Прорыв
Шрифт:
Папа…
У Фань Инмина от волнения перехватило дыхание. Фан Инда вперился в Фань Инмина глазами.
Я выбрал тебя в мужья моей дочери, потому что разглядел в тебе талант. А когда ты перестал быть зятем в семье Фан, в моих глазах ты превратился в идиота и дерьмо собачье, что ли? Не прав что ли я был, когда назвал тебя мелочным?
Я объясню, – сказал Фань Инмин.
Я не собираюсь слушать! – Фан Инда махнул рукой. – Ты всё хорошо продумал, это я понимаю. Ты боишься, что тебя накажут за инициативу, ты боишься, что Хуан Синъань и Лю Дунсюй не согласятся – ведь ты понимаешь настроения командования дивизией. Ты боишься, что после учений не сможешь с ними работать. Ты всё очень хорошо продумал. Тебе не хватает храбрости.
Фань Инмин, поняв, что Фан Инда видит его насквозь, слушал с благоговением.
Практичность – это твоё преимущество, – продолжил Фан Инда, – но она вылилась в решение житейских вопросов и стала недостатком. Внимательность и предусмотрительность, бывшие твоими преимуществами, стали мелочностью. А теперь я хочу послушать твоё отношение.
Я никогда не разочаровывал вас в ваших надеждах. Фань Инмин поднялся.
Это у армии большие надежды на ваше поколение, – махнул рукой Фан Инда. – Осталась всего неделя. Хочешь, попрошу тебе отгул на несколько дней?
Не нужно, – уверенно сказал Фань Инмин. – Всё равно в эти дни покоя не будет. И, если ещё не поздно, то можно устроить это дело.
Ты должен добиться победы, – удовлетворённо кивнул Фан Инда, – поражение недопустимо. А теперь возвращайся.
На этот раз дивизия «А» отреагировала очень быстро. Фан Инда настоятельно рекомендовал Фань Инмина, и все прониклись почтением. Однако же это почтение относилось только к Фан Инда и никак не к Фань Инмину. Когда Хуан Синъань узнал о том, что Чан Шаолэ не собирается участвовать в борьбе за назначение командующим «синими», он самоиронично объяснил это так:
Я старый. Пусть уж молодёжь выходит на сцену.
Когда было принято это решение, никому из руководителей дивизии и в голову не пришло известить Тан Луна, как раз корпевшего в общежитии для одиноких над планом расположения частей. Спустя несколько дней Тан Лун с черновиком плана в руках вошёл в кабинет начальника Чжана.
Набросок готов, – подавив зевок, сказал Тан Лун, – за эти несколько дней даже в столовую не выходил.
Начальник Чжан перелистнул несколько страниц и положил набросок на стол.
Уже не нужно, – равнодушно сказал он.
Как же так? – изумился Тан Лун. Начальник Чжан беспомощно развёл руками.
Ты уже давно офицер штаба и должен знать, что план никогда не поспевает за переменами. Командир дивизии Хуан официально отказался участвовать в борьбе.
Это почему?
Командир дивизии Чан не участвует в борьбе за должность командующего «синими», поэтому и командир дивизии Хуан отказался от борьбы. Командир дивизии Хуан, сражаясь с дивизией «С» под командованием Чжу Хайпэна, проиграет, даже если победит. Фань Инмин уже составляет план. Командир полка против заведующего кафедрой – это просто один уровень.
Значит, я зря столько работал? – разозлился Тан Лун.
Нет, не зря. – улыбнулся начальник Чжан. – Командир дивизии Хуан велел дать тебе дополнительную неделю отпуска. Я смотрю, лицо у тебя исхудало. Возьми десять дней отпуска, возвращайся в город С и поправь здоровье.
Тан Лун горестно вздохнул, взял черновик и медленно вышел. Какому-то старшему лейтенантишке в то время только и оставалось, что горестно вздыхать. Ничего другого он поделать не мог.
Вечером Цю Цзежу, неся в руках контейнер с едой, отправилась к многоэтажке, в которой жил Тан Лун. Ещё издалека она заметила за углом здания Тан Луна, который что-то сжигал. Она подошла и, пряча контейнер за спину, простодушно улыбнулась.
Угадаёшь, что я тебе принесла, герой?
Пристально смотрящий на пламя Тан Лун ничего не ответил. Цю Цзежу вытянула руку и помахала перед Тан Луном.
А что ты сжигаешь?
Десять дней работы в поте лица превратились в пламя. Когда Цю Цзежу присела на корточки и выхватила черновики,
было уже поздно.
Да что произошло? Тан Лун высморкался.
Обычное среди военных дело – командир дивизии Хуан вышел из борьбы, и моя работа превратилась в груду хлама. Теперь на сцену вышел Фань Инмин.
Разве ты не сказал, что так лучше? – удивилась Цю Цзежу. – Надо было дать командиру полка Фаню взглянуть – вдруг бы ему пригодилось.
Тан Лун покачал головой.
Пусть вечером Цзяо Шоучжи скажет, а я не буду подлизываться. Фань Инмин у нас талант, сам справится.
А я специально приготовила чёрную курицу – отпраздновать, – протянула контейнер Цю Цзежу. – А оно всё прахом обернулось.
А нам есть что праздновать, – ответил Тан Лун. – Он мне дал десять дней отпуска. Так что я несколько дней поторгую на коротких позициях, вложу восемьдесят тысяч. За шесть операционных дней можно заработать двадцать тысяч. Я вечером уже изучил текущую ситуацию на рынке – есть там одна тёмная лошадка, на которой можно сыграть. Идём есть бульон.
Лицо Цю Цзежу озарила улыбка, она подхватила Тан Луна под руку и сказала:
Так значит и нечего убиваться?
На последнем туре устных испытаний осталось всего лишь по два кандидата в командующие «красными» и «синими». По плану устный экзамен должен был занять целый день. Утром командующий «синими» должен был предоставить свой боевой план и ответить на вопросы оценочной комиссии.
После обеда командующий «красными» должен был защищать свою кандидатуру. Фань Инмин выступал первым. И когда Чжу Хайпэн в спешке вернулся, Фань Инмин уже был за трибуной. Когда Фань Инмин вошёл в экзаменационный зал и увидел,
что среди членов комиссии сидят командующий Цинь и комиссар Чжоу, на душе сделалось неспокойно.
Фан Инда повернулся и, глядя на командующего Циня, спросил:
Можно приступать?
Я и комиссар Чжоу просто наблюдатели, а ты главный экзаменатор. Его план предельно ясен, так что нет нужды пересказывать заново. Главное – задать ему вопросы.
Начнём, – сказал Инда.
Две солдатки прикатили к Фань Инмину макет местности.
Это реальная топографическая модель рельефа в районе учений, – начал Фан Инда. – Для последний четырех учений этот район был выбран случайно. По этой причине вы вышли в финал. В обед начальник штаба Тун уже передвинул твои войска в соответствии с твоим же планом. Ты посмотри, всё ли верно.