Провальные каникулы

Савицкая Элла

Странно, но мне было жарко. Словно в доме включили отопление.

Вышла в коридор, и побрела на кухню, мимо зала, где все еще сидели Эля с Пабло, а рядом на диване дремала бабуля.

В кухне тихо о чем– то разговаривали Андрес с Марией.

Войдя, я улыбнулась им, но на улыбку ответила только Сеньора.

— Проснулась, дочка. А у нас тут связь пропала, и электричество тоже.

— И электричество? — ужаснулась я. — Боже, а как же теперь готовить? Да и вообще…

— Справимся. Нас много. Еды пока тоже хватает. Будем надеяться, что Господь нас пощадит.

Я заторможенно кивнула головой, не понимая, как мы с этим справимся, если ураган задержится дольше, чем на сутки. А последствия…

— С тобой все в порядке, Эмилия? Ты какая–то… красная.

— Да вроде в порядке, а что?

Мария

встала из–за стола и потрогала мой лоб. Ахнула и куда–то быстро ушла. Я повторила её движение, но лоб мне показался не горячим, хотя чувствовала я себя действительно не очень. Но это должно быть последствия нервного перенапряжения. Вернувшись с градусником, она засунула мне его под мышку, усадив на стул, рядом с Андресом. Я исподлобья взглянула на него, и мне до боли захотелось прижаться к его широкой груди. Он тоже смотрел на меня. Странно. Вроде и не холодно, но и без прежнего тепла. А мне бы только свернуться калачиком в его руках и уснуть… Только бы услышать, как успокаивает и говорит, что все будет хорошо. Ему бы я поверила. Другим нет. Даже метеорологам, а ему — без доказательств.

— Тридцать восемь и восемь. Приехали, — тревожно пробормотала Мария. — У Тебя что–нибудь болит, Эми? — поинтересовалась она, присев передо мной на колени. Такая заботливая. В глазах волнение и такой же блеск, как у Андреса. Я только сейчас увидела их сходство. Именно глаза, то, что внутри них. Спрятано так глубоко, и не с первого раза заметишь.

— Нет. Я думаю, это от нервов. У меня так бывает, — ответила я, погладив её по руке.

— Не знаю. От нервов или нет, но я напою тебя чаем, а потом ты пойдешь спать.

— Но... — я хотела возразить, что хотела бы помочь ей с готовкой, но вспомнила, что плита не работает.

— Без «но»! Пьешь, и в постель. — Улыбка непроизвольно растянула губы. Знакомый командирский тон добавил еще одно сходство между матерью и сыном.

— Есть, мэм, — подчинилась я без споров.

После чая уснула сразу, думая лишь о том, что родители, скорее всего, уже в курсе последних событий, и с ума сходят, гадая, не приключилось ли со мной чего. Бедная мама. Она места себе не находит, я чувствую. Наверное, ходит сейчас из угла в угол в нашей уютной гостиной, пока папа слушает международный канал, и просматривает последние новости в интернете. Единственный, кто не переживает — Сережка. Ведь он точно знает, ему так не повезет. Знала бы ещё это я…

Сон был некрепкий, но просыпаться совершенно не было сил. Температура поднялась еще, это можно было понять по тому, как меня начал бить озноб. Поджав под себя ноги, чтобы согреться, я отвернулась на другой бок, время от времени слыша, как в комнату входят Эля и Донья, по очереди трогая мой лоб холодными руками. Слышались голоса всех обитателей квартиры, кроме Мигеля и Андреса. И если первый мне был не особо интересен, так как в силу его возраста выявлять протест всему миру казалось нормальным, то обладателя второго до боли в груди хотелось ощутить рядом. Если бы он подошел... Если бы отбросил все глупые сомнения, лег рядом и крепко прижал к себе, позволяя наполнить легкие своим неповторимым запахом, я бы мгновенно поправилась. Я знаю. Мне так не хватало его привычного «espina», или хотя бы «Emilia». Он вообще перестал обращаться ко мне напрямую. Будто я не достойна даже этого. А мне ведь многого не надо. Только его руки вокруг талии и губы. Требовательные, жадные и горячие... Я так дико соскучилась по ним.

В своих грезах, вызванных жаром и нехваткой любимого человека, я, всё–таки, уснула. И мне снился цветной сон. Будто Андрес тихо заходит в комнату, касается теплой рукой моего лба, а потом укрывает одеялом. Какое–то время стоит сзади, а потом выходит, прикрыв за собой дверь. Помню, что даже во сне я улыбалась, настолько тепло и легко стало внутри от этого миража. Проснулась, когда на улице совсем стемнело, плотнее укуталась в откуда–то взявшееся покрывало и снова уснула, под еще более усилившийся шум разбушевавшегося тайфуна.

