Пропавшие буквы, или Алёша Попов в Муми-доле
Шрифт:
— Следствие постепенно выходит на прямую дорогу, — удовлетворённо промолвил Алексей Попов.
Блеснуло на солнце уменьшительное зеркало. Свидетельница Вэ, став крошечной, пискнула на прощание:
— Вот ведь вляпалась! — и очутилась в коробочке с Восклицательным знаком.
Ошарашенный чередой превращений, Чеширский кот счёл за лучшее исчезнуть. Делал он это постепенно, как бы нехотя: первым улетучился хвост, потом — лапы, потом — туловище. Наконец в воздухе осталась парить лишь его слегка извиняющаяся улыбка.
— Как-нибудь увидимся, —
— Обычная история, — вздохнула кошка, — сначала — «Маруся Чеширская», потом — «когда-нибудь», — и она смахнула лапкой с ресниц непрошеную слезинку.
— Не грусти, — ободрила её Баба Яга, — никуда твой кот не денется, он ведь не буква.
— Кстати, о них, — Алёша решительно вернул свою бригаду к текущему расследованию. — Что ещё нам даёт обнаружение свидетельницы Вэ? А вот что. Муми-папа не мог вскричать: «Ограбление!» Нет её в этом слове…
Глава семнадцатая
СЛЕДУЮЩИЕ ДВЕ БУКВЫ
В следственных действиях наступила пауза. Дальнейшие шаги были не вполне понятны. Оставалось сидеть на лавочке и ждать.
Ожидание оказалось продолжительным, но, к всеобщей радости, не бесполезным. На полянку спешащей перевалочкой приковыляла печка. На ее белёном стояке в специально для того предназначенном широком кольце покачивался при каждом движении ухват.
— Вот оно, — низким голосом пророкотала печь, — то самое, что возникло невесть откуда.
— Авдотья, — укоризненно произнесла кошка (сразу ведь понятно, что пришла равнодушная к правилам сестрица), — почему же ты мне сразу, когда я интересовалась, не сообщила о внезапном возникновении у тебя этого самого?
— Потому что тогда оно ещё не появилось, и вообще появилось оно не у меня, а у Глафиры. Я, как увидела, спрашиваю: «Откуда у тебя новый рогач?»
— Рогач? — взволнованно вскочил со скамейки Алёша.
— Рогачом у нас ухват называется, — объяснила Баба Яга.
— Ага, — подтвердила печка. — Так вот, значит, я спрашиваю, а Глафира в ответ…
— Да знаем мы, что она в ответ, — перебил следователь и передразнил законопослушную сестру, — «Съешь моего ржаного пирожка, тогда скажу».
— Вот именно, — бухнула откуда-то из поддувала Авдотья. — Пришлось повозиться, пока выяснилось, что происхождение у этого ухвата самое загадочное. Не было, не было — и вдруг есть. Как раз та история, о каких вы любопытствуете. Я рогач у Глафиры забрала — и сразу сюда. Я ж понимаю, время не терпит. У неё бы вы часа три всё это выясняли.
Следственная бригада в шесть глаз уставилась на ухват. С виду рогач как рогач, ничего особенного. Яга и Лёша продолжали изучать старинный предмет кухонной утвари, а Марусе это скоро наскучило, и она стала зыркать глазами по сторонам. Поэтому первой заметила приближающуюся опасность и крикнула:
—
На поляну выбежало невиданное чудище. Тремя прямыми ногами, идущими в один ряд и не сгибающимися в суставах, оно разбрасывало в стороны песок и хрипло дышало на ходу: «Йе! Йе! Йе!» Плоская напряжённая спина. Головы нет. «И хвоста», — успела заметить Маруся перед тем, как чудовище нависло над ней. Хорошо ещё, что избушка умудрилась дотянуться до него своей куриной лапой и отбросить от кошки.
Но трёхногий тут же пришёл в себя. Потеряв интерес к Марусе, которая, распушив шерсть и грозно шипя, отползла ещё ближе к спасительным куриным лапам, он устремился к Бабе Яге. Отважная старуха и не думала спасаться бегством. Выхватив из кольца на печкином стояке рогач, она крепко обхватила руками его деревянную рукоять и выставила металлическую рогатку навстречу трёхногому. «Так, — подумал Алёша, — в старину на медведя ходили, в учебнике истории есть картинка. Не с ухватом, конечно, но похоже».
Чудовище одну за другой совершило в направлении Яги несколько атак, но каждый раз натыкалось на рогатку ухвата и боевой клич: «Вот тебе, Морра, получай!» Осознав бесполезность своих попыток, трёхногий оставил бабушку в покое и бросился к Алексею Попову. «Йе! Йе! Йе!»
Следователь, задумавшийся об особенностях медвежьей охоты далёких предков, промедлил и не успел увернуться. Трёхногий, подпрыгнув, ударил его в грудь и повалил наземь. Само же чудовище опустилось всеми тремя ногами на песок рядом. Оно всё ближе, ближе… И тут, глядя на диковинного зверя с новой позиции, следователь сообразил: это ведь буква — неимоверно выросшая и повернувшаяся на девяносто градусов по часовой стрелке!
— Е, — еле слышно прошептал Алёша, — Е…
Опасность тут же миновала. Следователь вскочил на ноги. Перед ним предстала такая картина: на песке неподвижно лежит огромная буква «Е»; Маруся прижалась к избушкиной лапе и шипит, как закипевший чайник; в сторонке стоит Авдотья; Баба Яга, потрясённая собственной смелостью, застыла, как была, с рогачом наперевес.
Алёша, выравнивая дыхание, присмотрелся к рогатке ухвата. Прищурился. Попросил, как мастер в фотоателье:
— Бабушка, вы не могли бы держать рогач немного погоризонтальней? Вот, так уже лучше. И отойдите чуть-чуть подальше, так будет виднее… Эс!
— Что эс? Что за эс-то? — всполошилась Баба Яга.
Рогатка сама собой соскочила с рукояти и упала на землю большой буквой «С». Бабушка, потрясённая ещё раз, продолжала держать в руках деревянную палку. Опыт, полученный следователем раньше, ясно говорил о том, что беседовать с новонайденными беглецами не имеет смысла: всё равно ничего толкового от них не добьёшься. Вновь в ход пошло уменьшительное зеркало. «Е» и «С» отправились в коробочку, где уже пребывали свидетели Вэ и Восклицательный знак.