Прорыв
Шрифт:
Снаружи донёсся резкий звук тормозов.
Фань Инмин открыл дверь, выглянул и остолбенел.
Ну что смотришь? – спросил Чжу Хайпэн. – Притворяешься, что не узнал или мне здесь не рады?
Фань Инмин раскрыл дверь пошире.
Нынешняя знаменитость Чжу Хайпэн! Сколько же людей мечтает лицезреть, да вот билетов не достать! Редкое животное с доставкой до самых дверей. Ты бы раньше известил, я бы весь полк собрал поглазеть на диковинку.
Но Чжу Хайпэн не собирался входить, а только осмотрелся вокруг.
За четыре года ты ничуть не изменился – всё такой же язвительный. Жаль вот только, что, когда нужна твёрдость, её и нет. Развестись – это ведь то же самое, что стать евнухом.
Инструктор Чжу, это совсем не дружелюбные слова, – с улыбкой сказал храбро вышедший вперёд Цзяо Шоучжи.
Некоторые уважают только грубую силу, – ответил Чжу Хайпэн.
А ты что думаешь, что я ничего не знаю о тех технологичных войсках в округе? – насмешливо спросил Фань Инмин. – Ты думаешь, что ты руку приложил, и они тут же превратились во всепобеждающую железную гвардию? Ты нос не задирай, а то как бы не получил сдачи.
Прибереги свой пыл для учений, – с улыбкой ответил Чжу Хайпэн. – Это так недружелюбно – как будто я объявление войны принёс. Меня отдел сюда послал.
Ты много болтаешь, – сказал Фань Инмин.
Ну тогда скажу по делу, – ответил Чжу Хайпэн. – Первый заместитель командующего военного округа Фан Инда велел мне известить тебя о том, что в течение сорока восьми часов он хочет тебя увидеть. Три часа я уже потратил, так что ты сам выбирай время, когда ты к нему поедешь.
Ты не шутишь? – мигом стал серьёзным Фань Инмин.
Начальник штаба Цзяо, ты иди по своим делам, – холодно сказал Чжу Хайпэн, – Фань Инмин, ты только и делаешь, что сомневаешься. Ты не веришь ни тому, ни этому, и тут у меня нет права тебя упрекать. Но ты не должен сомневаться в болезни заместителя командующего Фана.
Он в самом деле болен? – поспешно спросил Фань Инмин.
Да твою ж мать, – вспылил потерявший терпение Чжу Хайпэн, – в тебе осталась хоть капля человеческого? У него рак печени в последней стадии. Он сам пока ещё не знает. Если ты так и будешь прятать голову в песок и не будешь тем некогда успешным горячо любимым третьим зятем, то тебя и за мужчину нельзя будет считать. На этом я откланиваюсь.
Потерявший дар речи Фань Инмин смотрел вслед раздражённо уходящему Чжу Хайпэну.
Неужели я так сильно ошибался? – пробормотал он себе под нос.
Конечно, опасения Фань Инмина не были безосновательны. В условиях войны, если командир дивизии не совершил крупной ошибки, то командир полка не может повести всю дивизию в бой. Командир полка может взять на себя полномочия командира дивизии, только если командир дивизии отстранён от должности. А в учениях, когда судьба одного человек не является вопросом жизни или смерти, командиру полка, пусть и выдающемуся, командовать дивизией ещё сложнее, чем на войне. Когда Фань Инмин ехал в военный городок на встречу с Фань Инда, комиссариат военного округа как раз изучал, как решить эту проблему.
Старина Фан, – высказывал свои опасения комиссар Чжоу, – я не имею возражений по поводу этих учений. Вот только что касается выбора молодых кадров, то не слишком ли поспешны шаги?
Опасения комиссара Чжоу имеют под собой основания, – поддержал руководитель Чжан, – заведующий кафедрой операций, который исполняет обязанности командующего «синими» – это нарушение субординации. По моему мнению, нужно сначала перевести его в дивизию «С».
Система разделения труда под руководством комиссариата не может быть изменена ни в малейшей степени на этих учениях. Военное командование двумя армиями должно осуществляться на такой основе. Система учреждения также должна быть сохранена. Обязанности вспомогательных войск также должны быть четко определены.
После того как будет определён личный состав, – сказал командующий Цинь, – если на командующих обеими армиями будут назначены командиры уровня полка, то необходимо сначала продвинуть их в командный состав дивизии, и уже с этого поста они могут командовать.
Я полностью согласен, – ответил Фан Инда. – Ключевая работа на этих учениях – это скорейший выбор командующих.
Раз мы пришли к консенсусу, – сказал командующий Цинь, – то на этом сегодняшнее собрание закончено. Старина Фан, тебе нужно беречь себя.
Комиссар Чжоу подошёл к Фан Инда.
Не гонись за быстрыми результатами. Ты совершенно себя не бережёшь.
Фан Инда вошёл в кабинет, увидел Фань Инмина, сидящего напротив Лян Пина, и не поприветствовав его, сразу прошёл в смежную комнату.
Иди, – наклонился к нему Лян Пин. – Выложишь всё как есть. Если он будет злиться, то ты выслушай, но не перечь.
Фань Инмин стоял в дверях и, глядя на ушедшего с головой в бумаги Фан Инда, долгое время не решался заговорить.
Фан Инда подписал документ и поднял голову.
Немой, что ли? Фань Инмин сглотнул.
Папа… – громко воскликнул он в душевном порыве.
Фан Инда отчётливо вздрогнул. Какое-то он глядел в глаза Фань Инмину, а потом сказал:
Я больше не твой тесть, зови меня заместитель командующего Фан.
Папа… – упрямо повторил Фань Инмин. Больше Фан Инда не стал его поправлять.
Садись. Если бы я тебя не вызвал, ты бы так всю жизнь и прятался. Я тебе благодарен за то, что организовал для меня и стрельбище, и свинину с вермишелью. Я рад, что ты всё это помнишь. Ты можешь с помощью таких мелочей показать мастерство первого полка. А это не так-то просто.
Я не смог приехать, когда вы были в госпитале в прошлый раз… – с трудом проговорил Фань Инмин.
Довольно! – грубо прервал его Фан Инда. – Я тебя не за этим позвал, чтобы всё это выслушивать. Ты в мелочах-то хорошо разбираешься, а в больших делах – дурак дураком. Всё у тебя не так. А ну говори, почему не хочешь быть командующим
«красными»?
Фань Инмин несколько раз раскрыл было рот, но так ничего и не ответил.
А я за тебя отвечу, – холодно усмехнулся прохаживающийся Фань Инда. – Ты думаешь, раз я велел тебе убираться, то обрубил с тобой любую связь. Ты думаешь, раз Фан Инда возглавляет аттестацию, то ты пусть даже придумаешь план грандиознее «Высадки в Нормандии», то тебе и головы высунуть не дадут. Фань Инмин, ты меня так разочаровал.