Проклятые
Шрифт:
Кэрол вскинула на него расширившиеся от удивления глаза.
— Что ты на меня так смотришь? Вызвать полицию — это самая большая глупость из всех твоих глупостей! Испугалась? Или решила проявить благородство и отправиться добровольно за решетку с гордо поднятой головой, позволив какой-то там шлюхе загубить твою жизнь, как она загубила жизнь твоего ненаглядного Ланджа? Мне было бы проще не позволить тебе угодить за решетку, чем оттуда вытащить.
— Но… я вызвала помощь, потому что она была жива. Я не знала, что она умрет.
— И что? Думаешь, что если бы она осталась жива, тебе бы все
— Я не хотела ее убивать. Это как-то… неожиданно получилось. Я разозлилась, потеряла над собой контроль…
— Ты жалеешь?
— Не знаю.
— Я уже сказал, о чем ты должна жалеть — о том, что ты натворила после того, как размозжила ей голову, — открыв лежащую перед ним папку, он потряс перед носом девушки листом бумаги. — А вот это что, скажи на милость, а? Какого хрена ты созналась в убийстве? Кто за язык тебя тянул?
— А какой смысл отрицать? Все равно мне бы никто не поверил.
— Зря, — буркнул он, пряча признание обратно в папку. — Считай, что сама себя за решетку отправила.
— И так бы отправили.
Услышав в ее голосе безразличие, Джек окинул ее внимательным взглядом.
— Ладно, что сделано, того не исправишь, — он постучал ухоженными пальцами по столешнице. — Разберусь, и не такое дерьмо разгребал. С этой минуты ты будешь говорить и делать только то, что я тебе скажу, даже если тебе это не будет нравиться. Будешь послушной умницей, и я вытащу тебя отсюда.
Некоторое время Кэрол недоуменно и настороженно смотрела на него, пытаясь понять, что все это значит, и что он задумал на этот раз. Он может взяться за ее защиту не с целью помочь, а для того, чтобы окончательно погубить. Но, с другой стороны, если он проиграет процесс, и его подзащитную осудят, это пошатнет его репутацию. Нет, насколько Кэрол успела его изучить, честолюбие никогда не позволит ему добровольно проиграть дело. Ведь тогда уже никто не скажет, что у Джека Рэндэла за всю практику нет ни одного поражения, что, как адвокат, он всемогущ и непобедим. Если он официально собирается выступить ее защитником, он сделает все, чтобы ее оправдали.
— Это невозможно, — вырвалось у Кэрол.
Он хитро улыбнулся.
— Обожаю это слово. Без него жизнь была бы такой скучной.
— Я убила эту женщину, я призналась. Все яснее ясного. Меня никогда не оправдают. Ты ничего не сможешь сделать. Или ты собираешься взвалить убийство на кого-то другого? Может, у тебя уже и признание чье-то припасено, а, Джек?
— Я никогда не повторяюсь, к твоему сведению. У меня достаточно ума, чтобы придумывать каждый раз что-то новенькое.
— И что же ты придумал на этот раз?
— Для тебя все это слишком сложно, я не располагаю временем посвящать тебя в тонкости законодательства и права. Тебе просто придется мне довериться. Полностью. Это все, что от тебя требуется за твою свободу.
— Довериться тебе? Хм, думаю, безопаснее будет отправиться в тюрьму! — горько ухмыльнулась девушка, разглядывая свои обезображенные пальцы.
— Что ж, отправляйся, — Джек поднялся, демонстративно собираясь уходить. Кэрол тоже встала, подошла
Джек поджал губы, смотря на нее, и, поняв, что она не собирается его останавливать, и на самом деле смирилась со своей участью, в сердцах швырнул папку с ее делом на стол.
— Сядь! — процедил он сквозь зубы.
— Нет, — Кэрол требовательно постучала в дверь, которая тут же открылась.
— Пошел вон, я тебя не звал! — рявкнул Джек на появившегося охранника. Тот покраснел и отступил назад.
— Я подумал…
— Убирайся, болван, ты мешаешь! Не видишь, что я разговариваю со своей подзащитной? Придешь, когда я позову, понял?
Мужчина опустил голову, тяжело задышав от гнева, но подчинился и, выйдя в коридор, снова запер дверь. Подскочив к девушке, Джек схватил ее за руку и вжал в стену.
— Ты дура, разве ты не понимаешь, что только я могу тебя спасти от тюрьмы? Ты знаешь, что такое тюрьма? Знаешь, что с тобой сделают заключенные? Кто такие жеребилы, знаешь? Нет! Так узнаешь, на собственной шкуре! Они сидят и ждут, когда им подкинут очередной лакомый кусочек. Тебя там просто растерзают!
— Ну, и пусть, — чуть слышно отозвалась Кэрол, спокойно смотря в сверкающие глаза, взгляд которых когда-то с трудом выдерживала. Джек ослабил хватку, хмурясь. Безразличие и безучастность девушки были неподдельными, и это ему категорично не нравилось. Она походила на истерзанную куклу, смотрящую на него стеклянными глазами, в которых не было ни страха, ни отчаяния, а только пустота. Опустив взгляд на руку, которую держал, он с удивлением увидел обгрызенные до крови ногти и посиневшие пальцы. Он не узнал ее руки, всегда такие красивые и ухоженные, с длинными накрашенными ногтями. Так искусать себя человек может только, сильно нервничая. Схватив вторую руку, он посмотрел и на нее.
— Откуда синяки?
— Не помню.
— Охранник дубинкой ударил, когда за решетку держалась? Знаю, не отрицай, не впервой вижу такие отметины. Не имел права. Считай, что он уже об этом горько жалеет.
Девушка продолжала прижиматься к стене, не предпринимая попыток освободиться. Судьба охранника ее не волновала. Впрочем, как и своя собственная.
— Я помогу тебе, — уже мягче сказал Джек.
— Не надо. Оставь меня в покое.
— Кэрол, сейчас не время для бессмысленной гордыни. Я пришел сюда, чтобы помочь, а ты ведешь себя, как капризная глупая девчонка.
— Мне не нужна твоя помощь. Помогай кому-нибудь другому.
— Не испытывай мое терпение, девочка, ты же знаешь, что Бог меня им обделил.
— Почему же? Наоборот, у тебя поразительное терпение. Ты очень долго ждал, когда я оправлюсь от болезни и приду к тебе с извинениями, чтобы отомстить мне.
— Я не мстил. Я сделал только то, чего мне давно хотелось, вот и все. А про месть ты уже сама себе выдумала.
— А то, что ты сделал с Кевином, я тоже выдумала? Что сказал, что будешь губить каждого, с кем я захочу завязать отношения — тоже? И сюда пришел, чтобы позабавиться, так ведь, Джек? Все никак не успокоишься? Всю жизнь меня травить собрался?