Протекционизм и коммунизм
Шрифт:
Эти два обещания всегда и неизбежно сталкиваются одно с другим. Прибегать к кредиту, т. е. пожирать будущее, составляет теперь единственное действенное средство помирить эти обещания, и вот стараются сделать немного добра в настоящем за счет большого зла в будущем. Но такой прием вызывает призрак банкротства, которое губит кредит. Что же остается делать? Новое Государство отважно берется задело: собирает силы вокруг себя, душит общественное мнение, обращается к произволу, надсмехается над своими же прежними принципами, объявляет во всеуслышание, что управлять можно только при условии быть непопулярным, – короче говоря, оно объявляет себя всеуправляющим.
Здесь-то и ждут его другие искатели
Прочитайте последний манифест монтаньяров, выпущенный ими по поводу выбора президента.
Он, правда, длинноват, но в общем может быть выражен в таких словах: Государство должно давать гражданам много и брать с них мало. Это все та же тактика или, если хотите, то же заблуждение.
Государство обязано даром «обучать и воспитывать всех граждан».
Оно обязано:
«Давать общее и профессиональное образование, приноровленное по возможности к нуждам, призванию и способностям гражданина»;
«Вселить в него сознание о его обязанностях по отношению к Богу, к людям и к самому себе; развить его чувства, склонности и способности, наконец, научить его знать свое собственное дело, понимать свои интересы и знать свои права»;
«Сделать для всех доступными науку и искусства, продукты мысли, сокровища ума, все умственные наслаждения, возвышающие и укрепляющие душу»;
«Исправлять всякий вред, претерпеваемый гражданами от пожара, наводнения и пр.»;
«Быть посредником между капиталом и трудом и регулятором кредита»;
«Оказывать серьезное поощрение и действительное покровительство земледелию»;
«Выкупать железные дороги, каналы, рудники» (и, без сомнения, управлять ими с той промышленной способностью, которой оно отличается);
«Вызывать великодушные начинания, поощрять их и всеми зависящими от него средствами содействовать их исполнению. Как регулятор кредита, оно будет в широких размерах заправлять промышленными и земледельческими ассоциациями ради обеспечения их успехов».
Все это Государство должно исполнить, однако без ущерба тем обязанностям, которые теперь лежат на нем. Так, например, оно должно всегда сохранять угрожающий вид перед иностранцами, потому что «мы, – говорят подписавшиеся под этой программой, – связанные этой святой солидарностью и прошлым республиканской Франции, несем наши обеты и наши надежды за преграды, воздвигаемые деспотизмом между народами; прав же, которых мы желаем для себя, желаем мы и для всех, кто страдает под гнетом тиранов; мы хотим, чтобы наша славная армия была в случае надобности также и армией свободы».
Вы видите, что «мягкая рука» Государства, эта «добрая» рука, всем дающая и все распределяющая, будет слишком занята во время правления монтаньяров. Вы думаете, может быть, что столько же работы будет и для «жесткой» руки, которая просовывается в наши карманы и опорожняет их?
Разочаруйтесь. Искатели популярности дурно знали бы свое дело, если б не умели выставлять напоказ только «мягкую» руку и прятать другую – «жесткую». Управление их будет сплошным праздником для всех плательщиков.
«Налог, – говорят эти люди, – должен падать только на излишек, а не на предметы необходимости».
Разве не настанет чудное время, когда казна, для того чтобы осыпать нас своими благодеяниями, будет довольствоваться тем, что сократит наши избытки?
Но это еще не все. Монтаньяры помышляют еще и о том, чтобы «налог потерял свой притеснительный характер и был только делом братства.
Силы небесные! Я знал, что теперь в моде всюду совать братство, но я и не подозревал, что его можно поставить в заголовке окладного листа сборщика податей.
Разъясняя подробности дела, подписавшиеся под программой возвещают:
«Мы хотим немедленного уничтожения
Итак, поземельный налог, октруа, патентный сбор, гербовые пошлины, соль, напитки, почта – тут ничего не позабыто. Эти господа открыли секрет, как дать горячую работу одной «мягкой» руке Государства и парализовать его «жесткую» руку.
К вам обращаюсь я теперь, мой беспристрастный читатель, с таким вопросом: разве все это не ребячество, да еще опасное ребячество? Как же народу не делать революций на революциях, когда уже решено не останавливаться до тех пор, пока не осуществится это противоречие – «ничего не давать Государству, но получать от него как можно больше»?
Не думают ли, пожалуй, что монтаньяры, достигнув власти, не сделаются жертвами тех же самых способов, которые они употребляют, чтобы овладеть ею?
Граждане! Во все времена были известны две политические системы и обе они опираются на уважительные основания. По одной системе Государство должно много давать, но оно должно и много брать. По другой эта его двойственная деятельность не должна давать себя чувствовать. Приходится выбирать одну из этих двух систем. Что же касается третьей системы, состоящей в том, чтобы требовать всего от Государства, но ничего не давать ему, то согласитесь, что это химера, нелепость, ребячество, опасное противоречие. Те, кто прикрывается этой системой, чтобы доставить себе удовольствие обвинять все правительства в бессилии и таким образом ставить их прямо под ваши удары, только льстят вам и обманывают вас или, на худой конец, самих себя.
Что касается нас, то мы думаем, что Государство есть не что иное (да и не должно быть ничем иным), как общественная сила, установленная не для того, чтобы служить гражданам орудием притеснения и взаимного грабежа, а, напротив, для того, чтобы облегчить каждому свое и способствовать царству справедливости и безопасности.
Протекционизм и коммунизм
Господину Тьеру
Сударь, не будьте неблагодарны к Февральской революции. Она вас удивила и, быть может, даже оскорбила. Но она обеспечила вам неожиданный триумф как автору, оратору, заслуживающему доверия советнику1. В числе этих успехов имеется один особой важности. На днях газета «Пресс» писала:
«Ассоциация в защиту национального труда (бывший комитет Мимереля2) направила всем своим корреспондентам и членам циркуляр с уведомлением о том, что открыта подписка в целях распространения на фабриках и в мастерских книги г-на Тьера о собственности. Сама ассоциация подписалась на пять тысяч экземпляров».
Я хотел бы увидеть вас в момент, когда столь лестное объявление попалось вам на глаза; должно быть, оно вызвало у вас вспышку радости.
Недаром говорят: пути Господни непреложны и неисповедимы. Если вы дадите мне хоть минуту высказаться (а я скоро выскажусь), чтобы утверждать, что протекционизм, усиливаясь и расширяясь, превращается в коммунизм, подобно тому как крошка-карп становится огромным карпом, если вообще Бог дарует ему жизнь, то я скажу вам, что весьма странная получается ситуация, когда приверженец протекционизма выступает противником и гонителем коммунизма. Но еще более странно, а с другой стороны, утешительно, что мощная ассоциация, специально созданная, чтобы теоретически и практически распространять коммунистический принцип (в той мере, в какой она считает его полезным для своих собственных членов), сегодня посвящает половину своих усилий для того, чтобы устранить зло, сотворенное второй половиной ее же усилий.