Пропащие девицы
Шрифт:
– Привезли вещи для фотосессии мистера Лето, – рядом тут же нарисовалась Минни, вводя начальницу в курс дела, – но кое-каких предметов одежды не хватает.
Патти осторожно, точно боясь запачкаться, покрутила несколько вешалок, разглядывая то, что уже привезли.
– Господи, – вырвалось у нее, несмотря на то что она никогда в принципе не вспоминала небожителей, – такое впечатление, что этот гардероб выблевал единорог вместе с радугой!
Минни начала что-то остервенело черкать в блокноте.
– Ты что, это записываешь? – Патриция уставилась
«Неудивительно, что с таким бэкапом в кресле фешн-редактора никто надолго не задерживается. С ума сойти можно!» – подумала Бэйтман, скрываясь от сумасшествия за дверью своего нового кабинета.
– И займись недоехавшими вещами. Выясни причину и найди их до конца дня, – выглянув из кабинета, отдала она распоряжение Минни. – Через час жду отчета о прогрессе.
Вернувшись из Лос-Анджелеса, Джек Уайт так и не успел познать абсолютный релакс и здоровый сон длинною в сутки.
Тур в поддержку «Lazaretto» находился в самом разгаре, а предстоящий концерт в Мэдисон-сквер-гарден все еще заставлял музыканта нервничать.
Собрав всех для очередной репетиции, Джек не переставал раздавать указания и критиковать своих подопечных. Сначала ему показалось, что скрипка Лили Мэй постоянно вступает раньше времени в одной из песен, а затем он сорвался на Дару, который, по его мнению, своим соло на ударных слил всю «Ball And Biscuits».
Когда спустя несколько часов измученные и расстроенные музыканты наконец дали Джеку то самое звучание, которого он добивался, используя весь свой набор ругательств, мужчина объявил перерыв и услал всех обедать.
Сам же, позвал Лало, незаменимого тур-менеджера, и попросил его закрыть за собой дверь.
– Джек, ты не хочешь просто поехать домой и отоспаться? – Лало со вздохом облокотился на стоящее рядом фортепиано.
– Мне нужен адрес Патриции Бэйтман, – сухо ответил Уайт. – Узнай. Она живет в Лос-Анджелесе.
Лало вытащил из кармана пиджака смартфон и вышел за дверь. Джек всегда ценил этого мужчину за оперативность и абсолютное отсутствие любопытства.
Музыкант не успел подстроить свою акустическую гитару, как Лало вновь появился в дверном проеме.
– Джек, тут странно немного… – запинаясь, начал менеджер. – Она, кажется, переехала в Санта-Монику буквально на днях.
– Патриция Бэйтман сейчас живет в Санта-Монике? – Уайт рассмеялся.
Лало кивнул головой и продолжил:
– Живет у некой Робин Уильямс в Санта-Монике… Да, Робин Уильямс.
– Отлично, отлично… – задумчиво проговорил Джек. – Так, адрес есть?
– Да, Энди сейчас выяснит.
– Когда Энди выяснит… – гитарист подошел к маленькому дивану и взял свою куртку. – Когда он выяснит, пусть Джульетт пошлет по этому адресу два приглашения на мой концерт в Мэдисон-сквер-гарден. Лучшие места. Встретить их, провести внутрь, в гримерку… Короче, куда только они захотят.
– Больше ничего не нужно? – Лало сосредоточено взглянул на Джека из-под очков.
– Пусть Джульетт подписывает все не слишком
– Карточка нужна?
Джек кивнул, убирая за ухо прядь волос.
– Букет будет для Патриции Бэйтман?
– Для Робин Уильямс, – губы музыканта растянулись в улыбке, которая не предвещала ничего хорошего.
Кофе Патриция Бэйтман так и не дождалась. Минни оказалась не только бестолковой, но и немногозадачной. Даже человекообразная обезьяна способна выполнять задачи на три действия, когда ассистентка редактора не удерживала в голове и двух поручений. Услышав, что ей удастся покопаться в вещах, которые напялит на себя Джаред Лето, она тут же умчалась в студию, прихватив с собой вешалку и вдвойне недовольного фотографа.
Раздался стук, а за ним в дверном проеме появился мужчина в костюме с папкой документов. Hugo Boss, отметила про себя девушка, с их прошлой встречи по карьерной лестнице поднялась не только она. Получил повышение, но все так же на побегушках, не в состоянии отправить кого-то младше по рангу.
– Патриция, – он поздоровался кивком головы, – можно?
– Заходи, Дин, – пригласила его Бэйтман, думая, что он очень удачно подвернулся, – по какому поводу к нам заглянул служитель Фемиды? – и обольстительно улыбнулась, подготавливая почву для личного одолжения.
– Решил занести тебе документы на подпись лично и поздравить с долгожданным повышением.
Патти решила не уточнять, кто же так долго ждал ее в кресле редактора, уж не ее ли любимые коллеги, а продолжила мило улыбаться и строить глазки застенчивому юристу, едва не вгоняя его в краску.
– Дин, можно попросить тебя о маленькой услуге? – спросила Бэйтман, склонившись к документу так, чтобы открыть ему выгодный вид на свое декольте.
– Д-да, – промямлил бедолага, ловя каждое ее движение.
– Хочу уволить одно бестолковое создание, но по-тихому. Надо узнать, на каких условиях ее сюда приняли. Я о Минни, ассистентке, доставшейся мне в наследство от мисс Блэк.
– Минни Брукхайм? – переспросил Дин.
– Манро, – на автомате поправила его Патриция. – Рыжая катастрофа модельного роста.
– Брукхайм, – подтвердил мужчина. – У нас в документах она значится под этой фамилией. Манро – девичья фамилия ее матери.
Шестеренки в голове Бэйтман активно заработали, она уже встречала эту фамилию среди прочих в записях Джудит Блэк.
– Откуда такие скандальные подробности, Дин? – удивилась она осведомленности юриста.
– Мисс Блэк лично принимала участие в ее оформлении на работу.
– Значит, избавиться от этой занозы будет не так уж просто, – задумчиво пробормотала себе под нос Патти, но дотошный юрист расслышал ее реплику.
– До истечения контракта очень нежелательно, – подтвердил он. – Иначе журналу придется выплатить ей немалую неустойку.
– А если мисс Брукхайм-Манро сама решит покинуть наш дружный коллектив?