Проклятый цветок для Тигра
Шрифт:
“Нет!”
Он сбежал за мгновение до того, как утратил себя. Вынырнул, вернулся в свое тело - такое нелепое, слабое человеческое тело. В холодном поту, глотая ртом пропахший серой воздух.
Под ногами зарокотало, земля содрогнулась, и Джин упал на колени. Младший Лю выдохнул в небо густую тучу пепла. Багрово-черная лава бурлила у самого края кальдеры, грозя перелиться, как вода из забытого на огне котла.
Нужно попытаться снова. Он делал это раньше - сотни раз. Сражался с демоном и выходил победителем. Выбирал разум вместо
Джин закусил до крови губу. И снова вторгся, вломился в бездумно бушующую стихию.
Это было все равно, что усмирять взбесившегося жеребца. И при этом быть тем жеребцом. Джин давил, давал слабину и снова давил. Уговаривал, успокаивал, принуждал, выкладываясь полностью, без остатка, до донышка. Порой ошибался, оступался и тогда все приходилось начинать сначала. Выжимать себя, отдавать последние крупицы силы, не думая о том, какое будущее ждет выгоревшего дотла мага…
Казалось, прошли часы, а может дни, наполненные запредельным напряжением на грани возможного, когда рокот под ногами стих. Пламя медленно успокаивалось, затихало, отползало глубже в недра.
Небо над головой по-прежнему было затянуто черной пеленой, но Младший Лю больше не чихал дымом. Пройдет время и ветер растащит пепел, дожди смоют его со склонов, вода унесет за много ли отсюда, и ничто не будет напоминать о неслучившейся трагедии.
“Кажется, я хорошо его усыпил”.
Джин вслушался в себя и не почувствовал пульса магии. Он был пуст, как высохшая, расколотая чаша с вином. Отдал все.
Он покачнулся и упал в черный пепел.
И уже не видел, как от ближайших холмов отделилась фигура всадника. Девушка в мужском костюме, глотала слезы, ругалась и нещадно нахлестывала лошадь, направляя к подножию заснувшего вулкана.
***
Она слетела с седла, упала на колени перед лежащим на земле мужчиной. Пальцы нащупали жилку на шее, вслушались в слабый прерывистый пульс.
Жив.
Тэруко всхлипнула от облегчения, перевернула его, и в этот момент Джин открыл глаза. Темные, как потеки базальта на склоне горы. Ни малейшей зеленой искорки.
Девушка зажала рот ладонью, чтобы не закричать.
Глаза черны у простолюдинов. У детей, еще не открывших свою силу. У дряхлых-предряхлых стариков.
И у выгоревших магов. Растративших всю силу крови.
Увидев ее Джин не удивился. Словно ожидал.
– Черные, да?
– спросил он, с трудом шевеля языком.
Тэруко кивнула. Ей хотелось разрыдаться, но слез не было. Ничего не было, кроме всепоглощающего ужаса. Джин еще дышал, был рядом, что-то говорил, но он уже был мертв.
Почерневшие глаза - признак скорой смерти для самурая. Маг редко переживает свою магию больше, чем на год.
Он криво улыбнулся.
– Я и сам чувствую. Так странно… Тихо и пусто. Хорошо, что я не женился на тебе снова, как собирался. Ты заслуживаешь большего.
В груди Тэруко вспыхнула
– Заслуживаю!
– сквозь зубы прошипела она.
– Еще как заслуживаю.
Наверное, если бы у нее было время остановиться и подумать, она бы струсила. Погрязла в сомнениях и страхах, не смогла бы ничего сделать.
Хорошо, что его не было.
Не давая опомниться ни ему, ни себе, принцесса вынула нож и полоснула себя по запястью.
– Что… ты делаешь?
– Тебя спасаю, идиот!
Она поднесла запястье к его губам.
– Делюсь с тобой кровью. Возьми мою силу, - скороговоркой забормотала Тэруко древнюю ритуальную формулу.
– Пей!
– Нет, - он попытался уклониться, но Тэруко была настойчива.
– Пей, я сказала! Не то как огрею!
Джин рассмеялся, закашлялся. И припал к запястью.
Он пил медленно, словно не желал брать у нее слишком много. Тэруко злилась, ругалась и чуть ли не силой вливала в него кровь, а вместе с ней силу.
Иногда, очень редко только что погасшее пламя можно раздуть с помощью чужого огня.
– Хватит!
– он решительно отпихнул ее руку.
– Я не возьму больше. Это бесполезно, Тэру-чан. У нас разная сила крови.
– Иди ты!
– ругнулась девушка. И, пользуясь его слабостью, положила руки Джину на плечи.
Она же целитель? Целитель! Вот и будет исцелять! И плевать чего он там себе думает.
Тэруко никогда не учили делиться силой так, напрямую, она только слышала рассказы о том, что подобное возможно. Но порой желание отдать способно сработать лучше любого умения.
Тело под пальцами выгнулось дугой, с губ мужчины сорвался крик. Тэруко нависла над ним, вглядываясь в безумной надежде в запрокинутое лицо. В черных глазах на мгновение вспыхнули еле заметные зеленые искры.
Лишь тогда принцесса позволила себе обмякнуть и упасть рядом с ним.
ГЛАВА 23
– Ты опять нарушила обещание не лезть в мою битву.
Гора пепла у подножия вулкана - не лучшее ложе. Но сил встать не было.
– И что?
– фыркнула Тэруко.
– Отправишь меня домой?
Она чувствовала себя измотанной, измученной до последней степени. Но такой счастливой.
– Женюсь на тебе.
– Что?!
– она вздрогнула и уставилась на мужчину. Он не шутит?
– Не очень романтично получилось, да?
– со смешком сказал Джин.
– У нас с тобой все как-то нескладно.
Но Тэруко было совсем не смешно.
– Не надо, - отозвалась она, разрываясь между желанием снова разреветься и отвесить принцу оплеуху.
– Не унижай себя и меня.
– О чем ты?!
Джин поперхнулся и приподнялся, вглядываясь в ее лицо. В его изумленно распахнутых глазах тлели еле заметные зеленые искорки, и Тэруко, хоть и злилась, снова порадовалась на свою работу. Искры есть, значит, когда Джин отдохнет, вернется и пламя.