Проклятый кровью
Шрифт:
Поднявшись, Доминик поцеловал ее в щеку.
— Какой очаровательный прикид. Куда собралась в таком виде?
— В задницу, дорогой. Никуда, кроме задницы. Где Михаил?
— В своей комнате. Я отдал ему ту гостевую комнату, в конце коридора, когда мы ночью вернулись домой. Он так слаб, и возможность возмездия высока…
Алия махнула рукой.
— Это замечательно. Ты случайно не видел Лулу?
Она может быть с Фостином. Он… эм… просил дать ему на время щетку для кошки.
Предательская
— Доминик, ты слишком этим наслаждаешься. Это не прилично.
— Простите меня, госпожа. Кошки, без сомнения, специфичны.
— Она может принять его на должность новой царапки, если это то, чего она хочет. — Алия пожала плечами. — Мне все равно. Вообще. Она в любом случае, жалкое подобие кошки.
Он кивнул в согласии.
— Действительно. Больше нет необходимости разговаривать на эту тему.
— Конечно нет. — Алия проверила телефон и убрала его. — И кстати, когда вообще Михаил нашел время комфортно устроиться с моей кошкой?
— Это произошло прошлой ночью. — Теперь ему все стало понятно. — Ах, он не сказал тебе? Ты некоторое время была в отключке. Ты проспала день, ночь, и еще один день. Сегодня среда.
— Среда?
Михаил голодал дольше, чем она думала. Она должна найти выход из этого, быстро. Она отложила все другие дела.
— Расскажи мне, что вы, с Господином Уильямом, узнали о кровной связи.
Они сидели на длинной кожаной софе. Где Михаил рассказал ей историю Роланда и Иллисии.
Доминик смотрел в пространство, когда делал доклад.
— Требуется лишь один раз ощутить вкус, чтобы инициировать процесс. Интенсивность связи на ранней стадии непосредственно связанно с количеством употребляемой крови. Одностороннее потребление приводит к одержимости и, в конечном итоге, к смерти. Двустороннее — образует связь. Связь усиливается и заканчивает формирование, посредством непрерывного кормления друг от друга, это приводит к тому, что между ними возникает взаимное притяжение. После того, как связь сформируется, эти двое уже не являются индивидуумами, во всех смыслах этого слова.
Алия вздрогнула от этой мысли.
— Это бессмысленно. Как мы — они будем питаться друг от друга, особенно если сами будем ужасно голодные?
— Придется сесть на диету, что еще сказать, но это только на несколько дней, потом они смогут питаться как обычно. По всей видимости, в былые времена новобрачных откармливали перед браком, подготавливая к связи.
— Как телят. Как романтично.
— В этом есть и духовная составляющая, в которой я не черта не смыслю. Но, как вы знаете, я практик.
— Мне достаточно и практика. Как можно разорвать связь?
Он покачал головой.
— Вы не сможете. Во всех исторических источниках это называется “Нерушимая Связь”. Господин Уильям подтвердил это. Он говорит, что она не может быть разорвана, если однажды была инициирована.
— Он ошибается. Я знаю, по крайней мере, один вариант. Один из нас может убить другого.
— Выбор Роланда. Возможно, но я точно не называл это выходом. — Доминик откинулся на подушки, торжествующий. — Я так понимаю, ты питалась от него?
— Я выбралась из того места благодаря силе его крови.
— Такова цена за спасение?
Мысль, что Михаил, возможно, заманил ее в ловушку, потрясла ее на мгновение, но она ее отвергла. Она не почувствовала обмана в его крови. В том момент, все что он хотел, чтобы она осталась жива. Он был готов отдать свою жизнь за нее. Теперь другой вопрос. Отдаст ли она всю свою жизнь ему?
Вряд ли. Она глотнула часть его добродетели, но не превратилась в святую.
Она подошла к своему рабочему столу и порылась в нем, в поисках старой адресной книги. Были другие варианты. Она набрала номер на Бали, надеясь, все еще надеясь на хорошее. Надеясь, что Сервин был трезв. Сколько сейчас там времени? Не важно. Сервин никогда не спит.
— Севрин, мне нужно, чтобы ты разрушил заклинание для меня.
Вопль его проклятого коллекционного попугая почти заглушил его ответ.
— Трахни меня смерть. Это ты Aлия Адад?
— Ты знаешь кто это. Я тебе хорошо заплачу.
— Что за заклинание?
— Кровная связь.
— Разбить союз супругов, предназначенных друг другу судьбой? Вы не сможете этого сделать, по крайней мере, не после того, как произошел обмен кровью. Это то, о чем мы здесь говорим?
Она сказала ему, что так оно и было, он изрыгал долго и громко.
— Верховный амулет. Ты связалась с космическими силами, химическими адаптациями и мерзким темным дерьмом, о котором я и половины не знаю. И не знаю ни одного, кто знал бы.
— Это важно. Я заплачу что угодно, только попытайся. Что ты хочешь, Севрин? Только попытайся. Я сделала бы … что-угодно. — Она глубоко вздохнула, зная, сколько лет он хотел ее, и как решительно она его не хотела, и отвергала, придав словам некий намек и принуждение, она произнесла. — Знаешь, я бы была тебе очень признательна.
Ее принуждение прорвалось сквозь его прочную защиту.
— Заманчиво, но нечего нельзя сделать. Не пытайся парить себе мозги, дорогая. Никто не связывается с кровными связями.
— Должен же быть кто-то готовый попробовать. Скажи мне. Меня не волнует, кто они.
— Нет ни одного. Поверь мне. Но приятно знать, что ты вспомнила обо мне. В следующий раз, когда будешь на Бали, мы должны встретиться, по старой памяти…
Алия бросил телефон через комнату.
— Чертов мерзавец.