Пропасть Искупления
Шрифт:
– Я пойду вперед, – сказала Антуанетта, – может быть, пилоту нужна помощь.
– Скажи ему, чтобы поднимался плавно и медленно, – велел Скорпион. – Никаких перегрузок. Но пусть будет готов в случае чего быстро увезти нас наружу.
– Если эта лохань еще способна выйти на орбиту.
Шаттл взлетел. Васко помог доктору и его роботам установить инкубатор, Валенсин показал ему, как добиваться от внутренней отделки летательного аппарата выступов и ниш с требуемой адгезией. Вскоре инкубатор был прикреплен к стене, сервороботов поставили рядом следить за его работой. Аура, сморщенное нечто за темным прозрачным пластиком, облепленная датчиками и оплетенная трубками, казалось, совершенно не чувствовала этой суеты.
– Куда мы летим? – спросила Хоури. – К кораблю?
– Сказать по правде, с кораблем проблемы, – ответил Скорпион. – Подожди, сама увидишь. Думаю, тебе будет интересно.
Они снова облетели корабль по кругу, на прежней высоте. Хоури смотрела широко раскрытыми от изумления глазами. Васко очень хорошо понимал ее. Когда сам он полчаса назад увидел эту картину, процесс поглощения «Ностальгии» жонглерами только начинался, и поэтому несложно было сообразить, что происходит. Но теперь корабль исчез. На его месте высился зеленый, в наплывах, шпиль.
Но было и кое-что еще. Васко это заметил почти сразу, но тогда подсознательно принял за оптическую иллюзию, обусловленную его точкой наблюдения, наклоном шаттла или чем-то в этом роде. Едва через прорехи в морском тумане проглянула линия горизонта, стало понятно: это никакой не обман зрения.
Корабль накренился. Совсем немного, отклонившись на несколько градусов от вертикали, но этого было достаточно, чтобы внушить страх. Шпиль, который на протяжении стольких лет оставался монументальной доминантой ландшафта, казавшийся древним, как сама география, угрожал рухнуть.
Биомасса жонглеров толкала корабль вбок.
– Плохи дела, – прошептал Васко.
– Объясните, что происходит, – попросила Хоури.
– Да мы сами не знаем, – ответил Скорпион. – Это началось с час назад. Море стало густеть возле корабля, на него полезли жонглеры. А теперь, похоже, решили его опрокинуть.
– Смогут?
– Да кто их разберет… Корабль весит несколько миллионов тонн, но по сравнению с массой всех жонглеров это ничто. Но если корабль завалится, это еще полбеды…
– Полбеды?
– Беда, если он переломится. Это же субсветовик. Он спроектирован так, что вдоль оси может выдержать не одно g. Если корабль находится на планете и стоит на корме, то нагрузки не превышают те, которые он испытывает в космосе. Но ему противопоказаны нагрузки, приложенные под углом к оси. Еще пара градусов, и я по-настоящему разволнуюсь.
– Нам нужен корабль, Скорп, – сказала Хоури. – Это наш единственный шанс убраться отсюда.
– Спасибо за напоминание, – ответил свинья, – но сию минуту я ничего не могу поделать. Или ты предлагаешь мне вступить в войну с жонглерами образами?
Сама мысль об этом была жуткой, почти абсурдной. Жонглеры образами безобидны, если забыть о судьбе нескольких злополучных пловцов. Их коллективы никогда не проявляли враждебности и злонамеренности. Раса жонглеров представляла собой архивы исчезнувших знаний, утраченных разумов. Но если она решила уничтожить «Ностальгию по бесконечности», то разве люди могут отреагировать иначе, как применением силы?
– На шаттле есть оружие? – спросила Хоури.
– Есть кое-что, – ответил Скорпион. – В основном легкого типа, «корабль-корабль».
– Можно что-нибудь использовать против биомассы?
– Лучевики? Но в атмосфере Арарата от них вряд ли будет много толку. Другие системы? Скорее всего, куски полетят и от самого корабля. Можем попробовать излучатель частиц…
– Нет!
Это вскрикнула Хоури. Звук вылетел из ее рта внезапно, словно рвота, и мало напоминал человеческий голос.
– Но ты только что сказала… – удивился Скорпион.
Внезапно Хоури села, будто силы оставили ее, – почти упала на подушку, которую услужливо выдвинул ей навстречу шаттл, – и прижала руку ко лбу.
– Нет, – повторила Ана, на этот раз более осмысленно. – Нет. Улететь. Оставить. Оставить в покое. Помогают нам.
Васко, Скорпион, Валенсин, да и сама Хоури встревоженно повернулись к инкубатору, где, словно в саркофаге, лежала под присмотром машин Аура. Крохотный розовый комочек слабо извивался в своих путах.
– Помогают? – переспросил Васко.
Хоури ответила, и снова казалось, что звуки льются помимо ее воли. Ей даже приходилось хватать ртом воздух между словами.
– Они. Помогают нам. Хотят.
Васко подошел к инкубатору. Краем глаза он следил за Хоури, одновременно глядя на ее дочь. Роботы Валенсина переминались с ноги на ногу, их суставчатые руки подергивались в нервной нерешительности.
– Они? – переспросил Васко. – Они – это жонглеры образами?
Розовый комочек дернул крошечными ножками, полностью оформившаяся кисть сжалась в кулачок перед нахмуренным личиком. Веки Ауры еще не расклеились.
– Да. Они. Жонглеры образами, – сказала Хоури.
Васко повернулся к Скорпиону:
– Похоже, мы их поняли неправильно.
– А теперь ты все знаешь?
– Погоди, мне нужно поговорить с Антуанеттой.
Не дожидаясь разрешения, Васко бросился в кабину. Там он увидел пилота и Антуанетту, пристегнутых ремнями к креслам. Пилот сделал весь кокпит прозрачным, и казалось, что они плывут в воздухе, сопровождаемые лишь нематериальными приборами и дисплеями с данными состояния. Васко непроизвольно шагнул назад, но, пересилив головокружение, остановился.
– Мы можем зависнуть? – спросил он.