Проклятый граф. Том II. Призраки прошлого
Шрифт:
– Или о том, как травил нас, – вставил Роман, тоже шагая вперед, – Посыпая пищу всякого рода «пряностями»?
– А может быть, о бедной горничной, которой ты зачем-то отдал кулон? – добавил Винсент и, не желая оставаться в стороне, тоже сделал несколько шагов вперед, – Или о своей способности открывать двери в пространстве, ведущие прямиком из замка на улицы Парижа?
Невидимый девушке мужчина негромко, коротко рассмеялся.
– Похоже, последний вопрос особенно занимает тебя, не так ли, Винсент? – в мягком, бархатистом его голосе послышалась улыбка, и Татьяна насторожилась. Что-то было в речи незнакомца знакомое, что-то цепляло ее внимание, однако, определить однозначно,
– Похоже, для тебя не новость то, что он занимает меня, – тем временем в тон собеседнику ответил хранитель памяти и, сдерживая раздражение, вероятно, вызванное одним лишь только лицезрением этого мужчины, скрестил руки на груди.
– Ах, как мне неприятно твое поведение сейчас, – с явно патетичными нотками ответствовал незнакомец и грустно вздохнул, – Мы с тобой никогда не были даже представлены друг другу, а ты питаешь ко мне столь яростную неприязнь… Чем же я заслужил ее?
Татьяна, успевшая за это время незаметно приблизиться к двери, услышав первую фразу, вцепилась в косяк. Слова были ей знакомы, тон, которым они были произнесены – тоже, однако, верить собственным ушам сейчас категорически не хотелось.
– Этого не может быть… – пробормотала она, абсолютно забывая сейчас об остром слухе, вероятно, всех, кто собрался перед замком и, выйдя наружу, уцепилась за внешнюю стену, делая вдоль нее неуверенный шаг вперед.
Собеседники, занятые собственными словами, мыслями, чувствами и переживаниями, даже не услышали ее. Один только Ричард, вероятно, не обращающий на беседу особенного внимания, настороженно приподнял голову и устремил напряженный взгляд за спины защитников замка.
– Я даже не знаю, – насмешливо фыркнул между тем Винсент, не сводящий взгляда с собеседника, – Может быть, дело в том, что ты убил много ни в чем не повинных людей? Или в том, что испортил жизнь моим друзьям? Впрочем, если ты потерпишь, я найду еще причины.
Ответ на эти слова, если он и был запланирован, так и не прозвучал, перебитый неожиданным явлением девушки на всеобщее обозрение.
Последняя, пользуясь тем, что небольшая речь хранителя памяти отвлекла на себя внимание всех присутствующих, медленно и уверенно продвигалась вперед, стараясь как можно более незаметно выглянуть из-за спины стоящего слева от главного входа Романа. Однако, планы ее, вместе с надеждами скрыть свое присутствие или, в крайнем случае, сделать его более незаметным, благополучно разбились вдребезги о… траву. Запнувшись за что-то, в ней невидимое, Татьяна, изо всех сил стараясь сохранить облик изящества, соответствующий как ее наряду, так и самому ее проживанию в столь элегантном месте, сделала несколько заплетающихся шагов, отчаянно стараясь устоять на ногах, но, подведенная внезапно закружившейся в последнее мгновение головой, грациозно плюхнулась на колени в самом, что ни на есть, видном месте, представая взглядам одновременно и «своих» и пожаловавших к их дверям незваных гостей.
На несколько секунд на поляне перед замком воцарилась тишина. Эрик, Роман и Винсент, ошеломленные столь внезапным появлением девушки, явственно не находились не только, что сказать, но и что сделать, как вообще реагировать на это; Ричард на миг сжал губы и со вздохом опустил взгляд; Влад и вовсе предпочитал демонстрировать всем видом свою непричастность к происходящему. Один лишь мужчина, чье имя, хоть и не вызывало сомнений ни у кого из обитателей замка и, уж тем более, у пришедших с ним людей, но, тем не менее, до сих пор не было произнесено вслух, взирал на девушку с мягкой, почти отеческой, улыбкой. Однако… почти ли?
