Проспорь свое сердце

Волконская Оксана

— Сожалею, — искренне проговорил парень. — Вот только ничем помочь не могу. Я ничего странного не заметил.

— Скажи, — вступил в разговор Влад. — А ты кого-нибудь из своих знакомых на фудкорте видел?

— Сегодня? — Олег слегка нахмурился, припоминая. — Да, видел. Лиза с факультета международников была, Илья с физического, Женя Трофимов с параллельной группы, еще Генка Комаров. А больше вроде никого. А что?

— А в тот день, когда ты с Никой познакомился, кто-нибудь из этих людей там был? — продолжал допрос Дангулов. Ему все казалось, что вот-вот — и он нащупает ниточку.

Ведь не может быть такого, чтобы маньяк не прокололся! Не должно, они просто пока этого не видят. Но он найдет. И ниточку, и Нику, чего бы это не стоило. Как только подумал о девушке, горло сжал какой-то спазм и пришлось откашляться.

— Не помню, возможно, — равнодушно пожал плечами Олег. — Я не очень-то понимаю, какое это отношение к пропаже Ники может иметь. Но, скорее всего, и Илья, и Женька, и Генка где-то рядом тусовались, у нас ведь вечером в универе было собрание инженерного клуба. Они, кстати, все тогда на него опоздали.

— Вот, значит, как… — протянул Мирославцев. — Продиктуй, пожалуйста, нам данные этих ребят.

— Вы их в чем-то подозреваете? — удивленно посмотрел на него студент. — Глупости, мы обычные студенты, не преступники.

— Нет, просто хотим их опросить, — успокоил его Родион Константинович. — Вдруг они что-нибудь заметили.

— Ну ладно, — и Олег продиктовал им фамилии и номера телефонов знакомых. Ему было не по себе от всей этой ситуации. Ника ему нравилась, и девушку было жалко, но неприятностей самому себе и своим друзьям он точно не желал. Кто знает, что там на них повесят? Не просто же так первым делом явились к нему.

— Еще один вопрос, — уже собираясь уходить, остановился Влад. — Ты знаешь какую-нибудь Светлану, чья фамилия начинается на букву К?

— Нет, — не колеблясь ни минуты, ответил Олег. Чувствовалось, что он говорит правду. Еще одна ниточка оборвалась.

На улице уже стемнело. С тоской Дангулов вспомнил, как Ника в такое время тянула его на балкон — чай пить, ужинать. Она твердила, что по вечерам город по-особенному красив и, если уж он не дает ей гулять, то атмосферой наслаждаться точно не помешает. Вот только Влад мешал. Активно отвлекал ее от ужина, чая, открывающегося вида — всего. Он не хотел ее ни с чем и ни с кем делить. Как там говорится, это моя прелесть? Так вот, Ника была его прелестью. И эту прелесть он найдет, вернет себе и больше ни за что не потеряет.

— Дайте закурить, — попросил он у детектива. Последний раз сигаретами Дангулов баловался в далеком студенчестве, но сейчас надежда была только на них. Говорят, они вроде нервы успокаивают. Хотя много чего говорят… В полном молчании глотнул табачный дым, закашлялся, выругался, еще раз неловко затянулся и сказал. — И что у нас в итоге? Ни-че-го. Только время зря потеряли.

— Ну не скажи, — задумчиво произнес Мирославцев. — Ты же сам выяснил, что в остатке у нас Илья, Евгений и Геннадий. Не факт, конечно. Но это лучше, чем ничего. Телефон Ники у Олега никто не спрашивал, сам он не помнит, рассказывал о девушке или нет. Но на заседании инженерного клуба были все трое. Причем все трое опоздали. Вполне могли проводить Нику до Ульяны, а потом вернуться. По времени бы успели.

— Надо их

в соцсетях найти, Алене показать, — предложил Влад. Мирославцев с сочувствием на него покосился, парня было откровенно жалко. Он сам не замечал, как нервно постукивает пальцами по собственной ноге и временами «залипает» куда-то в пустоту. Переживает. Ладно, пусть уж лучше с ним будет, чем строит из себя страдающее привидение. А то еще вляпается в историю!

Его размышления прервал звонок смартфона. Марк.

— Шеф, я гений! — нескромно завопил в трубку помощник.

— Вот это новости, — съехидничал Мирославцев. — С какой это радости? Премию тебе какую-то дали?

— Нет, но вы бы об этом поразмыслили, — ничуть не смутился парень. — Я вам, кажется, Светлану нашел.

От неожиданности детектив разжал пальцы и, не будь он таким ловким, лететь бы гаджету прямиком на асфальт. Но судьба к телефону сегодня благоволила.

— Да ладно? Все-таки однокурсница Олега? Соврал, что ли, поганец? — быстро сориентировался Родион Константинович.

— Ни фига, — совсем нелитературно и не по-деловому откликнулся Марк. — На курс младше учится, вместе с погибшей девушкой. Точнее не она, они…

— В смысле, они? — окончательно запутался в его объяснениях Мирославцев. — Давай по порядку. С того, как приехал в университет.

Его помощник настолько был захвачен собственным успехом, что с каждым словом запутывал босса все больше и больше. Нет, конечно, в чем-то детектив его понимал, сам таким же был. Но сейчас хотелось откровенно чем-то стукнуть мальчишку, чтобы заговорил наконец по делу.

— Я пробрался в деканат и спер у них журналы, — просто ответил Марк. Действительно, куда уж проще — зачем долго болтать, выуживать информацию, когда достаточно ее изъять? С точки зрения закона — неправильно, глупо, да и родной УК РФ никто не отменял. Вот только Мирославцев когда-то и сам был этим грешен, так что сотрудника можно и потом отругать.

— И?

— В общем, они там пачкой стояли, я разбираться не стал, — продолжил свой рассказ парень. — Так в моем распоряжении оказались списки всего факультета. Я засел в кафе и стал изучать. На одном курсе с погибшей Майей Елецкой учатся Светлана Александровна Крючкова и Светлана Александровна Комарова.

— Комарова? — эхом переспросил босс, а в голове пронеслись слова Олега: «Еще Генка Комаров…». Совпадение? Фамилия, конечно, не особо редкая, вот только чем черт не шутит. — Вот что, друг мой, журналы еще на место преступления не вернул?

— Обижаете, шеф, — Марк послушно зашелестел страничками. — Что искать?

— Геннадия Комарова с потока Олега. Какое у него отчество?

— У него…. Алексеевич. Даже если и родственники, явно не родные брат с сестрой. А что, думаете, он у сестренки карточку попросил и перевел за цветы? — понял мысли Мирославцева Марк. Он радовался, как ребенок, что немножко помог в этом деле. Нику ему было откровенно жалко — он видел девушку в офисе, когда она первый раз приезжала с Владом. Красивая, холеная, но при этом в ней не было той надменности и томности, что присуща многим гламурным барышням. Ника была живой. И, желательно, пусть такой и остается.