Пропавшая без вести

Вахненко Елена Владимировна

– Ерунда!- фыркнул он.
– Эта сентиментальная дребедень точно не про меня.

– А я думаю, про тебя! Ты уязвим сейчас… и я, опять-таки, знаю почему.

– Судя по всему, ты знаешь все, - зло улыбнулся Радомир. Он начинал сожалеть, что поддался импульсу и пришел сюда… Катрисса оказалась слишком проницательной, такой же, как его супруга… вот только Катя, в отличие от Друидессы, была мягче… и любила его. Это все меняло, меняло кардинально.
– Например, как ты узнала, что я здесь?

– Рамонос сказал, - последовал лаконичный ответ.

– Вот

уж не поймешь его!
– прорычал Радомир, вновь свирепея.
– Всегда и все делает наперекор…

– Тебе ли его судить?
– улыбнулась женщина.
– Вы ведь одно и то же…

– Я бы поспорил, - не согласился Радомир.

Они стояли так близко друг к другу, опасно близко… он видел каждую родинку на ее щеке, каждую веснушку… и чувствовал исходящий от ее тела томный жар.

Она смотрела на него немного насмешливо, но без отвращения, скорее, с интересом и… желанием. Да, ошибиться было невозможно, эта предводительница феминисток его хотела, хотела как мужчину…

“Интересно, а ей позволительно заниматься любовью?” - вдруг подумалось ему, и Радомира бросило в жар от этой мысли.

Что ж, лучший способ узнать ответ - проверить на практике… и он потянулся к Друидессе, коснулся губами ее влажных губ. И вскоре выяснил, что, вероятно, амазонки могут наслаждаться любовью во всех её сокровенных проявлениях…

Или, может быть, Катрисса решила нарушить заветное табу ради него? Было бы лестно…

* * *

Заходящее солнце ласкало морской берег последними на сегодня лучами, чьи красноватые отблески озолотили влажный песок и растянувшиеся у самой кромки воды обнаженные тела. Вернее, лишь одно из них, женское, было полностью обнаженным… на мужском оставалось несколько несущественных предметов гардероба, хотя и в плачевном состоянии. Была, правда, еще одна представительница слабого пола, но она лежала чуть в стороне и напоминала, скорее, куклу. Трудно было угадать, живой это человек или просто манекен.

– Спасибо… - пробормотал Радомир наполовину смущенно, наполовину рассеянно. Он не знал, что сказать, и как теперь держать себя с нею, его случайной любовницей. Импульс, толкнувший их в объятия друг к другу, мог привести к самым неожиданным последствиям.

– Чудак, - донеслось до него ироничное.
– Но, раз уж настаиваешь… пожалуйста!

Катрисса оказалась куда более темпераментной любовницей, чем его жена. По-животному страстная, ненасытная, она набросилась на него яростно и алчно, как оголодавшая хищница на случайную добычу… А Радомиру не нравилось чувствовать себя добычей, бездушным средством удовлетворения чисто физического желания. Никаких эмоций, простая физиология. Странно было сознавать, что ЭТОЙ вариации Катрин он, Радомир, как человек совершенно безразличен…

Он не мог для себя решить, понравилось ли ему действо в целом, если отбросить мысли о чувствах и прочих пустяках. Пожалуй, нет… хотя удовольствие он получил, отрицать глупо. Однако Катрисса слишком уж доминировала, ей недоставало разве что плетки в руках, чтобы превратить любовную игру в нечто из разряда садо-мазо, эдакие 50

оттенков серого, с тем лишь исключением, что в подчиненной роли был бы он, Радомир… а он терпеть не мог подчиняться ни в жизни, ни (за редким исключением) в постели.

И теперь он чувствовал себя едва ли не изнасилованным… и жутко утомленным. Конечно, порою такие амурные приключения даже неплохи, но делать подобную тигрицу постоянной пассией Радомир не стал бы.

Хотя ни о каком постоянстве и повторении речь вроде бы не шла… у мужчины даже создалось неприятное впечатление, что Катрисса несколько разочарована в нем, как в любовнике… будто она ждала чего-то иного… большей страстности? Нежности?

Эта мысль болезненно задела самолюбие, и Радомир поспешил отогнать ее, переключить внимание на что-то другое.

– Ты, видимо, ради меня нарушила свой обет… - спросил он небрежно.
– Я угадал, верно?

Она издала смешок:

– Обет? Какой еще обет? Обеты для рабов… а мы, амазонки, свободны.

– И можете выйти замуж, если пожелаете?
– поддел он, уязвленный насмешливостью ее тона.

– Наверно… но зачем?

Этот вопрос поставил его в тупик. Радомир не разбирался в нравах амазонок, да и вообще не был уверен, что представляет собой институт брака в столь сюрреальном мире…

– Зачем тогда все это?
– спросил он не без обиды.
– Зачем я тебе?

– Мое тело требует порою ласк. Почему бы не побаловать его, если есть время, место и объект?

Ответ, донельзя циничный, болезненно уколол его. Радомир свел брови и какое-то время молчал, размышляя. Время, место и объект… до чего обидно это звучало, быть объектом как-то раньше не приходилось…

Катрисса и Радомир все еще лежали, оба неодетые. Впрочем, для Катриссы полуодетость мало чем отличалась от полной экипировки, обычно составлявшей несколько кожатых лоскутков и сандалии, ну, иногда жилет, если погода обязывала…

– Ты только что предал свою жену, - вдруг сказала женщина.

Радомир вздрогнул и повернул голову. Амазонка лежала на спине, глядя куда-то в небо, и ее соблазнительный силуэт был тонко прочерчен на фоне моря, а каштановая грива густой каштановой массой рассыпалась по песку. Мужчина нахмурился и торопливо отвел взгляд от обнаженных прелестей Катриссы, сейчас ему важно было сохранить трезвость рассудка.

– Я никого не предавал, - возразил он после паузы, сосредоточенно отгоняя мысли об упругом бюсте Друидессы, призывно устремлявшемся, как и взгляд оной, к небесам.

– Ты переспал со мной.

– И что?
– фыркнул Радомир, торопливо садясь. Он вдруг остро ощутил собственную неодетость и потянулся за брюками, сомневаясь, что в разоблаченном виде выглядит столь же восхитительно, как Друидесса.
– Я мужчина, мы проще относимся к таким вещам.

– Каким таким?
– ухмыльнулась она, по-кошачьи потягиваясь.
– К сексу, что ли?

Радомир хмуро кивнул, прилагая титанические усилия, чтобы не коситься в ее сторону. Вот ведь чертовка, специально, что ли, дразнит его?!