Татьяна подняла голову и, встретившись взглядом с неизвестным, представляющим собою явно главаря пожаловавшей к ним шайки, застыла. Еще несколько мгновений прошло в абсолютной тишине; девушка, сжав руками траву, на которую в данный момент опиралась, напряженно старалась произнести что-то. Наконец ей это удалось.
– О… отец?.. – пролепетала она, и холм, по сию пору накрытый ковром безмолвия, словно вздрогнул, разгоняя наложенную на него чарами тишину. Взгляды всех присутствующих немедленно обратились к продолжающей стоять на четвереньках, и выглядящей при этом абсолютно ошеломленной, не взирая на недавно посетившее ее подозрительное озарение, Татьяне.
Ричард, только, было, опустивший взгляд, рывком вскинул голову, взирая на девушку расширившимися от изумления и недоверия глазами.
Влад стиснул руль мотоцикла.
Роман, как раз собиравшийся помочь девушке подняться на ноги, замер, чуть склонившись к ней и протянув руку; Винсент и Эрик, переглянувшись, просто сверлили ее взглядами, почему-то не пытаясь произнести ни слова.
Один лишь мужчина, к которому, собственно, и обращалась Татьяна, продолжал сохранять на своем лице мягкую улыбку, выглядя исключительно приветливо и доброжелательно.
– Ну, разумеется, – спокойно ответствовал он, не дожидаясь, пока минует порожденный изумлением шок, – Я рад нашей встрече, дочка. Все гадал, когда же ты появишься… Мы давно не виделись, признаюсь, я скучал.
– Так скучал, что не удосужился подать о себе и весточки за прошедшие годы, – девушка, постепенно приходящая в себя, ухватилась за руку по-прежнему ошарашенного виконта и, немного принуждая его к помощи, поднялась на ноги. Взгляд ее, направленный на мужчину, был мрачен. Тот виновато развел руками.
– Я был немного занят, дорогая моя. Однако, мне кажется, эти вопросы сейчас обсуждать несколько не ко времени…
– Ты изменился, – тихо произнесла в ответ Татьяна, абсолютно игнорируя обращенные к ней слова. Взор ее, по-прежнему совершенно не веселый и не отражающий радости родственной встречи, внимательно изучал фигуру родителя и его лицо.
А посмотреть было на что. Говоря об изменении, постигшем ее отца, Татьяна отнюдь не шутила – вопреки ожиданиям встретить если не дряхлого, то, уж во всяком случае, пожилого человека, сейчас она смотрела на, если не юного, то уж точно и не старого мужчину, статного, высокого и, должно быть, весьма привлекательного для противоположного пола. Сильные, широкие плечи его были плотно обтянуты тонкой белой тканью рубашки, чей расстегнутый ворот позволял лицезреть красивую, не менее сильную шею. Закатанные до локтей рукава открывали взгляду крепкие руки с длинными, тонкими, изящными пальцами музыканта. На одном из пальцев девушка заметила массивный, тяжелый перстень, украшенный крупным черным камнем, однако, заметила его мельком, не заостряя внимания на этом украшении, на руке мужчины смотрящемся более, чем органично.
Яркие джинсы, с вытертыми по последнему писку моды коленями, ловко сидели на узких бедрах, подчеркивая длинные и стройные ноги; зеленую траву приминали светлые, весьма элегантные, явно дорогие ботинки.
Одним словом, перед опешившей от неожиданной встречи девушкой, стоял красивый, прекрасно сложенный, еще вполне молодой мужчина, казалось, просто органически не могущий иметь в жизненном анамнезе взрослую дочь.
И, тем не менее, дочь эта в наличии имелась и, стоя сейчас перед родителем, созерцала его с молчаливым недоверием.