Простой советский спасатель 2
Шрифт:
— Нет, ты верно мыслишь, — Кузьмич помолчал. — Ладно, поправляйся, Алексей. Докторов слушай, медсестер не обижай. Женьку пришлю.
— Спасибо, постараюсь, — я попрощался с мичманом, выдохнул с облегчением, разделся, закутался с головой в простыню и провалился в сон.
Проснулся я ближе к вечеру. Долго лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к своим ощущениям, проверяя работу организма. В затылке пульсировала тупая боль, в висках по-прежнему трудились неутомимые гномы со своими острыми кирками.
— Эй, паря… Проснулся?
Я с трудом приподнялся, устраиваясь повыше на подушке, осторожно повернул голову, чтобы увидеть собеседника. Крепкий старичок небольшого росточка разглядывал меня с соседней койки чуть подслеповатыми глазами.
— Чего молчишь? Нету? Нету, — сам спросил сам же себе и ответил. — Не приходили к тебе еще. Придут-то хоть?
— Должны, — просипел я, разлепляя губы, и ощущая, как трескается от жажды горло. — Воды…
— Воды… Охо-хо, грехи мои тяжкие… — дедок закряхтел, неожиданно шустро поднялся, подхватил один костыль, плеснул в щербатую кружку воды из литровой банки, которая стояла у него на тумбочке, и заковылял ко мне.
— Держи, паря, — дед сунул мне в руки кружку. — Пей. Только по чуть-чуть, не торопись.
— Спасибо, — прохрипел я, крепко обхватив чашку двумя руками.
— Было б за что, — хмыкнул сопалатник и поковылял обратно. — Подрался что ли?
Дед явно соскучился по общению, а мне снова хотелось спать.
— Прости, отец, давай потом… Голова болит…
— Ты не спи не спи. Щаз Зинка придет, лекарства притащит. Ты попроси, она тебе от головы-то укольчик сделает. И ужин, ужин скоро. Ты что же, есть не будешь?
— Не буду, — мысли о еде вызывали легкую тошноту, но желание избавиться от головной боли заставило ждать неизвестную Зинку. — Долго ждать-то?
— Да уже скоро, — дед замолчал и прислушался. — Во, чешет, чешет по колидору, стервь.
— Это за что ж ты так у девушке? — хмыкнул я.
— Скажешь тоже… Девушкой она лет тридцать назад была, — хохотнул дед. — замуж вышла, родила, все, баба она и есть баба, то есть женщина, ежели по научному! — старик поднял вверх указательный палец. — А по мне, баба и есть, как её не обзови. Все, палундра! К нам идет!
— Так, больные, что тут происходит? — от порога послышался суровый женский голос. — Кто тут Лесаков?
Можно подумать, все койки заняты и не понятно, кто есть кто.
— Я Лесаков… — прохрипел я. — Мне бы таблеточку или укольчик. Голова болит.
— И укольчик, и таблеточку. Все получишь, что доктор прописал, — глянув в бумажки, ответила медсестра. — Иван Митрофаныч, вы как?
— Мне бы тоже таблеточку, дочка, — залебезил дед.
— А вам не положено! — отрезала медсестра. — Доктор сказал в ночь только пол-таблеточки снотворного и все.
— Ну, как же, а болит-то, — заныл старик, но Зинаида был непреклонна.
— Лесаков, ложимся на живот, подставляем ягодицу.
Я послушно перевернулся, стараясь не делать резких движений, приспустил трусы и стал ждать. Удивительно, но рука у Зины оказалась легкой, игла вошла как по маслу, словно комарик куснул. Я поблагодарил медсестру, поинтересовался, отпустят ли меня завтра домой, выслушал лекцию о том, что торопится не надо, доктор сам знает когда и кого выписывать. Согласился с Зиной и под легкое и, видимо, уже привычное беззлобное переругивание дедка и сестрички, провалился в сон.
— Лех, просыпайся, я тебе пожрать принес! И еще тут, — разбудил меня возбужденный голос Женьки.
Сокурсник стоял возле кровати потрясая сумкой в которой тарахтела посуда, торчала бутылка кефира и что-то еще на самом дне.
— Жека… Ты как тут? — я осторожно приподнялся, опустил ноги на пол.
— Да ты лежи, не вставай! — друг замахал руками и принялся выкладывать вещи. — Это тебе кефирчик с булочкой. Тут посуда, Кузьмич сказал, надо. Это спортивка на сменку. Зубная паста и щетка. Вроде все, — разложив все по тумбочке, довольно оглядев плоды своего труда, выдохну Жека. — Ну, ты как тут?
— Да как видишь — я развел руками.
— Да уж вижу! И что, не знаешь кто? А за что?
— Не знаю, не видел, — привычно отозвался я. — Деньги украли.
— Много? — озабоченно уточнил Женька.
— Рублей пять.
— Эх… — парень огорченно вздохнул, помолчал затем вдруг оглянулся на деда и, убедившись что тот не подсушивает, наклонился ко мне поближе и прошептал. — Слышь Леха, нашу комнату сегодня того… обчистили…
Глава 10.
Поначалу я решил, что Женька шутит. Уж больно он возбужденно и радостно рассказывал историю о том, что нашу комнату обнесли. Но несколько уточняющих вопросов, и стало понятно: жэка хоть и раздолбай похлеще меня, но на до такой дурости не додумался бы. Да и зачем?
— Что украли-то?
Я пытался сообразить, что могли взять у двух студентов, один из которых сирота и остался в общаге на лето, потому как не захотел возвращаться в пустой дом. Второй… Хм.. А почему Женька-то домой не поехал? Тоже сирота? Память бывшего владельца тела приказала долго жить и остался я один на один с неизвестным прошлым и неопределенным будущим.
— Да ничего! — друг развел руками. — Переворошили все вещи, перерыли тумбочки, даже матрасы позаворачивали… — Женька оглянулся на спящего дедка, опять наклонился ко мне поближе и прошептал. — А деньги-тои не тронули!
— Какие деньги? — ляпнул я, и вспомнил про Лехину заначку.
Значит, и у Жеки такая же имеется, что вполне логично. Если два соседа по комнате в общежитие дружили, то и дела по левому заработку могли вместе проворачивать. Тем более оба работали на одном пляже, на одной спасательной вышке, в одной смене.