Проклятый
Шрифт:
От этого тоскливого выражения на ее лице Люка словно ножом по сердцу полоснуло. Никто для нее не готовил? Как же так? И в то же мгновение маг испытал дикое удовлетворение оттого, что он — единственный.
Люк взял тарелку, разрезал омлет на кусочки и подошел к камину. Все, что угодно, лишь бы успокоиться и не испытывать этих неожиданных противоречивых чувств, что накатывают на мага всякий раз, стоит Рио оказаться поблизости.
Присев на корточки перед лисой, Люк поставил на пол тарелку и кивнул зверьку.
— Говоришь, ее имя
Лиса склонила голову, странно подражая манере Рио, и уставилась на мага, даже не притронувшись к еде.
Рио пожала плечами и подошла к ним.
— Она сказала мне. И попросила принять ее в «уплату долга» от Далриады. Заявила, что нам суждено быть вместе.
— И как же она тебе об этом сказала?
— Телепатически. Это был такой мысленный разговор, что неудивительно, принимая во внимание мою… способность.
Рио подвинула тарелку ближе к лисе.
— Прошу, ешь. Это поможет тебе вернуть силы, а затем мы решим, что делать. Думаю, нужно заехать к ветеринару по поводу твоей лапки.
Лиса принялась элегантно есть омлет, полностью игнорируя Люка.
— Она сейчас с тобой говорит? Случайно не хвалит приготовленный мной вкусный омлет?
Рио рассмеялась, и Люк подумал, что с радостью бы говорил о всякой ерунде вроде омлета весь день, если она будет улыбаться.
— Нет, по-моему, ей сложно разговаривать. У меня такое впечатление, что она затратила много сил, разговаривая со мной в офисе Далриады.
Лиса взглянула на Рио и опять вернулась к еде.
— Кит? В машине ты называла ее по-другому.
Люк продолжал изучать маленького зверька: весит едва ли больше восемнадцати килограммов; красивая, несмотря на худобу, и вид такой голодный. Вероятно, она молодая и волшебная. Придется поразмыслить об этом на досуге.
— Она вообще-то сказала, что ее зовут Кицуне. Вроде Кит-сун-е.
Рио нежно погладила лису по боку, явно не боясь, что животное ее укусит.
Разумеется, ведь Рио уже купала Кит, так что опасность укуса миновала. Большинство диких животных любят водные процедуры так же, как и среднестатистический мальчик-подросток.
Рио подошла к дивану и свернулась калачиком на одном краю, так что Люк понял намек и устроился на другом конце.
— Ты ведь знаешь, что «кицуне» на японском значит «лиса», да?
Она закатила глаза.
— Прости, давно не практиковалась в японском.
Кит открыла рот и вывалила на бок язык, как будто смеясь.
— Ладно, хорошо, — сказал Люк. – Нам еще многое придется выяснить, прежде чем мы перейдем к этой волшебной, немногословной японской лисе.
— Например, об истоках Бордертауна, — согласилась Рио, кладя подушку на колени и прижимая ее к себе.
— Нет, сейчас мы поговорим о людях.
Люк вытянул ноги к камину и задумался, что сказать. Вот он — на диване, перед камином, рядом с красавицей, и собирается читать лекции по истории вместо того, чтобы устроить шести – а может, и семи – часовой любовный
Что-то тут совсем не так.
— Люк?
Он вздохнул.
— Да, да. Люди и создания, живущие в центре и на задворках Бордертауна – это обычно те, кому желательно избегать любой другой мир. Здесь обитают лишенные наследства фейри королевских кровей, наемники, которых вышвырнули из мира демонов, и люди, которые не знают, во что ввязываются, либо, как ты сказала, им некуда идти.
— А к какой категории принадлежишь ты)? – Она бросила на него долгий оценивающий взгляд, и Люк занервничал. И почему Рио не боится его так, как остальные местные?
Он улыбнулся.
— Я, как правило, — тот, кто не знает, во что ввязывается. К тому же мне нужно было убраться из Европы.
— Обычно говорят: «надо сбежать из города». А тебе «нужно было убраться из Европы». Интересненькая разница, — подколола Рио.
— Я лучше других умею выводить людей из себя, — признался Люк.
Кит съела омлет и легко запрыгнула на диван рядом с Рио. Лиса обернула хвост вокруг себя и пристально смотрела на Люка, словно тоже слушала разговор.
— Это же Бордертаун. А теперь Лига, — продолжал маг. – Кстати об этом.
Он вытащил из кармана мобильник, набрал добавленный вчера номер и, буркнув в трубку:
«Позвони мне сейчас же», снова обратился к Рио:
— Лига Черного лебедя связалась со мной прошлой ночью. Я уже долгое время ничего о них не слышал. Если точнее, с 1745 года.
Рио протяжно и негромко присвистнула.
— 1745 год? И сколько же тебе лет?
Люк вздохнул. Вот он, поцелуй смерти. Иногда честность лишь ухудшала дело, но по какой-то странной причине, которую он даже сам не мог понять, маг знал, что Рио не заслужила лжи.
— Я родился в 1500 году. Ты, вероятно, слышала о моей матери. Я незаконнорожденный сын Лукреции Борджиа.
Люк отодвинулся подальше от собеседницы и ждал, что она вот-вот впадет в истерику от ужаса. Теперь, когда Рио знает о его злодейской семье и о том, насколько он стар, магу уже ничего не светит...
Но Рио снова удивила его.
Она рассмеялась.
ГЛАВА 8
Рио попыталась сдержать хохот. Насмехаться над волшебником в его же доме – дело, вероятно, опасное, но она ничего не могла с собой поделать.
— Значит, ты утверждаешь, что тебе более пятисот лет?
Люк сложил руки на груди и уставился на огонь, не удостоив Рио взглядом. Она на мгновение залюбовалась видом. Внешность детектива была просто потрясающей: суровые, слегка угловатые черты лица и чувственный изгиб губ; мышцы длинных ног отчетливо проступали под синими джинсами. Рио вдруг охватило безрассудное желание забраться к Люку на колени и поцеловать впадинку на идеально загорелом горле. Или наоборот, свернуться калачиком рядом с ним и уснуть, зная, что с Люком она всегда в безопасности.