Проверка

Коллектив авторов

За двадцать минут до отправления поезд подцепил электрический локомо­тив «Фантом-Т5460». Путь с Августы привел их в Нью-Йорк. Оттуда транс­земная ветка проходила через станции «Талахасси», «Эдмонтон», «Сиэтл», «ЛА-Галактик», «Мехико», «Рио» и «Буэнос-Айрес», затем через «Тихий оке­ан» до «Сиднея», откуда поезд уходил на «Уэссекс». Поездка по Земле с оста­новками на пяти станциях для погрузки новых автомобилей заняла около часа. В «Уэссексе» пришлось немного задержаться, поскольку там подцепили еще шесть вагонов, а через пять минут они уже добрались до перехода на Элан. Еще минута — и поезд вышел на длинную платформу в Ранвиче, столице планеты.

Автоматическая

система «МГ» подключилась к местному маршрутизатору, произвела оплату местного налога на ввоз автомобилей и вывела машину к аэ­ропорту. До сих пор поездка проходила строго по расписанию. На взлетной полосе ее уже ждал «Сиддли Локхид-СР505», огромный шеститурбинный само­лет. «МГ» заехал в открытый грузовой отсек, и электромускульные зажимы снова зафиксировали колеса. Здесь уже стояло полтора десятка машин и два автобуса. Такой самолет, кроме ста двадцати пассажиров, размещавшихся на верхней палубе, мог перевозить еще и шестьдесят пять тонн груза.

Следующие три часа, пока самолет летел вдоль экватора на скорости в де­вяносто пять сотых Маха, Карие провела в удобном кресле первого класса, попивая шампанское, предложенное симпатичным стюардом. Поступило два вызова от Анта — по обсуждению сценария и ускорению переговоров по усло­виям контракта. Его личное внимание не могло не польстить Карие — клиент­ский список этого агента был закрыт уже больше ста лет. Если все пойдет хо­рошо, ее сага станет хитом унисферы на следующие шесть месяцев.

Самолет приземлился на южном континенте, в аэропорту Кингсклер, и там Карие снова пересела в «МГ». На горизонте уже показались вершины гор Да­усинг.

На будке дорожных сборов в начале магистрали, ведущей к Рэндтауну, по­явился новый знак: «Проезд военных автомобилей запрещен», а наверху светя­щейся оранжевой краской из баллончика кто-то приписал: «Смерть тупоголо­вым предателям человечества».

Забавно, — пробормотала Карие.

На остановке возле пункта сбора она, не выходя из машины, приложила к контрольной пластинке большой палец с татуировкой кредитки. Массивный шлагбаум поднялся, и она въехала на шоссе. Перед ней простиралась совершен­но пустая полоса ферментированного бетона, похожая на стартовый участок гигантской гоночной трассы. Карие вызвала в виртуальном поле зрения всю линейку настройки автомобильной системы и совместила ее с контролирующей движение по трассе программой. Скорость движения регулировалась довольно старым приложением, которое легко было можно отключить стандартными инструментами, имеющимися в программном обеспечении новой модели «МГ». Карие так и поступила, а затем решительно нажала ногой педаль мануального акселератора.

Последовал приток дополнительной энергии в двигатель, и ее вдавило в спинку сиденья. Карие зафиксировала скорость, состыковала показания радара и навигатора с пилотирующей программой и перевела управление в автомати­ческий режим. Снабженные электромускулами шины отреагировали на возрас­тание скорости увеличением ширины покрышек, что обеспечивало лучшее сцепление с покрытием. Машина помчалась со скоростью около трехсот кило­метров в час, и на лице Карие появилась озорная улыбка.

Я сохранил верность, — сказал Дадли Боуз. — Сделал глупость. Ты слы­шала, что я говорил? Видела записи? Я предупредил их, сказал, чтобы они бежали. А потом мой голос умолк. Вероятно, чужаки заставили меня замолчать, наказали за то, что расстроил их планы. И оказалось, что я рисковал своей шеей опять же ряди этого гнусного Кайма. Ради мерзавца, оставившего меня гнить под чужим солнцем. Пожертвовавшего мной ради своего спасения.

Но ты очень даже живой, мой милый, — ответила ему Меллани.

Они лежали на двуспальной кровати гостиничного номера, словно в на­смешку называемого номером для новобрачных. Открытые окна позволяли Дадли любоваться его драгоценными звездами. Меллани с трудом удержива­лась, чтобы не зевнуть. Она отчаянно хотела спать, а новый Дадли Боуз, по­хоже, не мог успокоиться без сильнодействующего снотворного. Было уже три часа утра, и можно было бы подбросить ему пару таблеток, но шампанское уже закончилось, а в такой час даже в «Пайн Гардене», лучшем отеле Рэндта­уна, вряд ли можно рассчитывать на доставку в номер. Черт бы побрал этот захолустный мир.

У нее не было другого выбора, кроме как вернуться в Рэндтаун и продолжить начатый репортаж о блокаде. Алессандра хотела знать, не пересмотрели ли местные жители свои антигуманистические взгляды после установки детектор­ной станции на склоне Регентов, над городом. На этот раз акцент должен был быть сделан на добропорядочных граждан, отвернувшихся от красношеих тупиц вроде Марка Вернона. Меллани без особого труда удастся записать соответству­ющие интервью, и чем красочнее они будут, тем лучше.

Однако она не хотела этим заниматься, и не только в силу своего пренебре­жения к мелкому городишке: дело Мио она считала более перспективным. Если бы она сумела его провернуть, она бы больше не нуждалась в покровительстве Алессандры. Но возникли трудности. После громкого фиаско с приветственной церемонией она на полтора дня заперлась в гостиничном номере вдвоем с Дад­ли Боузом. Меллани устроила ему такой сексуальный марафон, какой большин­ство мужчин знали только по порнографическим программам ВСО или по собственным снам в период кризиса среднего возраста. Он не сказал ей ничего. То есть он говорил постоянно — в перерывах между сексуальными подвигами, которые она ему организовала, — но каждый раз на одну и ту же тему: он сам и его предполагаемая жизнь на Главной Альфе. Лишь изредка он отвлекался на проклятия в адрес Уилсона Кайма, своей бывшей жены и Флота в целом. Ни­чего полезного в его хаотических воспоминаниях она отыскать не смогла.

Когда пришло время садиться в поезд до Элана, она собиралась бросить его в отеле на Августе. Собиралась. Но удержали ее от этого какие-то неясные со­мнения, которые Меллани считала своей зарождающейся журналистской инту­ицией. Она была уверена, что Боуз что-то знал, хотя и сомневалась в правиль­ном толковании совета Мио.

В конце концов она связалась с Алессандрой, чтобы признать свое пораже­ние в деле Мио и выслушать ее язвительные высокомерные насмешки, после чего сказала Боузу, что они проведут уик-энд на одном известном ей уединенном курорте, где она осуществит его самые непристойные мечты без посещения «Молчаливого мира». Это был ее последний шанс выяснить скрытый смысл замечания Мио. Боуз последовал за ней, словно примерный ребенок.

Но я все еще живу там? — Дадли вяло махнул рукой в сторону окна но­мера для новобрачных.

Нет. Ты только здесь. Ты единственный. Ты должен усвоить это и не пере­живать за свою прошлую жизнь. Она закончилась. Тебе дали шанс все начать заново. А я постараюсь, чтобы начало новой жизни было приятным.

Боже, да это же созвездие Земплар.

Дадли скатился с кровати и прошлепал к окну. Распахнув створки, он вы­сунулся наружу. Меллани поежилась от свежего ветерка, долетавшего с озера Трине-ба.