Простая история
Шрифт:
Саялат, в волнении приоткрыв пухлый ротик и забыв про всё на свете, заворожено следила за этим танцем, а я стоял рядом, не решаясь даже словом нарушить ее восторженное состояние. В этот момент рядом со мной не было хитрой и осторожной правительницы, из ухоженной роскошной оболочки выглянула совсем юная, нерешительная и доверчивая девчонка, и мне почему-то было ее очень жаль.
— Ты был прав. Я не жалею, что поверила тебе, — слишком быстро опомнилась ханша, — а кто тебя нанял?
— Госпожа, наверное, забыла… — удрученно вздыхаю я, хотя почему-то уверен, ничего и никогда она не забывает, —
— И мои стражники теперь беспрепятственно пропускают сюда каждого… кто захочет показать мне свой товар? — просовывая в маленькую дверцу клетки кусочки фруктов, — насмешливо фыркает она.
— Нет. Они никого не пускают. Но мне посчастливилось встретить среди ваших помощников человека… который так же сильно, как и я, хотел устроить для вас приятный сюрприз.
Продолжать я не стал, если она захочет узнать имя советника, разрешившего мне принести сюда животных, то спросит сама. А если не спросит, значит… на это у нее есть свои причины.
— А эта клетка… она одна… — ханша выжидающе молчит, не желая показывать свою заинтересованность, и я мысленно поздравляю себя с правильной тактикой. Женское любопытство это страшная сила, и каждый мужчина должен уметь им пользоваться.
— Еще ни одно из животных, привезенных этим рейсом, не показано ни одному покупателю, — заявляю в ответ с явно слышимой в голосе обидой, — не мог же я лишить вас права выбрать себе любимца первой?!
— И все они…
— Здесь, — киваю утвердительно и, отвернувшись от клетки, делаю широкий приглашающий жест.
— Фокусник! — проследив за взмахом моей руки, одобрительно фыркнула Саялат, не замечая, что я поражен не менее её.
Все, что мы не успели приготовить до появления в парке ханши, теперь было доделано. Ковры, подушки, сласти, изысканная посуда… за несколько минут, пока мы созерцали эльмов, словно по волшебству, бесшумно заняло свои места.
— Это не я, — абсолютно честно сообщаю ханше и по лукавому взгляду понимаю, что мне не очень-то верят.
Надеюсь, она на самом деле не считает меня магом?
Нет, хотя маги в Остане и под запретом, но пользоваться их услугами жители, особенно состоятельные, никогда не перестанут. И местные маги, скрывающиеся под масками гадалок, лекарей, шаманов и предсказателей, только рады такому положению дела. Некоторая полулегальность и мнимая опасность позволяют им драть с клиентов двойные и тройные гонорары. Вот только мне подозрение в причастности к этой компании может лишь навредить. Хотя все придворные завсегдатаи усиленно пользуются услугами шаманов, беседовать на равных с человеком, сведущим в магии, они не будут.
— Просто у вас тут слуги… слишком быстро бегают от страха, — сердито буркнул я, и Саялат неожиданно задорно расхохоталась.
— А если не успевают убежать, то прячут головы, выставляя мне напоказ… ха… ха… и почему я… ха… ха… не замечала, что это действительно смешно?
Ее смех, словно заклинание магистра, в несколько секунд превратил тихий уголок парка в зал приемов. Непонятно из-за каких кустов начали появляться высокопоставленные чиновники со свитами помощников, знатные завсегдатаи робко пристраивались на диванах, стоящих во втором ряду от дорожки, стражники важно застыли у каждого поворота, а юркие прислужники потащили из секретного шатра парящие чайники.
Я вел ханшу от клетки к клетке, подробно рассказывая выученные ночами сведения о своих питомцах, и на каком-то повороте с изумлением заметил, что за нами на почтительном расстоянии топает порядочная толпа придворных. И первыми в ней идут советник Энжебин и Хенрик, с донельзя деловитым видом не выпускающий из рук свой свиток. Придворные косились на него с досадой и пытались отпихнуть в задние ряды, но маг держался с героической невозмутимостью. Невзирая на едва не сбивающие с ног тычки, на которые не скупились озлившиеся лизоблюды. Остановившись у очередной клетки, я кивком головы подозвал его, якобы затем, чтобы тихонько выдать указания по уходу за изумрудно черной птицей с роскошным золотым хвостом и огромными печальными глазами.
— Пусть чаще меняют воду, и не забудут днем прикрыть от солнца. Да держись рядом, а то тебя затопчут.
— Ты беспокоишься о нем, словно о родном, кто он тебе? — не упустила этот эпизод из виду зоркая Саялат.
— Муж сестры, — скромно ответил я, но ханшу внезапно заинтересовало это обстоятельство, и она пожелала узнать о нем поподробнее.
Очень ненавязчиво намекаю, что для доверительного разговора лучше присесть на диван, и Саялат великодушно соглашается.
Кстати, еще пару дней назад я выяснил, в дворцовом этикете нет никаких правил или обычаев, запрещающих одновременно сидеть на одном диване нескольким посетителям и приглашенным. Но среди спесивых придворных не так давно прошел слушок, что важных посетителей размещают более просторно, чем ничего не значащих, и все стали требовать себе отдельные диваны.
Однако сесть рядом с ханшой как равный я все же не решился. Не стоит дразнить всю эту орду интриганов и завистников, нажить кучу врагов я всегда успею. Поэтому, дождавшись, пока Саялат удобно устроится в куче подушек, скромно опускаюсь неподалеку от ее ног на край ковра, устилающего траву вокруг выбранного ханшой дивана, и беру из рук подскочившего с чайником прислужника горячую пиалу. Чуть сморщившись, ну не пью я в жару слишком горячее, ставлю чай на краешек стола остывать и с преувеличенным ожиданием смотрю на копающуюся в вазах с конфетами женщину, давая понять, что готов удовлетворить ее любопытство.
— Почему ты так о нем заботишься? — не замедлила этим воспользоваться Саялат.
Еще при нашей первой незабываемой встрече в пустыне, я заметил это ее качество, резко в лоб задавать самые непредсказуемые вопросы. И еще тогда понял, ложь она каким-то образом умеет отличать от правды. Потому, не раздумывая, выдаю ей не придуманную Клариссой легенду, а чуть подредактированную правду про наши отношения с Хеном.
— Он хороший человек… и мы дружим. Родителей у него нет… кто еще позаботится о парне?