Прости, но я люблю тебя

Моччиа Федерико

— Извини, но раз это так просто, почему ты сама не делаешь это? Ведь именно тебе нужен бензин. Это опасно, правда ведь?

— Ещё чего! Я этого не делаю, потому что от запаха бензина мне становится плохо. Я не могу сосать… в такой ситуации.

Ники смотрит на него провоцирующим взглядом. Алессандро поднимает брови. Ники мотает головой.

— И ещё во множестве случаев. Давай уже.

Алессандро не нужно повторять дважды. Он засасывает с силой. Один, два, три раза.

— Отсюда ничего не выходит!

Он

пытается снова, опустив шланг чуть ниже, а потом не успевает понять, как весь бензин оказывается у него во рту.

— Кхкхе! — Он достаёт шланг изо рта и начинает откашливаться и плеваться. — Какой ужас! Ужас! Кхе!

Ники быстро берёт шланг и поднимает его, таким образом не давая бензину вылиться.

Алессандро опирается на машину.

— Боже, как же мне плохо. Должно быть, я проглотил… Мне нужно вызвать рвоту? Я отравился.

— Наверное, — Ники подходит к нему. Алессандро не двигается. Она подходит ещё ближе, они стоят практически лицом к лицу.

Алессандро думает, что это – довольно странный способ отблагодарить его, здесь, на улице, перед всеми. Что бы ни происходило. Но в данный момент здесь нет никого. Алессандро закрывает глаза. Ники со своим лёгким запахом духов с каждый разом приближается к нему всё больше. Ближе. Ещё ближе… Алессандро делает глубокий вздох. Ники вдруг останавливается. Она очень близко. Начинает нюхать. Один, два, три раза.

— Не могу поверить!

Алессандро открывает глаза.

— Во что не можешь поверить?

— Твоя машина на дизеле!

— Да, а что?

— А мой скутер на бензине! Хорошо, что ты его выпил. Представляешь, что бы ты мог сделать с моим скутером!

— Нет, не знаю и не хочу знать.

— Извини, но неужели ты не мог сказать мне этого раньше? Так мы бы не стали терять ни секунды. Ты ведь сам это говоришь. Время – деньги.

— В таком случае, мои рубашка и пиджак теперь тоже деньги.

Ники закрывает баки скутера и Мерседеса.

— Давай я отвезу их в химчистку, хорошо? Не забудь только забрать потом.

— Ну, прекрасно. Я отдам тебе пиджак и рубашку, и пойду в офис по пояс голым.

— Извини, ты ведь сказал, что ты креативщик. Креативщик – тот же художник, верно? И если тебе захочется пойти в таком виде, тебе должно быть всё равно, если кто-то будет смеяться. Слушай, у тебя случайно нет какой-нибудь бутылки в машине? Мы могли бы поискать бензин, а потом вернуться.

— Я не вожу в машине бутылки.

— Я подозревала это. Ладно, ничего не остаётся, кроме как ехать на машине. Давай.

Алессандро пристёгивается. Ники остаётся на скутере рядом с машиной со стороны пассажирского кресла. Алессандро не понимает.

— Извини, разве ты не едешь? Ты сказала, что у тебя закончился бензин. — Его глаза метают молнии: — Только не говори, что это была шутка.

— Какие тут шутки! Он правда

закончился. Давай, заводись, только езжай медленно и без тряски, ладно? Я цепляюсь.

— Что? — Алессандро шокированно смотрит на неё.

— Я прицеплюсь рукой к окну, ты привезёшь меня на первую же заправку поблизости, мы заправимся, то есть, я заправлюсь, а ты заплатишь, а потом мы распрощаемся, то есть, я избавлю тебя от себя.

Алессандро качает головой, заводится и жмёт рычаг переключения скоростей. Мерседес медленно выезжает.

— Отлично, тихо, вот так.

Ники очень сильно держится за машину. Скутер начинает двигаться. Ники чуть ослабляет хватку. Мерседес сворачивает, скутер делает то же самое. Ники улыбается.

— Отлично, у тебя очень хорошо получается.

Алессандро смотрит на неё.

— Спасибо.

— Смотри на дорогу.

Алессандро снова смотрит вперёд, улыбаясь.

— Ты права. — Он снова смотрит на неё. Ники немного отбрасывает вперёд. Но она смотрит на него и тоже ему улыбается.

— Дорога!

— Я только хотел посмотреть, хорошо ли у тебя там всё. Так как дела?

Вдруг за их спинами раздаётся голос.

— Нет, всё совершенно нехорошо.

Полицейский патруль подъезжает к машине Алессандро. За окном появляется жезл, который движется вверх-вниз.

— Остановитесь, пожалуйста.

Алессандро поворачивает голову на голос.

— Не могу поверить, — он медленно останавливает машину. Остановившись, он начинает верить себе ещё меньше. Те же полицейские. Серра и Карретти. Он уже запомнил их фамилии. Серра подходит к нему, не переставая ударять жезлом по ладони.

— И что? Конечно же, это Вы, рецидивист. Но что вы делаете? Это гонки, где вы выясняете, кто быстрее потеряет права? Не потрудитесь ли вы объяснить нам? Потому что мы ничего не понимаем.

Алессандро пытается улыбнуться.

— Нет, это я ничего не понимаю. Начинает казаться, что вы преследуете только меня.

Карретти подходит к нему с серьёзным выражением лица.

— Мы патрулируем. У нас свои повороты, свои круги, а главное – своя зона. И Вы в нашей зоне. Так что, либо вы поедете по другой дороге и познакомитесь там с нашими коллегами, либо измените своё поведение на дороге… что, возможно, гораздо лучше.

Ники слезает со скутера и на ходу расстёгивает пару пуговиц на блузке, понемногу придумывая историю.

— Да, Вы правы, простите, но это моя вина. У меня закончился бензин, и я попросила его довезти меня до заправки.

Алессандро вмешивается, но решает не объяснять неудачную попытку отсосать бензин.

— И ещё у меня не оказалось никакой бутылки…

— Ясно, но разве нельзя было найти её, съездить на заправку за бензином и вернуться?

— Конечно. Но что бы она делала, если бы не получилось?