Прости нас, грешных
Шрифт:
Виновны мы перед своими близкими, перед семьей, виновны, может быть, и перед своими детьми, если мы что-то в них не вложили; перед своими женами, мужьями, если мы посягали на чистоту и целостность брака, который свят; если мы, может быть, не дали жить детям, которые должны были по воле Божией родиться. Во всем этом мы каемся.
Мы должны сегодня внутренне решиться и твердо стоять, чтобы быть лучше других, чтобы исполнилось на нас слово Христово: «Так да светит свет ваш перед людьми, чтобы видели ваши добрые дела и прославили Отца вашего на Небесах»[42]. Чтобы на работе люди, знающие вас,
Мы много раз говорили о своих грехах, молились, думали. И много раз, поднявшись вверх, мы снова падали вниз. Поэтому на этом пути нужно терпение и глубокое стремление к тому, чтобы найти помощь Духа Божия. Вот когда совершится полный переворот и все станет по–другому. Тогда зло и грех как бы будут отсечены! И хоть мы всегда можем споткнуться, всегда можем проявить слабость, но все-таки стена будет прочной, и никогда зло по–настоящему через нее не просочится.
Господи, прости нас, грешных. Ты дал нам залог счастливой дивной жизни, возможность жить с Тобой. Но в нас так этого мало, мы половину растеряли. Просим Тебя, Господи: восстанови, возроди нас снова и дай нам почувствовать, что Ты с нами и мы с Тобой.
Господи, прости наши прегрешения, вольные и невольные.
2 ноября 1986
Дай нам, Господи, силы возродиться!
Итак, дорогие мои, сегодня мы еще и еще раз приходим в эту небесную лечебницу, чтобы отдать себя исцеляющей, милостивой, любящей руке Господа, которая снова нас восстанавливает. Он нас принял, очистил, но мы испортили этот дар, затемнили его, запачкали свою одежду, и теперь мы к Нему прибегаем, чтобы снова возродиться! Слышите, что должно быть для нас главным? — возродиться вновь! Ожить! Но мы не можем возродиться вновь, если Сам Господь нам в этом не поможет.
Господи, дай нам силы снова стать настоящими христианами.
Как это важно — свидетельствовать о своей вере в своей семье, у себя на работе, всюду, где нас окружают люди. Мужчины и женщины, молодые и старые — все мы свидетели Божии. И когда мы уходим из церкви после молитвы, после богослужения, каждый из нас как бы несет на себе этот крест Божия свидетельства.
Господь дал нам жизнь, дал нам бесконечно много! — то, о чем мы забываем, то, чего мы чаще всего не ценим. Подумайте, кто может нам больше дать, нежели Он!
И самое главное — это то, что Он сделал нас близкими Себе, как бы породнился с нами! Кто породнился? Тот, Кто превосходит всякое наше воображение, Тот, перед Кем все миры — как песчинка, как ничто! А ведь мы — ничтожнейшая часть этих миров. Кто мы такие? Люди, которые сегодня есть, а завтра нас не будет. Потомки тех, которые прошли и о ком уже не помнят… Вот посмотрите на небо вечером и подумайте, как велик созданный Им мир и как мал человек. Как непостижим Создатель безмерной Вселенной и как велика Его любовь к нам, если Он приближается к нам и говорит с нами человеческим голосом через Христа, нашего Спасителя. Он потому и Спаситель наш, что соединяет нас с Вечным, соединяет с Творцом, соединяет с бесконечным Богом.
Как говорится в замечательном 8–м псалме: «Кто такой человек, что Ты помнишь его?! Не много Ты умалил его перед ангелами». И ответ на это дает нам апостол Иоанн, говоря: «Бог есть Любовь»[43]. Его любовь изливается на все творение и особенно на нас! На нас запечатлелись Его образ и подобие, и потому мы уже не такие ничтожные, не такие малые, не такие кратковременные. Мы тоже причастны Божией вечности, Божией любви. Чем мы можем воздать за этот свободный дар любви Божией? Только одним: быть Его свидетелями в этом мире.
А теперь взглянем на себя и посмотрим, каковы мы, эти свидетели.
Первое и главное свидетельство — это свидетельство веры и любви. Но как слабо у нас проявляется наша вера и как мало у нас любви! Что у нас господствует? Себялюбие, корыстные мысли и чувства; мы хотим всегда свое, всегда для себя, мы всегда замкнуты на себе.
Весь мир погружен во вражду, злобу, соперничество, в стремление одних людей унизить других. Мы же должны этому противопоставить совсем другое! Пускай нам это будет трудно. Наша жизнь должна отличаться от жизни других людей. Твердое терпение — вот что должно быть у нас. А мы ропотные, нетерпеливые и раздражительные.
В нас мало или вовсе нет сочувствия к другим людям— мы бываем холодны, равнодушны, завистливы, недоброжелательны!
Господи, прости нас, грешных.
Мы должны стремиться помогать друг другу всем, чем мы можем. Но мы стараемся отвернуться друг от друга, чтобы не было у нас лишних забот, лишнего бремени.
Мы должны жить в дисциплине души и тела! Ей помогает и пост, и всякого рода другое воздержание. Мы же, напротив, ленивы, распущенны, невоздержанны. Язык наш молотит, как ему вздумается. И мы не радеем, не хотим собраться, чтобы Господь помог нам твердо идти по своему пути.
Мы должны быть в чистоте сердца, ибо «чистые сердцем Бога узрят»[44]. Наше сердце полно всякой грязи, мелкого тщеславия, хранимых обид! Недоброжелательства, нечистых блудных и хульных помыслов, сомнений и подозрений по отношению к людям! Нам все кажется дурным, злым, низким — таким, какими, вероятно, мы являемся сами.
Господь нам открылся как Бог правды. Сколько же, напротив, у нас всякой неправды, несправедливости, всякого искажения, лукавства, клеветы.
Господи, прости нас, грешных.
В нашем нежелании хранить заповеди, твердо исполнять свой христианский долг проявляется наша величайшая неблагодарность Господу… Ведь мы все имеем. Люди, которые не имеют веры, которые сознают, что они живут короткую жизнь и потом все кончается, они не имеют ни смысла, ни цели; они думают, что трудятся для детей, которые также будут только прахом, только пищей для земли и разложения; они в сущности не знают, где добро и где зло, как человек должен поступать, а как не должен; они вынуждены гадать об этом, прислушиваться к смутному голосу в глубине души, спорить о том и о другом. Нам же все явлено! Нам все дано и все открыто! И получается, что это бесполезно, бесплодно, что мы не в состоянии принять великий дар и жить как христиане.