Против князя Владимира. Книга первая. За Новгород
Шрифт:
Эту новость Варяжко услышал нечаянно, из разговора двух торговцев, позабывших об осторожности в пылу спора. Похоже, что среди них, да и других новгородчан, нет единого мнения — все же сумма огромная, такую город выплачивал ежегодно Киеву, также осенью. Никто из знакомых купцов, с кем Варяжко за последние месяцы сблизился, вел общие дела, не посчитал нужным поделиться с ним важным известием. Все же он оставался для них чужаком, ставленником киевского князя. Судя по прежней истории, когда Владимир вернулся на Русь с варягами, новгородцы передали тому нужную сумму, так что он не сомневался — какое же решение примет вече. И изменить что-то с этим уже не в его силах. Единственно, в чем он
Как прежде, в бытность войсковым командиром, Варяжко продумывал сейчас во всех деталях предстоящую операцию. Ясно понимал, что провести ее в одиночку нереально — нужны более-менее подготовленные люди, транспорт, прикрытие. Да и нельзя самому светиться с этим делом перед другими — ему здесь жить, сколько еще — время покажет. Но именно в Новгороде решается судьба Руси — не будь поддержки новгородчан, вряд ли Владимир смог бы взять Полоцк, а затем и Киев. Вот как сейчас, когда они собираются дать денег на наем варягов. Так что его место в этом городе, тут у него больше шансов помешать узурпатору взять власть. Просчитал все возможные варианты, даже худшие и отправился к наместнику.
Боярин вначале не поверил словам своего соглядатая: — Владимир просит денег, у новгородчан? — переспросил недоуменно, после краткого ответа: — Да, — продолжил: — И ты думаешь,что они дадут? Да они за гривну удавятся, а тут две тысячи!
Варяжко настаивал: — Отдадут, боярин. Владимир пообещал им снизить дань, пошлины, еще торговые поблажки, большую волю через собственного посадника. Все дела княжеский наместник будет вести по согласию с ним, да и их урежут. А, главное, народ в большей части за Владимира — как он придет сюда, встанет на его сторону против Ярополка Святославича.
— Да знаю я о том, — нетерпеливо махнул рукой Истислав, — разве я не вижу, как они волком смотрят на меня. Это ты с ними поладил, даже дружбу ведешь, а меня просто терпят до поры до времени.
После перешел к делу: — Что же ты посоветуешь, Варяжко? Ведь нельзя же пустить Владимира с войском, столько бед натворит!
— Да, боярин, нельзя. Думаю, что мы можем помешать тому. В сию пору — не дать деньгам уйти к Владимиру. У меня есть задумка о том, чуть позже расскажу. Другое, что нужно — перекрыть дорогу в Новгород, если он все же соберет войско. Для того в Ладоге поставить дружину крепкую, а саму крепость обновить, чтобы выдержала натиск варягов. Она там обветшала, да и порушена отчасти теми же варягами, но, по словам знающих людей, восстановить ее недолго — до следующей весны должны успеть, если начать сейчас. Полагаю, боярин, надо отписать о том Ярополку Святославичу. Да и здесь дружину нужно побольше, можно взять воев на полную службу. Чувствую, скоро в Новгороде время будет горячее, может дойти до смуты.
Обсуждали высказанные мысли долго, боярин вызвал еще доверенных гридней. Особенно дотошно разбирали план перехвата денег, предложенный Варяжко. Сам замысел одобрили сразу — если все получится, то можно получить двойную выгоду. Первая, конечно, в том, что лишит возможности Владимиру в эту осень нанять варягов. Вторая тоже важна — эти деньги пойдут на нужное дело, тот же ремонт крепости в Ладоге, набор воев в дружину, закупку оружия и снаряжения для них. А вот детали операции вызвали споры. Напасть на купеческую ладью даже под видом мытарей, как предлагал юноша, почли опасным — наверняка купец, взявший на свое судно такую солидную сумму, возьмет также немалую охрану, бой с ней обойдется немалой кровью с обеих сторон.
