Противостояние лучших (сборник)

Коллектив авторов

– Мне известно, что это такое, я же полицейский, а не трахнутый идиот! – нетерпеливо проворчал Лукас.

Хозяин дома никак не отреагировал на его слова и стал рассказывать дальше, словно его не прерывали:

– …и обнаружили, что это частицы бронзы.

– Бронза, – сказала Лили. – Это хорошо, не так ли? Нам нужна мастерская, которая занимается обработкой бронзы.

– Да, в некотором смысле хорошо, – подтвердила Амелия. – На самом деле бронзу применяют только в специфических областях – для производства колоколов, цимбал, некоторых корабельных винтов, олимпийских медалей… А кроме того, сейчас бронзовые

опилки заменяют стальные при работе с деревом. Также их используют для герметизации дверей.

– Да, да, да! – нетерпеливо перебил ее Линкольн. – Но найденные частицы не являются бронзовыми опилками: они круглые, и у них нет плоских граней, что характерно для опилок, и так далее. Не похожи они и на стружку, которая остается при производстве винтов и цимбал, поскольку все частицы почти одинакового размера.

– Возможно, это отходы, которые остаются при работе скульптора? – спросил Дэвенпорт.

На мгновение Райм смутился, но почти сразу снова обрел уверенность:

– Я пришел к выводу, что одинаковый размер и форма должны быть результатом какой-то ручной работы. Ну а самый распространенный пример связан с обработкой скульпторами литья.

– Мне это стало очевидно, как только речь зашла о бронзе, – повернулся Лукас к Лили.

– Безусловно, – согласился с ним Линкольн.

– Значит, нужно искать литейный цех, – сказала Ротенберг.

– Совсем не обязательно, – возразил Линкольн. – Есть еще один аспект, о котором стоит сказать. Бронзовых частиц совсем немного. Из чего я делаю вывод, что убийства совершены не на территории литейного цеха, где бронзы было бы намного больше. Хотя женщин убили где-то поблизости от такого цеха – в противном случае мы бы просто не заметили эти частицы.

– Значит, следует искать студию скульптора? Или даже квартиру? – задумалась Лили.

– Нет, только не квартиру. Мне представляется, что нам требуется нечто вроде чердака с бетонным полом. У всех четырех жертв на коже обнаружена бетонная пыль, и при этом две из них лежали на асфальтобетоне. И это должно быть пустующее здание. Вероятно, заброшенный склад.

– Как вы сделали такой вывод? – спросил Лукас.

Хозяин передернул плечами – Дэвенпорт уже знал, что так он пожимает ими.

– Женщинам не затыкали рты, убийцы не использовали кляпы, позволяя им кричать, – объяснил Райм. – Либо их это не беспокоило, либо доставляло удовольствие. Очевидно, крики никто не мог услышать.

Лукас кивнул:

– Полезная информация.

Лили принялась загибать пальцы:

– Скорее всего, мы ищем мужчину, потому что именно мужчины делают такие вещи. Либо скульптора, либо того, кто работает вместе со скульптором, имеющим студию или мастерскую в пустом складе.

– Но возможно, что убийца не знал о бронзовых частицах, – заметила Амелия. – И тогда они тут совершенно ни при чем, если не считать того, что преступник случайно выбрал место, где на полу валялись кусочки бронзы. Они могли пролежать там много лет.

– Сомневаюсь, – сказал ее напарник.

– Однако это логичное предположение, – возразила Лили.

– В данном случае я согласен с Линкольном, – заявил Лукас.

– Почему? – обернулась к нему его помощница.

Райм посмотрел на своего гостя:

– Расскажите им.

– Частицы оказались настолько блестящими, что Линкольн сумел их заметить. Значит, они новые, – объяснил Дэвенпорт.

Лили понимающе кивнула.

– Ясно, – сказала Амелия.

– И он извращенец. Садомазохист, который знает, что делает. У него есть судимости, – добавил Лукас и повернулся к своей партнерше. – Пришло время компьютера.

И компьютеры заработали, хотя сидели перед ними не Лукас, Лили, Амелия или Линкольн, а клерки в подвале здания ФБР в Вашингтоне. Ротенберг немного пошептала в похожее на раковину ухо шефа детективов Стэна Марковитца, который обратился к своему приятелю из высших эшелонов ФБР, а тот написал служебную записку, прошедшую несколько бюрократических уровней. И вскоре записка легла на письменный стол матерого игрока в военные игры по имени Барри.

Барри прочитал записку, набрал на клавиатуре несколько ключевых слов и неожиданно обнаружил, что в США проживали четыре скульптора, работающих с бронзой, которые имели сроки за сексуальные преступления, связанные с насилием. У двоих были студии в Нью-Йорке.

Один из них уже умер.

Но Джеймс Роберт Верлен все еще был жив.

– Джеймс Роберт Верлен, – прочитала Лили на следующее утро.

Они собрались в гостиной Линкольна, превращенной в криминалистическую лабораторию.

– Более известен как Джим Боб, – сказал Лукас.

– Имеет слабость к кокаину и два привода за его хранение в малых дозах, но до тюрьмы дело не дошло, – продолжила Ротенберг. – Кроме того, несколько лет назад был арестован за хранение ЛСД, просидел два месяца. Четыре года назад обвинен в хранении тридцати доз «экстази», однако успел протереть пластиковый пакет, в котором они лежали, и выбросить его в туалет, где он и оставался некоторое время. Воду в туалете довольно долго не спускали. Прокурор посчитал, что такие улики суд принять к рассмотрению не может. В прошлом году Джима взяли в квартире в районе трущоб во время рейда по поимке производителя метамфетамина, но вновь отпустили – оказалось, что наркотик делала женщина, которая снимала квартиру. Верлен сказал, что он зашел туда случайно. И вновь суд посчитал улики недостаточными.

– Переходи к сексу, – сказал Дэвенпорт.

– Его никогда не арестовывали за сексуальные преступления, но он находился под следствием, – сказала Лили, продолжая читать отчет ФБР. – Известен как скульптор, который разрабатывает тему рабов, связывания, порки и другие формы порабощения женщин. Некая Тина Мартинес – обратите внимание на фамилию – написала в полицию жалобу. Верлен якобы нанес серьезные травмы ее подруге по имени Мария Корсо, которая была моделью для одной из его скульптур, изображающих связанного человека. Но Корсо отказалась идти в суд, заявив, что подруга неправильно ее поняла. Следователь утверждает, что Верлен откупился от натурщицы.

– Он плохой человек, – сказала Амелия.

– Плохой, – согласился Линкольн. – И он интересуется наркотиками.

– И наверняка у него поврежден мозг, как у всех, кто употребляет метамфетамин, – добавила его помощница.

– У вас есть план? – спросил Райм всех своих коллег.

– Я намерен провести с ним сегодня некоторое время. Буду просто наблюдать, – отозвался Лукас. – Амелия и Лили могут мне помочь. Посмотрим, чем он занимается, с кем разговаривает, куда ходит…

– А нам известно, где он живет? – спросил Линкольн.