Противостояние 2
Шрифт:
Осторожный стук в дверь отвлек его внимание, когда он почти закончил. Коробка не заполнилась и наполовину - а вот шредер уже не справлялся. Решительно - стоит менять место работы почаще чтобы хоть иногда наводить порядок на столе.
– Войдите!
В кабинет, едва поместившись в двери, с виноватым видом протиснулся Чак, за ним маячили еще люди.
– Сукин ты сын...
– Разрешите, сэр?
Вид у Чака был на самом деле смущенный.
– Уж заходите...
Здесь были все - в основном из русского отдела. Как только умудрились так быстро приехать, черти...
– Сэр... мне поручили выступить...
–
В руке у Чака была какая-то пластинка, по виду из алюминия.
– Сэр, это от нас... небольшой подарок, что нашли...
– Что это?
Пластика была размером с ладонь - рваные края, со следами окалины, на удивление легкая
– Сэр, это кусок обшивки русского МИГа сбитого над долиной Бекаа. Вы как никто другой боролись с комми и мы решили преподнести это вам в знак ваших заслуг в этой борьбе. Сэр, мы не хотим, чтобы вы уходили.
Чудовищным усилием воли Гейтс сдержался
– Мне тоже этого не хочется. Спасибо вам за все, вы самая лучшая команда, которая когда - либо работала в этом чертовом здании. А теперь... где, черт возьми, бокалы. Один раз мы имеем право нарушить правила...
В этот день он приехал домой рано - даже удивился. Посмотрел на часы - семнадцать, без десяти минут. Он не мог припомнить за последний год день, когда уезжал с работы раньше семи часов вечера. Болезнь Кейси выбила из колеи всех, основную часть нагрузки пришлось взять на себя, заодно таща и обязанности заместителя директора. Теперь он устроит для себя вылазку в Кейп-Код - перед тем как искать новую работу. Проклятье, как непривычно...
В доме он был один. И дом ему казался слишком большим и слишком тихим. Вздохнув, заместитель директора Управления (пока еще) отправился на кухню, чтобы сварганить себе сандвич из того, что найдется в холодильнике. Если там что-то найдется. А если нет - придется ехать в МакДональдс, потому что в любом вашингтонском ресторане вечером найдутся люди, которые начнут приставать с вопросами.
Зазвонил телефон.
Резкий, противный звук - для него он был подобно залпу орудий главного калибра. Звук, который не должен был его больше беспокоить.
Но телефон продолжал звонить.
– Да пошло оно ко всем чертям!
– выругался Гейтс, сделал еще два шага по направлению к кухне и к сэндвичу, который надо было приготовить и ...
Остановился.
Старого пса не обучить новым фокусам. Не поднять сейчас телефонную трубку для него означало ни много ни мало - перестать быть самим собой.
И он поднял ее.
– Гейтс.
– Добрый вечер. Не отвлек?
– Кто это?
– Роберт Гейтс не узнал звонившего.
– Последний раз мы виделись на заседании СНБ в прошлом месяце. Ричард Перл.
Гейс моментально пролистал в голове картотеку и вспомнил. Ричард Перл, заместитель министра обороны, старины Уайнбергера. В последнее время Уайнбергер старался не появляться на каких-либо публичных мероприятиях, его жестоко клевала пресса, его обвиняли во всех смертных грехах - Иран и заложники, скандал Иран-Контрас, дела в Никарагуа. Вместо Каспара на подобного рода заседания теперь отправлялся кто-то из его
– Вспомнил
– Не желаете принять участие в вечеринке. Мы тут собрались поиграть в шахматы, понимаете, нам не хватает одного игрока.
Гейтс стремительно выпрямился.
Поиграть в шахматы - это выражение таило в себе двойной смысл. Срочный вызов с одновременным указанием, куда именно следует приехать. Честертон, штат Мэриленд, шахматный клуб - тайное убежище, что-то типа явки и дискуссионного клуба. Он был членом этого клуба два десятка лет и там, за шахматами обсуждались серьезные, очень серьезные темы. Со времен директора Буша там же проходили неофициальные обсуждения важнейших аспектов борьбы с Советским Союзом с участием высокопоставленных сотрудников ЦРУ и гражданских экспертов - в основном профессуры из близлежащих университетов "лиги плюща". Часть этих людей входила в "красную команду" - специальную группу из гражданских специалистов, призванную независимо оценивать и интерпретировать действия Советского союза. Благодаря ученой степени по русской истории, Роберт Гейтс всегда находил с ними общий язык.
– Несколько это срочно?
– Не терпит отлагательств.
Еще одна ключевая фраза - если бы ответ был просто "срочно", то он ничего не значил бы. Срочно - и срочно.
– Мне понадобится примерно час.
– Сэр, без вас мы не начнем игру.
Дорога на Честертон была довольно длинной, в самый пик проклятых пробок она была еще длиннее - длинной до бесконечности. Лучшим, самым быстрым способом туда добраться было выйти на триста первую дорогу, по не до Аннаполиса, потом по мосту через залив и на север. Но где то до Хайятсвилла вся дорога - сплошные пробки. Проклятая манера вашингтонцев работать в городе, жить в пригороде, а добираться до дома на огромной, метров пять с лишним длиной машине сейчас давала себя знать.
У него был Чероки - небольшой и легкий джип, которым он почти не пользовался, потому что большую часть времени его возили на бронированном лимузине с правительственными номерами. Сейчас лимузина не было, вызывать его он не хотел - и теперь заместитель директора ЦРУ Роберт Гейтс стоял в пробке на самом съезде с кольцевой, посматривал на часы и, для того чтобы унять клокочущую в груди ярость развлекался тем что вспоминал про себя все русские ругательства, какие только приходили в голову.
В пробке он затратил минут двадцать - впереди была авария и полицейские никак не могли освободить полосу. Поток продвигался со скоростью "в час по чайной ложке" потому что копы и разбитые машины занимали две полосы из четырех. Наконец, впереди что-то сделали - и потом, замигав стоп-сигналами, тронулся, набирая скорость...
Дальше было проще. Первым он проскочил мост через Раунд-Бэй, потом - новый, через Чесапикский залив. Дорога по мосту была платной, но кассиры работали быстро и тут он простоял не больше десяти минут. Машина слушалась руля - внедорожник от Крайслера вообще был на удивление хорошим, не то что кондовые Форды и Шевроле. Проехав мост, он поддал газу - и умудрился опознать на встречу шахматного клуба всего на пятнадцать минут от оговоренного времени. Учитывая пробки и аварию- это было достижением.