Глава 18

Проснулась я спустя пару часов от дикой жажды. Во рту пересохло, и организм требовал жидкости после перенесенного жара. Температура,

кажется, спала, может и не до нормального состояния, но уже однозначно была ниже тридцати восьми. У меня так часто бывает. На фоне нервного срыва температура подскакивает чуть ли не до сорока, а потом, когда шок проходит, и события более–менее устаканиваются, становится легче. Моим «нормализатором» стало то, что Андрес находился рядом. Пусть хотя бы так, отстраненно и за щитом собственных домыслов, но я имела возможность видеть его. Знать где он находится, и с кем… Наверное, самым тяжелым было бы для меня узнать, что он из мести, или из каких–либо других соображений, мог бы оказаться в постели с кем–то другим. Это если бы не сломало меня, то лишило бы даже крошечной надежды на восстановление прежних отношений. Одна только мысль о нем с другой заставляет мое сердце болезненно сжиматься. Его руки должны обнимать только меня, губы целовать только мои, а мысли и желания должны быть заняты мной, и лишь мной. Другого не дано. Да, странно, неожиданно, и ненормально, учитывая сколько мы знакомы, но так случается, что человек становится для тебя центром вселенной и кроме него больше никого не нужно, вне зависимости от того, сколько вы знакомы. Просто он забирается так глубоко внутрь, заменяя собой каждый вдох и выдох, и однажды ты понимаешь, что так будет всегда. И либо он будет рядом, и ты будешь жить, либо уйдет, и оставит после себя одни лишь руины. Подобно урагану, свирепствовавшему за окном.

Выйдя в коридор, я, тихо ступая на половицы, побрела на кухню. Дом погрузился в тишину, и слышны были только завывания ветра снаружи. Мощные, устрашающие по своей силе. Я даже поежилась, словно ощутив на себе их дуновения. Присветила телефоном, чтобы налить воды и опустошить целый стакан. Блаженство! Хотелось еще, но в целях экономии решила потерпеть. Подошла к окну, но практически ничего не увидела. Кромешная тьма. Будто весь мир вокруг исчез, и остались только мы. Уже хотела вернуться в комнату, когда услышала за окном странный писк. Стекла здесь были тонкими, не то, что у нас в России — двойными, а то и тройными. Позволяли слышать практически все, что происходит за на улице. Я прильнула ближе к окну, пытаясь понять, откуда он исходит. Снова этот звук. А потом опять. Еле слышный и ускользающий в шуме ветра. Он то затихал, то снова появлялся. Словно кто–то звал на помощь. Или это мне так казалось? На человеческий голос не похоже, больше на детский. Я впилась взглядом в темноту, но бестолку. Ничего не видно. Заметалась по кухне, думая, что делать, и как помочь. Выходить страшно, но если снаружи кто–то есть, ему нужно помочь. Оставить на растерзание стихии будет бездушно и бесчеловечно. Я и уснуть не смогу, зная, что там кому–то нужна помощь. Собрав решительность в кулак, я схватила фонарик из ящика стола и направилась к двери. Собственно, что со мной может здесь случиться? Немного пройду вперед, крикну, и если услышу голос в ответ, пойду навстречу. Главное делать все быстро. Глубоко вдохнув, я повернула дверную ручку, игнорируя шум грохочущего в ушах сердца, и вдруг услышала сзади:

— Далеко собралась?

От неожиданности дернулась и обернулась, посветив фонарем прям в лицо Андресу. Он прищурился, прикрываясь рукой от яркого света, и я тут же направила луч ниже.

— Господи, ты меня напугал, — облегченно выдохнула. — Я слышала голос откуда–то из леса. Возможно, нужна наша помощь.

— Ты уверена, что это голос, а не свист ветра?

— Не очень. Может и свист, но проверить все же стоит.

— Снова решила включить режим героини?

Я даже ушам не поверила.

— Да, я решила включить режим героини! — съязвила в ответ, разозленная его равнодушием. — Ты что, не понимаешь, что там может быть кто угодно. Ранен, возможно. Тебе по–барабану?

— Мне не по–барабану собственная жизнь. И рисковать ею ради того, в чем ты даже не уверена, я не собираюсь! — Андрес безразлично повел плечом, заставляя меня удивленно уставиться на него. Он серьезно? Да как же так?! Неужели черствость внутри него настолько непробивная?

— А тебя никто и не просит! Сама справлюсь! — выплюнула в ответ, и резко открыла дверь, делая шаг вперед. Ветер моментально подхватил меня, сбивая с ног, но я уцепилась за деревянную балку. Похоже, это была плохая идея…