Провальные каникулы

Савицкая Элла

— Вот дура! — послышался сзади разъяренный комплимент, но отвечать не было времени. Нужно было действовать быстро, иначе меня точно снесет. Я отцепила ледяные от страха пальцы от балки, и, преодолевая ветер, сделала еще два шага вперед. Капли остервенело били по лицу, а ураган, будто обретя живую жертву, оживился, грозясь свалить с ног и отнести в самый эпицентр. Фонарь то и дело выскальзывал из руки, так что пришлось обмотать его шнурком вокруг запястья. Сделав еще один шаг, почувствовала, как меня грубо схватили и развернули к себе.

— Быстро пошла в дом! – проорал Андрес, сверля меня грозным взглядом, и таща назад, но мне удалось вырвать руку.

— Нет! Я — не ты! — крикнула в ответ, прикрываясь рукой от ветра. Снова развернулась и посветила в темноту.

—

Эээээй! — крикнула, как можно громче в темноту. — Здесь есть кто–нибудь?

В ответ тишина, а потом снизу раздался знакомый писк. Я посветила фонарем туда, откуда слышался этот звук, и под сваленным стволом дерева увидела маленькую серую кошачью мордочку, с испуганными глазками. Так вот кто здесь! Ринулась вперед, то и дело поскальзываясь на мокром грунте. Я иду, мой хороший! Я помогу тебе! Главное не бойся!

— Какая же ты упрямая идиотка! — голос Андреса терялся в шелесте срываемых ветром листьев. Да, я идиотка, но хотя бы не бездушная, как некоторые!

Оказавшись у места, где лежало дерево, я упала на колени, начиная обрывать ветки, чтобы добраться до животного. Фонарь мешал, пришлось снять его и положить между ног. Он тут же наполовину погряз в мокрой земле. Руки царапались жесткой корой. Кожа пробивалась, ладони жгли, но что моя боль, если котенка придавило? Ему может быть в сто раз больнее.

— Отойди! — Андрес оттянул меня в сторону, тоже сел на колени, и раздвинул тяжелые ветви. Образовалось отверстие, через которое можно было дотянуться к коту. Я потянулась вперед и осторожно взяла пушистый комок в руки. Он жалобно мяукнул и буквально вцепился когтями мне в кожу. Поддался легко, и я аккуратно вытащила его наружу. Прижав ушки к туловищу, он прильнул ко мне всем своим маленьким дрожащим тельцем, когда я счастливо прижала его к себе. Похоже, он цел. Бедный, как же он боялся.

Не теряя времени, пошла к дому, прикрывая его от дождя и промозглого ветра. Мы дошли до дома, и уже хотели закрыть дверь, как я вспомнила, что забыла снаружи фонарь. Вот же растяпа! Вручила Андресу кота, и пока тот не успел ничего спросить, бросила:

— Я сейчас вернусь! — и быстро направилась обратно. Пригнулась, услышав, как дерево сверху затрещало. Господи, хоть бы не свалилось, а то на бывшем месте кота окажусь я. Добрела до места, где лежал фонарик, и уже хотела взять его, как рядом со мной, буквально в нескольких шагах, упала огромная ветка. Я отскочила от неожиданности, тут же чувствуя, как нога заскользила вниз. Попыталась переставить ее, но босоножек моментально утоп в грязи и нещадно потянул меня за собой. Взвизгнув, я отчаянно замахала руками, пытаясь схватиться хоть за что–нибудь. За любую ветку, чтобы не упасть. Возвышенность была хоть и небольшая, но внизу куча деревьев, и любой удар о них может оказаться очень опасным.

— Держись, Эмилия! — услышала объятый страхом голос Андреса, как раз когда правая нога тоже соскользнула вслед за левой. Я упала на живот, разбрызгивая грязь, и хватаясь за грунт руками, но тщетно. Плывущим взглядом успела заметить, как Андрес бежит ко мне, перескакивая упавшие ветви. Дыхание сдавило, когда новая волна грозного ветра подтолкнула мое тело так, что я заскользила вниз, съезжая по склону и царапая ноги, живот и грудь грязью, камнями и еще чем—то острым. Я цеплялась руками за корни деревьев, торчащие из земли, пока перед глазами мелькали стекающие ручьи воды. Господи, помоги! Наверное, впервые это было такое оцепенелое состояние, когда происходящее казалось чем—то нереальным. В ушах звенело, сердце колотилось, как ненормальное, а взгляд был устремлен наверх, на съезжающего ко мне по грязи Андреса. Он что–то кричал, но я не разбирала слов. Кажется, я тоже что–то кричала ему, как раз когда обледенелые пальцы смогли зацепиться за какую–то корягу. Я вцепилась за торчащий корень дерева, но пальцы предательски соскальзывали с него.

— Держись! – Андрес затормозил у этого широкого дерева с другой стороны, и половиной туловища оперевшись на него, протянул мне руку. — Хватайся!