Большее согласие наместника и гридней встретил другой вариант, который сам Варяжко считал запасным, с меньшей гарантией успеха. По нему предполагалось ждать ладью у ладожских порогов, где обычно купцы разгружали судно для прохода по мелководью, а товар везли в обход порогов по суше почти десяток верст. Здесь проще было остановить рассредоточившееся вдоль обрывистого берега сопровождение купца, без особого риска изъять у него ларь с серебром. Вряд ли тот, пусть даже из-за немалых денег, пойдет против княжеской дружины, когда собственная охрана растянулась по берегу. Но при том могли и не найти этот ларь — купец мог оставить его на судне или приказать сбросить в какую-нибудь промоину, которых на пути хватало, заметив приближающуюся угрозу.
На том и порешили, только оговорили дополнительные меры — вся операция должна проходить в тайне, в случае же, если деньги при купце не найдут, обыскать его ладью. О секретности понимали все — если купец прознает хоть что-то о намечающемся нападении, то дело может просто сорваться. Или потянет время до края, или найдет другой путь передачи денег. Задачу же выяснить, кто и когда повезет ценный груз, взял на себя Варяжко. Купцов, ходивших в Готланд, насчитывалась дюжина — всех их он знал. Но посчитал, что особого внимания заслуживают трое, как пользующихся особым доверием в купеческом обществе — вряд ли кому другому поручат столь важную затею. Как именно юноша выполнит свою часть операции, наместник не стал допытываться — не раз убеждался в основательности помощника.
Один вопрос вызвал разногласие между Варяжко и другими — как поступить с купцом и его сопровождением? И наместник и его воины посчитали, что всех надо вырезать — оставлять свидетелей нападения нельзя, иначе народ Новгорода просто сметет княжеское представительство. Варяжко же предлагал обойтись без таких жертв — купца отправить в Киев на суд князя по обвинению в государственной измене, других же на принудительные работы под стражей. Переубедить не смог — наместник остался при своем мнение, так и приказал одному из гридней, назначенному старшим за операцию. В остальном согласился, отпустив воинов, тут же с соглядатаем принялся составлять грамоту князю.
Надолго история с помощью деньгами Владимиру не затянулась — не прошло и десяти дней, как Варяжко заметил оживление среди купцов, перешептывающихся между собой с тайным видом. Как бы невзначай завел разговоры с теми из них, с кем у него сложились приятельские отношения, угостил в кабаке медовухой и вызнал осторожными намеками нужное. Вече большинством согласилось помочь беглому князю и бросило клич среди новгородчан собрать нужные деньги. Купцы же решили до той поры отдать из своих, скинулись между собой и вручили всю сумму Добровладу, одному из самых уважаемых среди них. Тот уже стал снаряжать свою ладью попутным товаром, должен выйти из Новгорода со дня на день. Всю эту информацию Варяжко немедленно передал наместнику, тот отдал приказ старшему дружиннику начать операцию.
Через двое суток ранним утром Добровлад вышел в путь — Варяжко узнал о том в тот же день от приказчика в лавке купца при очередном обходе торга. Не подавая вида, завершил здесь срочные дела, после отправился к боярину в княжеский двор. Тот, выслушав соглядатая, обронил, что Мировей с частью дружины уже вышел в поход, должен успеть к порогам до прихода туда купца. О подробностях умолчал, а Варяжко не стал спрашивать — то уже не его забота, свою он выполнил, с тем и вернулся на торг. Дальше служба пошла как прежде, с обычными хлопотами, да еще начались работы с детским аттракционом — нужное для него снаряжение смастерили и подвезли. Расчистили один из углов торга, перенесли с согласия старшины часть торгового ряда, а потом нанятые работники принялись ставить ярко расписанные карусели и другие сооружения.