Пропавшие. В погоне за тенью
Шрифт:
Мы буквально галопом вылетели из трамвая. Со стороны это выглядело, будто пассажиры заговорились и едва не пропустили свою остановку.
От неожиданности я зацепился ногой за какую-то железяку и чуть не распластался на горячем асфальте.
– В чем дело?! – нервы мои были на пределе. – Ты объяснишь, черт подери, что тут происходит?
Света подняла руку и показала вперед.
– Ты забыл? На следующей кольцо и обычно пассажиров там всегда встречают охотники за зайцами. А у нас нет билетов.
Я почувствовал
– Извини. Я просто… А что, если они уничтожат установку? Мы не сможем вернуться? – я взглянул ей в глаза.
Света не ответила. Вместо этого она кивнула подбородком в сторону трамвайного кольца. Я увидел, как вагон замер и к его первой двери устремились трое внушительного размера людей в синих накидках.
– В среднюю дверь на этой остановке зашли двое мужчин, – сказала она. – Вряд ли они покупали талон на одну остановку.
Так и получилось.
Я услышал ругань, двое контролеров заблокировали своими телами дверь, а третий усиленно жестикулировал. Через пару минут от приземистого здания постановочного пункта отделился наряд полиции.
– Они еще и без масок… – заметил я. – Ты молодец… мне бы и в голову не пришло.
– Ты забыл свой девиз? – вдруг улыбнулась Света.
Я потупил взор. Только расслабишься, только перестанешь контролировать опасности, и они тут как тут.
– Не спи, вокруг змеи…
– То-то и оно. А здесь и подавно.
– Так ты расскажешь мне, как ты попала в восемьдесят первый год? Если, конечно, это была ты. И главное – зачем?
Света показала в глубь рощи.
– Помнишь, что там находится?
Мне не нужно было говорить, что там находится, это было ясно как дважды два.
– Моя школа. Только мы зашли с другой стороны.
Она кивнула.
– Идем.
Мы прошли метров сто по дорожке, которая постепенно превратилась в тропинку, а потом и вовсе пропала. Еще метров через пятьдесят мы уткнулись в деревянный забор. Трогая доски, Света прошла налево. Через десять метров одна доска отошла, за ней и вторая, образуя проход.
– Вот, нашла.
Я оглянулся.
– А охрана?
– Здесь уже нечего охранять.
– Надо же… – удивился я. – А у нас она работает… Когда я выходил из дома, не обратил внимания…
– Тебе явно было не до того.
– Это уж точно, – ответил я, вспомнил свои метания, разговор с Ильей, разговор с пьяницей и прочие несуразности
– Я понял. Это место вашей… высадки… То-то она сюда часто приходила… А фотограф… Кеша этот, он ведь не узнал тебя?
– Нет. Здешний Кеша вообще не в курсе, что происходит.
– Значит, когда он сообщил тебе, что я перенес нашу встречу в часовую мастерскую, ты не удивилась?
– Я удивилась твоей находчивости. Впрочем, я
Я был польщен. И все же, вопросы оставались. Много вопросов.
Мы крались вдоль толстых красных стен, пока не дошли до того самого слухового окна, в которое когда-то или где-то затянул меня Кеша.
Окно было завалено мусором, ветошью, ветками, жжеными покрышками и прочим мусором. Однако внушительную кучу мы разгребли меньше чем за пару минут – скорее всего, она была сделана для видимости.
Света развернулась и пролезла в окошко первая. Я с неохотой последовал за ней. Мы оказались почти в полной темноте. Света потянула за какую-то веревочку и весь мусор, который мы отбрасывали левее, зашуршал и загородил окно.
– Ну и дела, – удивился я.
– Школу закрыли после того, как в ней пропал ребенок, – сказала Света.
– У нас школа продолжала работать, – ответил я глухо.
– И дети продолжали пропадать, – сказала она.
– Да.
– Это все последствия взрыва? – догадался я, затем вспомнил, что в сумке у меня припасен походный фонарик, достал его и в этой удушающей темноте стало чуть веселее.
Мы дошли до главной галереи, а через несколько минут блужданий оказались в том самом зале, где я видел кожаные кресла, Диану и Иннокентия.
– Последствия взрыва на заводе «Звезда» оказались гораздо серьезнее, чем выводы, сделанные по результатам расследования Госкомиссии. Результатом стали не только исчезновения людей, но и ЦИБ и другие непонятные явления.
– В соседнем дворе играли пацаны в прятки, один забежал в подвал хрущевки. Его так и не нашли, – сказал я тихо. – Я знал его мать, она училась в параллельном классе, Наташка Дорогина девичья фамилия, а сына ее Леша звали. Потом я уехал в экспедицию и не знаю, чем дело закончилось.
Света кивнула.
– Эти случаи участились, а в моем новом мире, как ты уже понял – это все приняло характер эпидемии, цифровая болезнь не щадит никого.
– И всему виной тот самый взрыв?
– Да. Он каким-то образом связал миры… которые нельзя было связывать. И эта эрозия начала проникать все глубже и разъедать без разбора все подряд. И некоторые… такие как твой двойник… воспользовались ситуацией. «Чайка» ближе всех подошла к пониманию того, что произошло. И мы пытаемся исправить ситуацию.
– Исправить ситуацию? – изумился я, очерчивая тонким лучом фонаря огромный подземный зал, в центре которого, к своему изумлению, я увидел те же два кожаных кресла и небольшой столик между ними.
Света махнула рукой и как ни в чем не бывало сказала:
– Присаживайся. Мы должны вернуться на завод в момент взрыва и попытаться предотвратить его.
Я плюхнулся в удивительно мягкое и упругое кресло и только теперь почувствовал, как же я устал.
– Вернуться в момент взрыва? Ты не шутишь?