Противники
Шрифт:
Неплохой способ зарабатывать на применении права.
Дэвид не показывал эти цифры Уолли.
Глава 24
Почти тридцать лет Кирк Максвелл представлял штат Айдахо в сенате США. Вообще он считался человеком с твердой рукой, который избегал публичности и предпочитал не работать на камеру, когда хотел что-то сделать. Он был спокоен, непритязателен и относился к тем членам конгресса, чья популярность постоянно росла. Однако его внезапная смерть прошла весьма зрелищно.
Максвелл как раз выступал в сенате с микрофоном в руках и неистово спорил с коллегой по другую
Через два дня после похорон его своенравный сын упомянул одному репортеру, что сенатор принимал крейокс, и семья рассматривала вариант подачи иска против «Веррик лабз». Эту новость крутили по всем новостям 24 часа в сутки 7 дней в неделю, и почти не осталось сомнений, что именно лекарство убило сенатора. Максвеллу было только шестьдесят два, и он отличался хорошим здоровьем, однако многие члены его семьи страдали от высокого уровня холестерина.
Разозленный коллега погибшего назначил заседание подкомитета по поводу опасностей крейокса. Администрацию по контролю за продуктами питания и лекарствами завалили требованиями снять лекарство с производства. «Веррик лабз», спрятавшись за холмами Монтвилла, не давала комментариев. Наступил очередной черный день для компании, но Ройбен Мэсси видал и хуже.
Такой иск выглядел бы иронично по двум причинам. Во-первых, за тридцать лет в Вашингтоне сенатор Максвелл получил миллионы от крупных фармацевтических компаний, и в том, что касалось этой сферы производства, всегда голосовал безупречно. Во-вторых, сенатор слыл неистовым реформатором системы гражданских правонарушений и много лет голосовал за наложение строжайших ограничений на подачу исков. Но после трагедии оставшиеся в живых не склонны иронизировать. Его вдова наняла известного адвоката, представлявшего интерес истцов, в Бойсе, но только с целью «получить консультацию».
Когда крейокс попал в передовицы, судья Сирайт решил, что процесс все-таки может быть интересным. По всем вопросам он принимал решения против истцов. Иск, который подал, а затем дополнил Уолли, будет разбит на несколько отдельных разбирательств, и рассмотрение начнется с дела покойного Перси Клопека, которое будет проходить по Правилу 83:19, то есть в упрощенном и ускоренном режиме.
Уолли поддался панике, получив уведомление о решении, но в ходе долгой умиротворяющей беседы с Джерри Алисандросом немного успокоился. Джерри объяснил, что смерть сенатора Максвелла — дар свыше, причем во многих отношениях, ибо ярого реформатора системы гражданских правонарушений заставили умолкнуть, а это лишь усилит давление на «Веррик» и вынудит их быстрее начать переговоры по заключению мирового соглашения. Кроме того, как повторял Джерри, он с радостью выступит на сцене в главной роли в противовес прекрасной миз Керрос в битком набитом зале суда в Чикаго.
— Меньше всего им хотелось бы увидеть меня в зале суда, — говорил Джерри снова и снова. Его «команда по делу Клопека» усиленно трудилась. Его фирме много раз приходилось иметь дело с эгоцентричными федеральными судьями, у каждого из которых была своя особая версия списка дел к упрощенному рассмотрению.
— Это не Сирайт придумал «ракетный список дел к слушанию»? — невинно поинтересовался Уолли.
— Боже правый, нет. Я слышал этот термин лет тридцать назад в северной части Нью-Йорка. — Джерри и дальше вдохновлял Уолли на поиски новых дел по крейоксу. — Я сделаю вас богатым, Уолли, — повторял он снова и снова.
Через две недели после смерти сенатора Максвелла Управление по контролю за продуктами питания и лекарственными средствами сдалось и приказало изъять крейокс из продажи. Коллегия адвокатов по гражданским искам пребывала в экстазе, а юристы в десятках городов сделали заявления для прессы приблизительно следующего содержания: «„Веррик“ придется ответить за свою грубую халатность. Начнется федеральное расследование. Управлению по контролю никогда не следовало одобрять выпуск этого лекарства. „Веррик“ знала, что с ним связаны проблемы, но поспешила вывести его на рынок, где за шесть лет оно принесло 30 миллиардов общей выручки для компании. Кто знает, какие данные в действительности скрываются за исследованиями „Веррик“».
У Оскара новости вызывали противоречивые чувства. С одной стороны, он, очевидно, хотел, чтобы на лекарство обрушилось как можно больше гневных статей, которые вынудили бы компанию сесть за стол переговоров. С другой стороны, он втайне страстно надеялся, что препарат «позаботится» о его жене. Отзыв лекарства усилит давление на «Веррик», однако также приведет к тому, что оно исчезнет из аптечки его жены. Для Оскара было бы идеально, если бы новость о предстоящем заключении мирового соглашения совпала бы с тем, что его жена слегла от лекарства. Он забрал бы все деньги, избежал грязного развода, потом подал иск от имени своей дражайшей покойной жены и еще раз обобрал «Веррик».
Оскар мечтал об этом за закрытой дверью своего кабинета. Телефон постоянно мигал из-за звонков, но он не брал трубку. Большая часть звонков поступала по поводу «несмертельных случаев» от людей, которых Уолли обнаружил благодаря своим разнообразным схемам. Пусть Рошель, Уолли и молодой Дэвид беспокоятся о звонках и нервных клиентах. Оскар собирался остаться в офисе и спастись от всего этого сумасшествия, если возможно.
Перед уходом Рошель потребовала, чтобы состоялась еще одна встреча фирмы.
— Вот видишь, какую традицию ты начал, — сказал Оскар Дэвиду, когда ближе к вечеру все четверо собрались вокруг стола.
— Что у нас на повестке дня? — спросил Уолли, хотя все и так это знали.
Рошель выкрутила руки Дэвиду до такой степени, что он был готов оказать ей содействие. Он откашлялся и перешел к делу:
— Нам нужно рассортировать дела по крейоксу. С тех пор как лекарство изъяли из продажи, нам как безумные звонят люди, которые либо уже подписали контракт, либо хотят запрыгнуть на борт.
— Разве это не здорово? — Уолли улыбнулся.
— Возможно, Уолли, но это не фирма по коллективным гражданским искам. У нас нет ресурсов, позволяющих вести четыреста дел одновременно. У ребят, которые специализируются на коллективных гражданских исках, работают десятки юристов и еще больше помощников юристов, куча людей, занимающихся этой работой.
— У нас четыреста дел? — спросил Оскар не то радостно, не то потрясенно.
Уолли отхлебнул диетической содовой и гордо заявил: