Прощай, предатель (Сборник)
Шрифт:
Главное – не ошибиться насчет слабого места, ахиллесовой пяты. Цинично, конечно, но захочешь жить – ляжешь в постель с кем угодно. И не надо мне возражать. Интуиция мне подсказывала, что Елена Гордеева, охранник, штангистка, каменная баба, – все же прежде всего женщина. Красивая? Нет, конечно же, но… Эта плоть! Эта плоть возбуждала самые низменные инстинкты, только инстинкты… Но что есть инстинкты?! И кто нам их даровал?
…Меня она просто пугает своим штангистским телосложением. Она чудовищно сильна и может свернуть шею практически любому мужику. Она в прошлом сержант МВД. Она…
…Но у нее великолепное – нет, просто величественное тело, его много, и я стану его
Меня «отпустило», кажется, я настроился на нужную волну… Плоть начинала звать. Однако тело и конечности непривычно отяжелели…
Никогда ничего не пей и по возможности не ешь в доме врага. Тем более – женщины. Тем более – если у женщины такой взгляд… Но я и выпил-то немного, грамм двести, – ничто для тренированного мужика…
Я не помню, как оказался в постели, и провалился в небытие, едва голова коснулась подушки. Я так и не знаю, что за дрянь она мне подсыпала в минералку, водку или в еду, а может, и не подсыпала. Может, это был какой-то гипноз, но такого паралича воли я не испытывал никогда раньше.
…Я видел дивный сон… Не буду его пересказывать, бессмысленная смесь эротики и русской сказки о Елене Прекрасной. Сон был не в цвет – я оказался в царстве Елены… Ужасной. И отнюдь не сказочной. Придя в себя и разлепив веки, я чуть не зажмурился снова. Она возвышалась надо мной абсолютно голая. Это было как продолжение сна. Огромная бело-розовая глыба. Великолепное, упругое, прекрасно тренированное тело. Тяжелые ручищи, литые плечи. Ступни сорок третьего размера, накачанные бедра, икры… Однако мощные шары грудей, таз, не уступающий по ширине плечам, и треугольник густых темных волос на выпирающем лобке выдавали в ней женщину. Точнее – бабу. Ее плоть, казалось, пульсировала от переполняющей ее женской темной силы, тянула как магнитом к себе, в себя… Я почувствовал ее запах – не духов и не пота, нет, самого ее тела, ее соков, и понял, что готов ее любить, как жеребец кобылу, терзать, разрывать, протыкать насквозь… Я потянулся к этому телу – и с ужасом понял, что не могу двинуться – мои руки были заломлены за голову и прикованы к штанге, лежавшей на полу у изголовья, а ноги, враскоряку, – к ножкам дивана. Я был распялен на своем диване, как на дыбе, – только в горизонтальном положении…
…Что чувствовала она, я не знаю. Я поднял глаза – и все наваждение пропало. Взлохмаченные после сна волосы, челка лезет на глаза, а сами глаза, маленькие, светлые, с острыми, как буравчики, зрачками, смотрели на меня в упор, не мигая, с жесткой насмешкой. Этот взгляд! Опять этот взгляд… Он сковал меня льдом. Пожалуй, если бы даже я не был обездвижен наручниками, то все равно не смог бы пошевелить ни рукой, ни ногой. Просто гипноз какой-то!
Диспозиция, впрочем, была ясна. Я – пленник, она тюремщица. Судя по всему – это основная роль в ее жизни. Даже не роль, а подлинная сущность. Родилась она такой.
– Ну, чего молчишь? – произнесла наконец она.
– Жду… – хрипло произнес я.
– И чего же ты ждешь?
– Чем порадуешь..
– Сейчас порадую…
Она опустила одно колено на диван рядом со мной, наклонила свое лицо над моим, а затем… Я даже не сразу сообразил, что произошло – так резко она действовала. Дикий вопль вырвался у меня непроизвольно, боль была невыносимой. Госпожа секьюрити неожиданно резко для ее комплекции захватила мою мошонку в кулак
– Больно, да? – сочувственно поинтересовалась Елена Ужасная.
