Пропасть Искупления
Шрифт:
Хотя льда здесь хватало.
Кристаллические склоны плавающего массива выглядели очень странно. Склоны состояли не из наслоений льда, а из огромных друз толстых заостренных кристаллов. Сталактиты и сталагмиты торчали вверх и вниз как ледяные зубы. Вертикальные выросты блестели, словно клинки шпаг, и на конце каждого распустились удивительные цветы из меньших спиц, которые торчали во все стороны, пронизывая соседние поросли и смешиваясь с ними. Ледяные кристаллы были несхожи и формой, и размерами, и в этом различии не усматривалось никакой системы. Некоторые «стволы» и «ветви» шириной не уступали лодке. Другие были тоньше и уменьшались настолько, что образовывали радужное блестящее кружево в воздухе, и казалось, самый легкий ветерок способен расколоть эту мишуру на миллионы сверкающих осколков.
Издали айсберг казался единым целым, а вблизи походил не то на стог насыпанных как попало игл разного размера, не то на блестящий густой куст, в котором столько же пустоты, сколько льда.
Ничего более поразительного и жуткого Васко в жизни не видел.
Они сделали новый виток и подошли еще ближе.
Только Клавэйн оставался совершенно равнодушен к поразительной картине, представшей перед экспедицией. Может, и был удивлен, но не подавал виду.
– Эти автоматические карты довольно точные, – заметил он. – Насколько я помню размеры льдины, внутри легко поместится корвет класса «Мурена».
Васко решился задать вопрос:
– Сэр, вы все еще считаете, что внутри айсберга корабль?
– А ты как думаешь, сынок? Неужели мать-природа способна создать нечто подобное?
– Но для чего Скади понадобилось окружать свой корабль таким необычным льдом? – не отставал Васко. – На броню это не похоже, к тому же корабль становится заметнее на картах.
– А почему ты решил, сынок, что у нее был выбор?
– Я не понимаю вас, сэр.
– Клавэйн говорит о том, – объяснил Скорпион, – что корабль Скади может быть неисправен. Я правильно понял?
– Скажем, это моя рабочая гипотеза, – ответил Клавэйн.
– Но что находится… – Васко не закончил вопрос, боясь зайти слишком далеко.
– Что бы ни находилось внутри, – ответил Клавэйн, – нужно туда пробраться. У нас нет бурильной установки или взрывчатки, но, если мы хорошенько поищем, нам не придется пробиваться через толстый лед при помощи грубой силы. Нужно отыскать проход в центр горы.
– А если Скади заметит нас, сэр? – спросил Васко.
– Надеюсь, что заметит. Последнее, чего мне хочется, так это стучаться в ее парадную дверь. А теперь подойдем ближе. Медленно и осторожно.
Встало Яркое Солнце. В первые минуты рассвета айсберг полностью изменился. На фоне бледно-фиолетового неба вся структура приобрела волшебный вид, лед стал похож на некую изысканную аристократическую сласть. Ледяные шпаги и кружева светились золотом, лазурью и всеми другими красками, что рождаются в ослепительном блеске бриллиантовых граней. Образовались роскошные гало, во все стороны брызнули окрашенные лучи; Васко отродясь не видел таких ярких и чистых цветов радуги. Вместо теней внутри айсберга царили бирюзовые и опаловые краски, сияние проникало к поверхности по извилистым ледяным коридорам и каньонам. Но в глубине этого сверкающего великолепия угадывалась темная сердцевина – словно черная личинка, окруженная бледным коконом.
Пятьдесят метров отделяло лодки от кромки ледяной каши. Пока они шли по морю, волны не было, но здесь, в непосредственной близости от айсберга, море зашевелилось с апатичностью огромного животного, получившего в бок ампулу снотворного; казалось, каждое движение стоило воде огромного усилия. Замерзающая поверхность моря походила на шкуру морского зверя – гладкую, сине-зеленую. Васко опустил руку за борт и сразу отдернул руку. Даже здесь, довольно далеко от кромки льда, вода была гораздо холоднее, чем в месте высадки из шаттла.
– Взгляните-ка. – Скорпион развернул перед собой умную карту.
Хоури хмуро смотрела на то место, куда указывало копыто свиньи.
Клавэйн открыл свою карту:
– Что там, Скорп?
– От Крови только что пришло обновление. Посмотри на айсберг: он вырос.
Клавэйн ввел координаты айсберга, и тот увеличился рывком. Васко смотрел через плечо старика, искал на карте пару лодок. Но их не было. Он понял, что обновление сделано вчера, до заката.
– Ты прав, – заметил Клавэйн. – Примерно… процентов на тридцать – сорок в объеме.
– Не меньше, – подтвердил Скорпион. – И это не в реальном времени. Если скорость роста не менялась, сейчас он еще на десять – двадцать процентов больше.
Клавэйн сложил карту: он увидел достаточно.
– Айсберг охлаждает окружающую воду. Очень скоро место, где мы сейчас стоим, тоже замерзнет. Наше счастье, что мы прибыли так быстро. Через несколько дней не было бы ни единого шанса проникнуть в гору льда.
– Сэр, – обратился к Клавэйну Васко, – я не понимаю, почему айсберг растет. Он должен уменьшаться. В этих широтах льды тают быстро.
– Вроде ты говорил, что слабо разбираешься в айсбергах, – заметил Клавэйн.
– Я сказал, сэр, что в нашей бухте видел лишь несколько штук.
Старик посмотрел на него в упор:
– Это не айсберг и никогда им не было. Это корка льда вокруг корабля Скади. И она растет, потому что корабль охлаждает окружающую среду. Помнишь, что сказала Хоури? Они научились остужать корпус корабля до температуры фоновых космических микроволн.
– Но вы предположили, что Скади не управляет этим процессом.
– Да, я не уверен.
– Сэр…
Клавэйн перебил его:
– Мне думается, что-то случилось с криоарифметическими двигателями корабля, это они охлаждают корпус. В чем конкретно причина неисправности, могу только гадать. Возможно, Скади сама расскажет, когда мы найдем ее.
До вчерашнего дня Васко никогда не слышал о криоарифметических двигателях. Название упоминалось в стенограмме опроса Хоури – это была одна из технологий, которую Аура помогла усовершенствовать Ремонтуару и его товарищам, пока те мчались прочь от руин Дельты Павлина.