— Ужели ты сравниваешь меня с самим Люцефером? Поверь, я не Дьявол, я хуже него, ибо последний всего лишь забирает людей в ад, а я забираю своих жертв в мир иллюзий. Я твой самый страшный сон, кошмар, вернувшийся к жизни!
— Ото сна всегда можно пробудиться. Адский огонь куда страшнее! — возразила принцесса, чувствуя его холодную ладонь, ласкающую ее бедро, поднимавшуюся выше, к талии, и остановившейся на груди.
— А что, ты думаешь, находится за дверями, отделяющими кошмар от реальности? Что есть смерть, если не вечный сон, наполненный страданиями? Так вот, я в силах открыть эти врата!
— Не стоит преувеличивать, смерть — это просто конец. За ее дверями скрывается бессмертие души, которую ты не в силах забрать, ибо по договору крови она принадлежит другому.