Прощай, гвардия!

Дашко Дмитрий

Балагур, если это действительно был он, намеревался провернуть поистине фантастическую вещь, и что самое страшное – возможностей осуществить задуманное у него хватало. По сути, он оказался в числе тех немногих, кому это было реально по силам.

– Пустили козла в огород! – сквозь зубы процедил я.

В какой-то степени возвышение этого человека было и моей виной. Однако я восстанавливал справедливость, а он приближался к намеченной цели, и была она отнюдь не благородной.

Если Балагур добьется успеха, то…

– Лучше бы я не свергал с престола Лизку-самозванку! – невольно произнес я.

Михайлов с кузнецом покосились на меня, но ничего не сказали.

В город мы возвращались, нещадно гоня лошадей. Назревало нечто страшное, чему нужно было помешать

во что бы то ни стало. Но для этого необходимо оказаться там, куда мне с недавних пор вход заказан. Впрочем, когда настоящего гвардейца останавливали подобные пустяки?

Маленькое совещание состоялось на прежнем месте утром следующего дня. Все были в сборе.

Сразу в мои предположения не поверили. Даже Карл, дотоле глядевший мне в рот, засомневался. Я понимал, насколько диким для них казалось то, что замыслил наш противник. Не привыкли они к такому. Восемнадцатый век знал много авантюр, но и тогда существовали моральные границы, переступить которые никто не посмел бы.

Убеждать мою команду пришлось долго.

– Без Ушакова нам таперича не обойтись, – резюмировал за всех Чижиков, который первым встал на мою сторону.

Я кивнул. События приняли такой оборот, что волей-неволей требовалось задействовать Андрея Ивановича. Правда, в таком случае мне придется выдать Машу. Несколько минут я боролся с угрызениями совести, но чувство долга победило.

А неподалеку от нашего столика расположился господин, в котором все – от кончиков волос и до пяток – выдавало полицейского, переодетого в гражданское платье. Вид у господина был отчужденно-нейтральный. Но я поставил бы сто к одному, что он старательно прислушивается к отголоскам нашей беседы.

Чего и следовало ожидать – генерал-полицмейстер начал закручивать гайки. К парочке дежурных у ворот моего дома добавилась еще и крайне непрофессиональная (не удивительно, если так и было задумано) слежка.

Я знаками обрисовал ситуацию. Мы резко сменили тему, перешли на обсуждение абсолютно нейтральных вопросов, надеясь, что соглядатай позеленеет от скуки. Тот и впрямь скоро начал клевать носом. Немного погодя мы разбежались.

Господин в штатском плелся за мной до самого дома, делая все, чтобы окончательно намозолить мне глаза.

Теперь у меня не осталось сомнений: шпик действовал строго по инструкциям своего начальства.

Передав меня коллегам у ворот, тип убрался. Как только он растворился на уличных просторах, я вышел через черный ход и направился в Тайную канцелярию Ушаков славился невероятной работоспособностью. Все знали, что со службы он уходит глубокой ночью и возвращается с первыми петухами.

Вопрос заключался в следующем: сумею ли я его убедить, не сболтнув лишнего?

Глава 24

Призрак императрицы в Тронной зале [13] . Во многих научных и литературных трудах встречается эта мистическая история. Писатели и ученые пересказывают ее на свой лад, добавляя новые нюансы и смыслы.

Правление Анны Иоанновны началось с мистического происшествия, им же и закончилось. Так было в моей реальности. По-своему завораживающе и красиво.

13

Привожу эту историю с некоторыми купюрами из дневника графини А. Д. Блудовой:

«Караул стоял в комнате подле тронной залы в Летнем дворце; часовой был у открытых дверей. Императрица удалилась во внутренние покои. Все стихло. Было уже за полночь, и офицер удалился, чтобы вздремнуть. Вдруг часовой зовет на караул, солдаты вскочили на ноги, офицер вынул шпагу, чтобы отдать честь. Он видит, что императрица Анна Иоанновна ходит по тронной зале взад и вперед, склоняя задумчиво голову, закинув назад руки, не обращая внимания ни на кого. Часовой стоит как вкопанный, рука на прикладе, весь взвод стоит в ожидании; но что-то необычайное в лице императрицы, и эта странность ночной прогулки по тронной зале начинает всех смущать. Офицер, не смея слишком приближаться к дверям,

дерзает наконец пройти другим ходом в дежурную женскую и спросить, не знают ли они намерения императрицы. Тут он встречает Бирона и рапортует ему, что случилось.