— Я соскользну! — отрицательно замахала головой, боясь отпускать крошечный кусочек дерева, держащий меня. Переместившись, Андрес уперся ногой в ствол, и обхватив его одной рукой, второй потянулся и схватил меня за запястье, обернув пальцы вокруг руки! — Теперь отпускай!

На

этот раз я послушалась, стараясь ногами опереться о какой–нибудь выступ, чтобы помочь ему вытащить себя. Но под ними скользила только противная грязь. Андрес потянул меня на себя, борясь с силой притяжения земли и мощным ветром. Мне кое–как удалось подтянуться второй рукой, и схватиться за дерево. Сильная рука потянула меня еще выше, и вот я уже в сантиметре от него. Цепляюсь трясущимися грязными руками за плечи Андреса, пока тот притягивает меня и оперевшись на дерево спиной, прижимает к себе. Дрожа всем телом, утыкаюсь ему в грудь, чувствуя, как она тяжело поднимается и опускается. Андрес крепко держит меня, обхватив обеими руками, и молчит. Сердце вырывается из груди, так же, как и мое, переваривая произошедшее. Как хорошо, что он не спал. Господи, если бы только он не вышел в коридор... От мысли, что могло со мной случиться, я еще сильнее сжалась в его обьятиях. Таких теплых. Любимых. Родных. Мне было дико холодно, руки, ноги и живот начали жечь от царапин, пропитанных грязью, но все, что я могла — это беззвучно всхлипывать, боясь даже шелохнуться.

— Нужно идти. Нам еще как–то надо вернуться обратно, – голос Андреса звучал напряженно и сдержанно. Будто слова давались ему тяжело. Я только сейчас поняла, насколько сильно он напряжен, когда смогла оторвать голову от его туловища. Походил на сапера, перед которым находилось взрывное устройство. Лицо бледное, челюсти сжаты. Непонимающим взглядом я блуждала по его лицу пытаясь понять почему он не чувствует облегчения так же, как и я. Или просто еще рано его чувствовать? Я обернулась через плечо, и судорожно выдохнула. Впереди нас ждал нелегкий путь наверх по достаточно покатистому склону. Я даже представить в тот момент не могла, как мы победим его. Такой короткий. Всего метра три вверх. Но на его стороне шквальный ветер, хлестающие по лицу озверелые ветви, лишившиеся листьев, и земляное болото, тянущее вниз. При хорошей погоде, это заняло бы у нас ровно одну минуту. Но не сегодня. Андрес одной рукой крепко держал мою, а второй хватался за вырывающиеся из рук ветки. Я светила вперед фонариком, который он мне перед этим вручил. Ноги скользили, и мы несколько раз съезжали обратно, страшась упасть и снова съехать вниз. Икроножные мышцы начали болезненно ныть, когда мы раз за разом пытались использовать любой выступ, чтобы упереться в него и сделать очередной шаг вперед.

Спустя какое–то время, промокшая до нитки и отчаявшаяся, я уже начала думать, что мы не осилим этот склон. Дождь лил стеной. Ему удалось смыть с нас всю грязь, оставляя лишь коричневые кривые полосы на коже. Сучья жалобно скрипели над головой, оказавшись в немилости у погодных условий, и устрашая нас, заставляя остановиться. Нет, я больше не могу. Обессиленная, уставшая, я готова была сдаться и сесть у подножия дерева, чтобы переждать пока закончится ураган. Я да, но не Андрес. Он упрямо шел вперед, не сдаваясь, таща меня за собой. Не знаю, сколько продолжалась эта борьба со склоном, но в какой–то момент Андресу все–таки удалось добраться до верха, схватиться рукой за корень поваленного дерева и подтянуться. Я готова была разрыдаться от счастья, когда ощутила под ногами ровную землю. Неужели мы это сделали? Глянула вниз, и поспешила скорее убрать ногу от края. Второго такого испытания я не переживу. Андрес не дал мне даже секунды на передых. Потащил прямо к дому, и только когда дверь за нами была закрыта, выпустил руку. Я, тяжело дыша, прислонилась спиной к стене и смогла, наконец, спокойно вздохнуть. Руки всё еще дрожали, ноги гудели, но, черт возьми, мы были живы! Андрес положил фонарик на тумбочку, а потом развернулся ко мне, и я вздрогнула.

— Если еще раз ты вытворишь что–нибудь подобное, клянусь Богом, я тебя убью! — процедил сквозь зубы, сверля меня убийственным взглядом, от которого я поежилась.

— Я не планировала падать туда, — ответила тихо, понимая, что сама виновата. Подвергла опасности и себя, и его. Ну и черт бы с ним тем фонариком, зачем было возвращаться? Сама не знаю. Глупость. Малейшая глупость чуть было не стоила нам жизней... — Прости, — опустила виновато глаза, осознав причину его напряжения.

Он вдруг резко схватил меня за плечи и встряхнул так, что моя голова дернулась назад. Я испуганно уставилась на него, в защитной реакции выставив руки вперед.