Ответить я был не в состоянии – моя тюремщица не торопилась убирать ладонь с моего рта, я начал задыхаться.
– Надо потерпеть. – Она чуть ослабила зажим. – Ты ведь сильный мужчина, правда?! – И с этими словами она сдавила мои яйца еще сильнее, я выгнулся от дикой боли, попытался укусить ее ладонь, но она была начеку. – Но ты, кажется, хотел, чтобы все было по-другому?! – Она разжала кулак – и тут же «компенсировала» ударом в печень свободной рукой. На какое-то мгновение я потерял сознание, но она быстро привела меня в чувство. Да, госпожа Гордеева была мастером в этом окаянном ремесле. О, как точно охарактеризовал ее оловянноокий работодатель – тупое, злобное создание с садистскими наклонностями, по недоразумению родившееся женщиной… Впрочем, не совсем точно – не такое уж оно и тупое, вон как меня сделала, а вот насчет всего остального, похоже, правда. И судя по всему – немного сумасшедшая.
– Сейчас я уберу ладонь, и ты сможешь говорить, – спокойно сообщила мне Елена Ужасная. – Но если ты снова будешь орать, я просто раздавлю твои яйца. Понял?!
Я поспешно закивал головой, хотя в моем положении это было не так-то просто.
– И отвечать будешь только на мои вопросы! Понятно?
И я вновь нервно затряс башкой… А голос у нее был спокойный такой, будничный. Словно каждый день мужикам яйца давит. Вот они – цыганские предсказания! Все сбывается…
– Кто тебя подослал ко мне? – Она отомкнула мне рот и спокойно ждала ответа.
О боже мой, что же мне отвечать? Однако что-то отвечать придется – в мою печень снова пушечным ядром врезался Еленин кулачище. Мое молчание ей не нравилось точно так же, как и вопли.
– Подожди… – Что же я, идиот, заранее не подготовил легенду? Когда яйца в чужом кулаке, спокойно думать невозможно. – Я сейчас… – Мысли в голове окончательно спутались. – Отпусти яйца-то! Так я только орать могу, а не говорить!
– Что тебе нужно от хозяина? – задала новый вопрос Елена Ужасная, так и не получив ответа на первый.
– От хозяина? От какого? – пролепетали мои пересохшие губы. Молчать было нельзя.
– От хозяина, которого я охраняю. – Последнее слово она произнесла с особым значением. С чувством нескрываемой гордости. – Я тебя еще два дня назад на скамейке напротив офиса срисовала.
Вот это да! Ох, не зря держит у себя под боком эту дамочку господин Олигарх. Не зря… Феноменально! Да она одна целую службу безопасности заменит. Ну и глаза, недаром меня тогда так достал ее взгляд. А я ведь был в этой дурацкой бейсболке и темных очках. Да еще на приличном расстоянии…
– Я вижу, по-хорошему ты не понимаешь, – проговорила Елена Ужасная.
Значит, сейчас начнется «по-плохому». А до этого, выходит, было «по-хорошему»? Гордеева снова возвысилась надо мной во весь рост. Похоже, ей доставляло немалое удовольствие находиться передо мною в таком виде. И наслаждаться моим положением… Одеваться, по крайней мере, она не спешила.
– У меня мало времени, – проговорила она, продолжая созерцать мое распластанное тело. – Очень мало времени, – голос звучал спокойно, даже как-то отстраненно. Ее неприятные маленькие глазки смотрели не мигая. И сама она точно застыла. Вот так неподвижно она простояла секунд двадцать, а затем саданула меня в пах… Носком ступни. Умело саданула, почти без размаха. И тут же по печени, и тут же под сердце… Я снова на некоторое время вырубился.