– Не может быть, – говорит герцог. – Я сейчас от императрицы; она ушла в спальню ложиться.

– Взгляните сами: она в тронной зале.

Бирон идет и тоже видит ее.

– Это какая-нибудь интрига, обман, какой-нибудь заговор, чтобы подействовать на солдат! – вскричал он, кинулся к императрице и уговорил ее выйти, чтобы в глазах караула изобличить самозванку, какую-то женщину, пользующуюся некоторым сходством с ней, чтобы морочить людей, вероятно, с дурным намерением. Императрица решилась выйти, какая была, в пудермантеле. Бирон пошел с нею. Он увидел женщину, поразительно похожую на императрицу, которая нимало не смутилась.

– Дерзкая! – вскричал Бирон и вызвал весь караул.

Молодой офицер, товарищ моего деда, своими глазами увидел две Анны Иоанновны, из которых настоящую, живую, можно было отличить от другой только по наряду и по тому, что она взошла с Бироном из другой двери. Императрица, постояв минуту в удивлении, выступила вперед к этой женщине и спросила:

– Кто ты? Зачем пришла?

Не отвечая ни слова, та стала пятиться, не сводя глаз с императрицы, отступая в направлении к трону, и наконец, стала подниматься по ступенькам под балдахин.

– Это дерзкая обманщица! Вот – императрица! Она приказывает вам: стреляйте в эту женщину! – крикнул Бирон наряду. Солдаты прицелились. Женщина, стоявшая на ступеньках у самого трона, обратила глаза еще раз на императрицу и исчезла. Анна Иоанновна повернулась к Бирону и сказала: „Это моя смерть!“ Поклонилась остолбеневшим солдатам и ушла к себе».

Скорее всего, это не более чем легенда. Люди падки до всего иррационального, загадочного и непонятного. Любят искать знаки, и, что самое интересное, находят. Особенно в переломные моменты.

Я не специалист в области потустороннего. Мир полон необъяснимого, почему бы ему не проявлять себя неожиданным образом?

Мистика в происшествии с двойником Анны Иоанновны хлещет через край, что вполне соответствует духу времени. Эпоха Сен-Жермена и графа Калиостро еще не началась, но почва для будущего повального увлечения оккультизмом, магнетизмом и прочими таинствами природы уже подготовлена. Осталось только уронить семя, и дурной ажиотаж обеспечен.

До потомков эта история дошла в виде семейного предания, запечатленного в мемуарах графини Блудовой.

Следователи знают правоту горького утверждения. «Врет как очевидец». Я, подобно создателям «Секретных материалов», считаю: «истина где-то рядом».

Мой перенос в прошлое внес коррективы в массу исторических событий. Где-то по собственной воле, где-то случайно я вмешивался и менял то, к чему вы успели привыкнуть. Попала она и в воспоминания других людей, и это свидетельствует об одном: что-то действительно случилось, но что именно?

Так происшествие с призраком Анны Иоанновны получило новую трактовку.

Сейчас я поведаю вам обстоятельства этого драматичного события, ибо кому, как не мне, знать его истинную подоплеку.

Вот оно, начало «предания старины далекой».

Подлинная история призрака императрицы, в котором на самом деле ничего мистического не было.

На часах полночь. Истинные христиане давно изволят почивать или готовятся к отдыху после трудов праведных. В Летнем дворце ея императорского величества не спят только те, кому это положено по долгу службы.

Секунд-майор Круглов обходил с проверкой посты, на которых стояли солдаты дворцовой роты. Все было тихо и спокойно.

В окнах темень, не видно ни зги.

Посты были расставлены во всех коридорах и на лестницах, солдат в полной амуниции охранял открытую дверь, ведущую в Тронную залу.

– Все в порядке, братец? – спросил майор.

– Так точно, – тихо, чтобы не разбудить обитателей дворца, ответил караульный.

Круглов поднес ко рту руку в перчатке, прикрывая зевок. Глаза у майора были красные от недосыпа.