Проклятый граф. Том VII. На крючке ярости
Шрифт:
– Папа, Андре постоянно где-то пропадает по своим контрабандистским делам, уж ты-то должен бы знать! – она вздохнула, – Даже я уже смирилась с этим. Он мне, кстати, вчера звонил, сказал, что еще немного задержится. Что-то смутное упомянул, что хочет старого друга навестить… – девушка внезапно смутилась и неловко заерзала на стуле, – Я ему вкратце объяснила, что тут у нас происходит.
Великий маг удивленно изогнул бровь. Ругать дочь за проявленную несдержанность он не намеревался – даже наоборот, был рад, что она обо всем сообщила брату, поражался скорее его поведению и реакции.
– И…
Девушка сжала губы и отрицательно покачала головой.
– Он сказал, что в таком случае просто обязан повидать «старого друга». Честно говоря, не знаю, о ком идет речь – Андре не уточнял, а друзей у него может быть много…
– Или всего один, – осторожно заметил Анри и, неловко коснувшись виска, виновато прибавил, – Всем нам хорошо известный морской волк.
***
Чарли вошел в рубку, недовольно почесывая подбородок – побриться он не успел, отвлеченный галлюцинациями и вызовом, и теперь чувствовал себя несколько неуютно.
Обнаружив, кроме капитана, в рубке еще одного человека, Бешенный резко затормозил, изумленно вскидывая брови.
– А ты что здесь делаешь?
Капитан негромко хмыкнул, не позволяя ответить неожиданному визитеру.
– Значит, вы и вправду знакомы?
– Виделись, – Чарльз раздраженно сунул руки в карманы, сдвигая брови, – Было дело – штормовали вместе у английских берегов.
– Да, что-то вроде парусной регаты, – подхватил его знакомый: парень, по виду не старший, но какой-то более матерый по сравнению с худощавым экс-пиратом. Он был достаточно высок, одет, по прекрасно известной последнему привычке, в легкую рубашку с распахнутым воротом, позволяющим увидеть платок, охватывающий шею, и простые джинсы, скрывающиеся в голенище высоких сапог. Светловолос и длинноволос, впрочем, шевелюру свою собирал в небольшой хвостик на затылке. В левом ухе у него покачивалась откровенно разбойничья серьга, что прибавляло этому парню сходства с пиратом.
Впрочем – и Чарли знал это – как раз пиратом молодой человек никогда и не был.
– Угу, – Бешенный немного помрачнел, – Этот придурок тогда корабль на рифы посадил.
– А мне помнится, что это ты отобрал у меня штурвал, и отправил «Соарту» прямиком на рифы, – прищурился старый знакомый. Экс-капитан так и вспыхнул, гневно сдвигая брови и взмахивая вытащенной из кармана рукой.
– Да ты мне штурвал не давал, дергал его во все стороны, шакалий выродок! Если бы твоим бригом правил я…
– Так, парни! – капитан, очевидно, утомившийся слушать непонятные разборки между одним из своих подчиненных и причалившим к корвету незнакомцем, почел за лучшее вмешаться, – Идите-ка вы в каюту Чарли, и там ругайтесь. Море пока спокойно, матросы здоровы, думаю, мы проживем полчасика и без судового врача.
Бешенный сумрачно кивнул в знак благодарности и, козырнув по привычке, махнул рукой старому знакомому, призывая его следовать за собой. Тот не преминул подчиниться.
До каюты шли молча, не желая беседовать на слишком интересные темы в присутствии матросни, туда-сюда снующей по палубе. Когда же Чарли, наконец, пропустив старого знакомого внутрь, закрыл за собою дверь, тот повернулся к нему с широкой улыбкой и, отбросив церемонии, крепко обнял, хлопая по спине.
– Рад видеть тебя живым и здоровым, капитан, – ухмыльнулся он и, дождавшись ответных объятий, отстранился, – Сколько лет, Чарли! А ты все такой же.
– Ты ведь знаешь, чья это заслуга, – Бешенный негромко вздохнул и, присев на койку, скупо улыбнулся, – Ты тоже не меняешься, Андре. И, как мне известно, тоже благодаря отцу… что тебя привело ко мне?
Андре, которого упомянутый отец в замке ожидал с таким нетерпением, легко пожал плечами и, мгновенно серьезнея, внезапно погасил улыбку.
– Поначалу я хотел просто проведать тебя, – негромко начал он, – Узнать, как жизнь, как море… но по пути узнал кое-что важное, о чем не имею права умалчивать. Тем более, что ты к этому имеешь прямое отношение, Бешенный, ты ведь все еще наследник…
– Стоп! – экс-пират резко вскинул руку, сдвигая брови, – Единственное, к чему я мог иметь отношение как его наследник, уже давно в прошлом, Андре. Чес сидит в подвале Нормонда, Ан навечно обращен пауком – жизнь прекрасна и спокойна, и что может ее поколебать…
– Ну, хотя бы то, что Ан уже пятнадцать лет как не паук, – невозмутимо отозвался контрабандист, и Чарли внезапно порадовался, что сидит. Он приоткрыл рот, недоверчиво и непонимающе вглядываясь в старого друга и, наконец, неуверенно покачал головой.
– Это… Слушай, капитан, шутить ты никогда не умел, но сейчас…
– Это не шутка, – Андре мрачно улыбнулся и, тяжело вздохнув, окинул приятеля внимательным взглядом, – Правильно сделал, что сел. Мне самому Татьяна рассказала только вчера, когда я позвонил, чтобы предупредить, что задержусь, я, к сожалению, стоял… За штурвалом катерка, на котором причалил к вашему корвету. Клянусь, едва за борт не вывалился! Ан – не паук, потому что Анри, будучи шестилетним сопляком, снял проклятие, что наши навели на него. И все пятнадцать лет они общаются как хорошие друзья, более того – мальчишка убежден, что ворас и в самом деле искренен с ним!
– Он что, с ума сошел?.. – Чарли ошалело покрутил головой, – Нет, Андре… я… Анри вырос умным парнем, не мог же он оказаться так глуп, чтобы совершить… такое, – парень сделал страшные глаза, – С твоих слов понимаю, что хоть мальчик и верит, Анхель не искренен?
Андре задумчиво потер подбородок и прошелся по каюте. Он сам знал мало что – сестра по телефону пересказала ему все, творящееся в замке, очень и очень сжато, поэтому многого он так и не понял, но сознавал необходимость поставить старого друга в известность.
– В общем, слушай, – парень махнул рукой, – Перескажу, как знаю сам, а там уже… посмотрим.
Собеседник его кивнул и всем видом изобразил внимание.
…Рассказ у контрабандиста не занял и пяти минут – если ему все было пересказано вкратце, то сам парень сокращал это еще больше, чем совершенно запутал слушателя, но, в конечном итоге, все-таки сумел прояснить для него ситуацию.
Чарли помолчал, прикидывая масштабы катастрофы и мысленно сопоставляя их со своими возможностями, потом вздохнул.