Пропащие девицы
Шрифт:
========== Глава 2. Пути сходятся ==========
Пиши пьяным, редактируй трезвым, учил Хемингуэй, пример подражания всех журналистов, писателей и прочих словоблудов. Патриция Бэйтман была свято убеждена (а уж если что-то в своей насквозь материальной жизни она могла считать святым, так это процесс обращения к слову), что чушь все это собачья. И отнюдь не потому, что сама она Эрнеста Грапповича невзлюбила еще со школы (хотя причин, довольно объективных, но еще больше субъективных питать к этому образцу лаконичности нечто вроде враждебности у нее было предостаточно). В противостоянии Хемингуэй-Фолкнер
Пиши как Фолкнер, но не забывай, что ты просто гребаный бухой битник со злорадством Набокова. Бэйтман никогда не пыталась превозносить себя до уровня литературного или энциклопедического познания великих, но на скромном модном Олимпе бесспорно была одной из первых жительниц этой славной горы. И дело здесь совершенно не в том, что скромности ей было не занимать (хотя этим пороком она не страдала отродясь), а в том, что это была самая что ни на есть трезвая оценка ее способностей. Не раз хэдхантеры обращались к Патриции с заманчивыми предложениями из модных журналов с мировым именем, но она все отвергала их, несмотря на космические по меркам ее зарплаты в THR гонорары. Патриция Бэйтман достаточно исколесила страну, чтобы понять, чего хочет. И среди главных требований имелось в частности острое противопоказание к переезду.
ЛосАнджелес был для нее домом в том понимании, которое вложил в это слово Трумен Капоте. В отличие от Холли Голайтли, поиск Патти Бэйтман был завершен. Она чувствовала себя дома в Городе ангелов. Шумном, жарком, грязном, полном сплетен и жестокости. Это вполне вязалось с ее характером. Они нашли друг друга. Город и девушка. И вцепились друг в друга так отчаянно сильно, что оторвать их друг от друга могла разве что смерть. Как в банальной брачной клятве. Или Дженси Мин, шеф над шефами The Hollywood Reporter.
– Хэй, Патти, тебя зовет к себе на ковер Сама, – дрожащим раболепным голосом сообщила Минни.
– Иду, – Патти немедля, на полуслове захлопнула свой «мак» и, сопровождаемая разносортными взглядами коллег, покинула рабочее место.
В редакции THR вызов такой шишки как мисс Мин не мог означать ничего хорошего. Она общалась с представителями низшего звена только в том случае, когда они нехило облажались. Хищная сучка просто обожала размазывать журналистов по стенке прежде, чем уволить с такими рекомендациями, что в редакцию другого журнала на Западном побережье можно было устроиться разве что уборщиком.
Патти не была готова ни к швабре с ведром, ни к переезду на Восточное побережье, потому морально готовила себя к битве невесть за что. Самые невероятные мысли посещали ее светлую головушку, но за последние несколько дней она не могла совершить ничего из ряда вон. Ни одного материала, который выходил бы за пределы
Если бы она отправила вместо статьи черновик, а в блоге THR появилась бы запись с обильным количеством мата и компромата на присутствующих на вечеринке, на дверь ей показали бы еще раньше. Но Бэйтман так привыкла писать и редактировать по пьяни, что такой катастрофы не случилось бы, влей бы в нее цистерну мартини с водкой. Да и в каком состоянии можно оставить сносный отзыв об очередной голливудской вечеринке? Только в том, в котором на ней побывал, иначе получится такое же безвкусное дерьмо, как веганский бургер с тофу.
Вооружившись подобными контраргументами, Патриция вошла в кабинет к шеф-редактору. Затянутая в черное платье от Jun Ashida, Мин выглядела как гребаный самурай, готовый одним взмахом своей катаны обезглавить, и с тем же спокойным видом продолжить перебирать бумаги, пока фонтанирующий в лучших традициях Тарантино труп будет еще несколько секунд корчится на полу.
– Здравствуйте… – Патти попыталась проявить вежливость, но ее остановил один резкий взмах руки, говорящий о том, что у Дженси Мин нет времени на пресмыкание и корпоративную этику.
– Мисс Блэк нас покинула, – сообщила она и жестом предложила сесть.
Мисс Блэк, Джудит Блэк была непосредственным редактором Патриции последние пару месяцев. Джудит протянула недолго. Как Бэйтман и рассчитывала. Но она все равно проиграла сотку Ленсу, который поставил на то, что новый редактор не переживет трехмесячного кризиса. Досадно было проигрывать этому чертовому пидору, когда счет только сравнялся.
– Какая жалость, – сказала бесцветным голосом Патти (какая разница, если скоро будет новая) и насторожилась в ожидании собственного приговора. – А я здесь при чем?
– Ты займешь ее место.
– Как? Я? Редактор? – удивилась Бэйтман, оглядываясь по сторонам в поисках скрытой камеры и подвоха.
– Ты хорошо справляешься со своими обязанностями. Я ни разу не пожалела, открыв блог о моде. У нас появились новые рекламодатели, у тебя премии, – четко, без лишних слов, не отрываясь от бумаг.
– А я думала, что моя тринадцатая зарплата – это взятка, чтобы я и не метила в это кресло, – попыталась пошутить новый фешн-редактор. Это и должна быть шутка. Ее отношения с коллегами можно назвать близкими и товарищескими только в том случае, если международный трибунал резко решит помиловать всех военных преступников и воздать им за гуманность.
Джинси Мин не оценила остроумия Патриции Бэйтман, оторвалась от бумаг и смерила ее таким взглядом, что девушка предпочла бы харакири, лишь бы такое больше не повторилось.
– Вы свободны, мисс Бэйтман, – сказала она и вновь вернулась к своим делам.
Патти, дабы не вызывать недовольства начальницы, тихо, словно гейша, выскользнула из ее кабинета и отправилась радовать коллег по цеху. Судя по тому, как с ней сегодня разговаривала Минни, личная ассистентка Джудит Блэк, это будет отличным сюрпризом для всех, включая бедную недалекую дурочку.