Проклятый, одинокий, дракон

Лабрус Елена

Айна достала из кошелька на поясе монету, но просто кинуть её ребёнку в окно ей не позволила совесть.

– Привет!
– присела перед девочкой Айна.

– Миледи Айна?
– удивилась девочка, но даже и не подумала подняться.

– Ты знаешь моё имя?
– теперь пришло время удивляться невесте принца.

– Конечно, - пожала девчонка худенькими плечиками.
– В нашем приюте все вас знают.

– Правда?!

– Конечно, - фыркнула наглая малявка.
– От вашего имени в него каждый день

привозят дары. Начали ремонт крыши. А ещё вы дали деньги на новый колодец, а то в старом такая тухлая вода, что постояльцы всё время мучились от неё животами.

– От моего имени?
– Айна искренне ничего не понимала.

– Ну, вы же Айна де Лабранш?
– откровенно хохотнула девочка над её недоумением.
– Вас трудно с кем-нибудь перепутать. Вас боготворят во всех приютах и больницах города.

– И в приюте Святой Петры?
– вспомнила Айна.

– Не знаю, - пожала плечами девчонка.
– Я живу в другом. Но я могу вас проводить до Святой Петры, он недалеко.

– Я думаю, кучер знает дорогу, - встала Айна, совершенно обескураженная такими новостями.
– Но если хочешь, поехали со мной.

– В карете?
– заблестели глаза бродяжки.

– Конечно!
– показала Айна на открытую дверь, придерживаемую слугой.

– В приют Святой Петры!
– крикнула девушка, уже оказавшись в карете.

Она уничижительно посмотрела на леди Фло, брезгливо отодвинувшуюся от девочки. Но юное чумазое создание лет десяти не видело этих гримас. Оно с восторгом разглядывало город из окна кареты.

Ехать оказалось недалеко. Скромные деревянные ворота распахнули настежь перед их богатым экипажем. А немногочисленные обитатели приюта, увидев вышедшую из кареты герцогиню де Лабранш, падали ниц и замирали перед ней в коленопреклонённой позе.

– Благословите, Светлейшество!
– тянули они к Айне грязные руки.

– Господи, - в нерешительности Айна обернулась к своей фрейлине.
– Что я должна делать?

– Достаньте из кошелька мелочь и дайте каждому в руки по монетке, - зашептала ей леди Фло.

– А ещё скажите им: «Благословляю!» - подсказала гордо шагавшая рядом девочка.
– Хорошо, что в дневное время в приюте мало народа, а то пришлось бы вам милостыню до вечера раздавать.

И, недолго думая, она тоже бухнулась на колени и протянула свою худенькую руку:

– Благословите, добрая госпожа!

Никогда Айна не испытывала такого стыда и такого острого желания провалиться сквозь землю. Несмотря на то, что каждый, получивший дары, благодарил Айну, желая ей добра, она прошла сквозь строй этих нищих, как на казнь.

– Миледи Айна, - поклонилась ей до земли настоятельница приюта и представилась.
– Мы так счастливы, что можем лично высказать вам своё почтение и благодарность лично. Позвольте предложить вам скромное угощение и показать вам как идут работы по строительству школы.

– Школы?!
– Айна совершенно ничего не понимала. Она оглянулась.
– Скажите, а женщина с тремя детьми.

– Кариса?
– настоятельница погладила по голове девочку, принёсшую свежий хлеб, сыр и кружку воды.
– Скажи, милая, где твоя мама?

Девочка передала настоятельнице поднос и ткнула пальцем, показывая направление.

– Прошу вас не побрезговать, миледи, - снова склонилась скромно одетая женщина.

Айна отщипнула кусочек хлеба, холодная вода приятно освежила горло, а настоятельница, дождавшись, пока Айна прожуёт, пригласила её следовать за девочкой.

– Сам бог послал нашему принцу такую добрую невесту, а нашему приюту щедрую покровительницу, - всё возносила хвалу Айне женщина, семеня рядом.
– Его Сиятельство герцог де Риз в точности исполнил ваше указание строить школу, и теперь все наши постояльцы работают на этой стройке. Осенью дети получат возможность пойти учиться, и для нас нет ничего важнее, чем будущее наших детей.

– Значит, это герцог де Риз развёл здесь эту бурную деятельность?
– начинала догадываться Айна, откуда ноги растут у её благотворительности.

– Да, миледи. Дай бог здоровья и счастья этому доброму человеку. Его Сиятельство выделяет средства и на содержание больниц для бедных, и на приюты. Теперь наши дети будут и под вашим покровительством. Дай бог вам здоровья и вскорости своих собственных детишек.

Женщина могла бы, наверное, бесконечно петь эти дифирамбы, но они уже подошли к строящемуся зданию. И, словно по команде, стук молотков стих, и строители тоже вышли высказать Айне свою благодарность за рабочие места и щедрую оплату.

К счастью, здесь благословения не просили, и как люди при должности, держались с достоинством, только женщина, что когда-то обратилась к Айне на улице, растолкала всех и бросилась целовать ей ноги.

– Благослави вас, бог, миледи! Благослави вас, бог!

Айна пыталась её поднять, но быстро оставила это занятие, и просто села рядом с ней в пыль. И жгучие слёзы стыда текли по щекам юной герцогини, обнимавшей Карису за худенькие вздрагивающие от рыданий плечи. Айна не знала, о чём плачет женщина, но о чём плачет сама, знала точно.

О том, что среди всей этой дворцовой роскоши и бесцельного времяпровождения даже и не вспомнила, что её просили о помощи. Даже и не подумала узнать, видя оборванных людей, как живётся простому люду.

Наряды, украшения, подарки, помолвка - каким всё это казалось ей сейчас несущественным, бессмысленным и даже отвратительным, когда в стране есть голодающие дети.

Первый раз Айна возвращалась во дворец с ощущением, что она сделал что-то стоящее, что-то полезное, правильное. С искренним убеждением, что её деньги нужны этой стране.