Провинциалка, или Я – женщина-скандал
Шрифт:
– Простите, а вы кто?
– Я Петр Петрович, – ответил мужчина более преклонного возраста.
– Я вас не знаю, – покачала я головой.
– Я тот, кто вытащил тебя из тюрьмы. Поверь, если бы состоялся суд, то у тебя бы не было никаких шансов…
Глава 8
Признаться честно, я плохо понимала, что происходит, и уж тем более не понимала, куда меня везут. Я просто смотрела в окно автомобиля как завороженная и совершенно не боялась сидящих рядом со мной незнакомых людей. Не боялась я их по той причине, что встретила
– По снегу соскучилась? – обернулся ко мне Петр Петрович.
– Соскучилась, – кивнула я головой. – В снежки поиграть с сыном хочется.
– В снежки уже особо не поиграешь. Снег наконец начал потихоньку таять. Кругом страшная грязь. Зима в этом году подзадержалась, никак уходить не хочет.
– Я провела за решеткой больше двух месяцев, – задумчиво произнесла я и стала смотреть в окно.
– Некоторые проводят там всю свою жизнь.
– Зачем нужна такая жизнь?
Мужчина замолчал и показал в сторону двухэтажного здания.
– Приехали. Это ресторан. Тут и поговорим.
– Я так одета… по-моему, совсем не для ресторана, – наконец опомнилась я.
– Не беспокойся, никто на тебя смотреть не будет. Никому нет до этого дела. Ты голодна или грязным снегом наелась? Я, когда увидел, с какой жадностью ты грязный снег ешь, поначалу опешил, а затем подумал, что сейчас ты, пожалуй, еще и с удовольствием выпьешь воды из лужи после тюрьмы-то.
– Я к мужу и сыну хочу, – жалобно произнесла я и грязными руками поправила воротник пальто. – Они-то хоть знают, что я на воле?
– Об этом мы сейчас и потолкуем.
Выйдя из машины следом за Петром Петровичем, я зашла в ресторан и почувствовала себя не в своей тарелке. Со мной никогда не наблюдалось подобного раньше. Я всегда любила рестораны, хорошую кухню и хорошую музыку. Конечно, после тюрьмы, да в таком виде…
– Иди руки помой. Да и лицо тоже, – скомандовал Петр Петрович и указал мне на женскую комнату. – Я жду тебя в VIP-кабинке.
Кивнув, я тут же прошла в туалет и, посмотрев на себя в зеркало, ужаснулась. Я была слишком грязная, худая, бледная и изможденная.
– Боже мой, на кого я похожа?!
Мое некогда элегантное белоснежное пальто потеряло цвет и стало похоже на какую-то замызганную телогрейку. И вся остальная одежда выглядела не лучше – мятая, бесформенная. Быстро ополоснув лицо, я вымыла руки и стала с жадностью пить прямо из-под крана. Девушка, мывшая руки рядом, посмотрела на меня с брезгливостью и, сказав что-то осуждающее в мой адрес, выскочила из туалета. Но людское мнение меня сейчас интересовало меньше всего. Я боялась какого-либо осуждения в тюрьме и совершенно не боялась его на свободе.
У дверей туалета меня ждал водитель Петра Петровича, который по своим внешним данным был больше похож на его охранника. Проводив меня до дверей VIP-кабины, он закрыл за мной дверь и остался стоять в коридоре. Я нерешительно села за стол.
– А я и не думала, что я такая грязная…
Петр Петрович не обратил на мои слова никакого внимания и по-прежнему курил трубку. Мне показалось, что он полностью поглощен своими мыслями и курением. Посмотрев на роскошно накрытый стол, я почувствовала, как сильно засосало у меня в желудке и как слегка закружилась голова.
– Я тут заранее все заказал. Еще по телефону, – наконец отвлекся от своих мыслей мужчина. – Знал, что ты голодная. Ты, наверное, уже подзабыла, как подобная пища выглядит.
Я молча сглотнула слюну.
– Вино будешь?
– Не отказалась бы, – кивнула я.
– Тогда красного полусладкого. Тебе сейчас полезно будет. Ты только ешь осторожно. Всего по чуть-чуть и с передышками. А то с непривычки тебе может стать плохо.
Вновь кивнув, я сделала несколько глотков вина и, как ненормальная, накинулась на ресторанную пищу. Я ела так быстро, что сидящий напротив меня мужчина не выдержал и рассмеялся.
– Ну, ты и мечешь… Да не переживай ты так! Никто у тебя еду не отберет. Мало будет, еще закажу. Мне такого добра не жалко.
– Я остановиться не могу, – проговорила я с полным ртом и отправила еще в него довольно приличный кусок шашлыка из осетрины.
– Тогда ешь, коли хочется. – Петр Петрович подлил мне вина и бросил на меня насмешливый взгляд. – О, да у тебя уже глаза осоловелые. Запьянела буквально с бокала.
– Я и сама не ожидала, – согласилась я, ощущая, как по телу разливается приятная истома.
Но тут вдруг возникла острая боль в желудке, и я сразу перестала есть. Перед глазами все поплыло. И еще нешуточно зачесалось тело. Откинувшись на спинку стула, я принялась чесать шею и остановилась только, исцарапав ее в кровь.
– У тебя чесотка, что ли? – сморщился Петр Петрович и, несмотря на то что мы сидели по разные стороны стола, слегка отодвинул свой стул.
– Можете не отодвигаться, – усмехнулась я. – Это нервное.
– Нервное?
– Да, нормальная тюремная болезнь – дерматит. Многие начинают чесаться от нервов и от того, что взвинчивают свой организм чифиром.
– А ты чифирила?
– Немного. Нервы успокаивает.
– Ну, как тебе местная кухня? – перевел мужчина разговор на другую тему.
– Вкусно, только желудок разболелся.
– Я тебя предупреждал. Во всем нужна мера.
Мужчина замолчал, слегка прищурил глаза и спросил:
– Алиса, а почему ты не спрашиваешь, кто я такой и откуда взялся в твоей жизни?
– Вы – Петр Петрович, – произнесла я слегка запьяневшим голосом.
– Ты, наверное, думаешь, что я волшебник?
– Совсем нет. Я уже слишком взрослая и знаю, что волшебства не бывает. Вы тот человек, который вытащил меня из тюрьмы.