Провославие в Пруссии. Век ХVIII
Шрифт:
После смерти Фридриха II в 1786 году его племянник Фридрих Вильгельм II продолжил разделы Польши, что позволило Пруссии получить значительную часть западной Польши в 1793 году. В ходе третьего раздела Речи Посполитой в 1795 году к Пруссии были присоединены новые территории, получившие названия Южная Пруссия и Новая Восточная Пруссия. Для нашей работы интересен тот факт, что на территории Новой Восточной Пруссии проживало некоторое количество православных, униатов и старообрядцев. Там существовали православные храмы и монастыри. Прусскому правительству пришлось заняться вопросами урегулирования отношений с этими религиозными общинами. Кроме того, Российская империя и королевство Пруссия впервые стали граничить друг с другом. Появление общей границы стало важным фактором в развитии российско-прусских отношений.
В полном объёме вышеперечисленные события с религиозной точки зрения никогда не были рассмотрены. Данная работа претендует на наиболее полное изложение истории Православия в Пруссии в XVIII столетии. Впервые книга была издана в 2021
Глава 1
Образование и развитие постоянной православной общины в Пруссии в первой половине XVIII века
Геополитик сразу обратит внимание на невыгодное положение Кёнигсберга относительно международных торговых путей. Крепость была основана в глухом углу мелководного залива в устье короткой реки, не выводящей за пределы страны. Соседние портовые города Мемель (Клайпеда) и Данциг (Гданьск) расположены гораздо выгоднее. Гданьск – в устье судоходной реки Вислы, бассейн которой охватывает практически всю Польшу. Мемель – в устье реки Неман, по которой торговые суда могли попасть в Литву и Белоруссию.
Кёнигсбергские купцы выкручивались, как могли. В XVII веке для них большое значение приобрела так называемая «мемельская торговля». В её рамках торговые суда из Кёнигсберга использовали путь по Дейме и Куршскому заливу, а далее по Неману (немцы эту реку именовали Мемель) – до Вильни. Масштабы этой торговли характеризуются следующими цифрами: в 1674 году по Дейме прошло 582 судна, в 1689 году – уже 1131 судно [1] . И это были преимущественно крупные челны и баржи, до верха наполненные товарами из городов нынешних Белоруссии и Литвы. Судоходство по Дейме и Неману продолжалось девять месяцев в году. Значительная часть торговых судов принадлежала православным виленским купцам.
1
Forstreuter К. PreuBen und Rutland im Mittelalter. Die Entwicklung ihrer Beziehungen vom 13. bis 17. Jahrhundert. Konigsberg (Pr.) und Berlin: Ost-Europa-Verlag, 1938. S. 208.
Таким образом, ежегодно большое количество православных купцов и моряков из Великого княжества Литовского посещало Кёнигсберг. У них, как и у всех людей того времени, были религиозные потребности. Историк Курт Форстройтер отмечал, что в архиве Кёнигсберга сохранилась информация о том, что в 1682 году два монаха «старой неизменной греческой религии» просили у курфюрста разрешение на проведение богослужений для своих единоверцев, прибывающих этим летом по реке Мемель в Кёнигсберг. При этом они ссылались на некий «старый обычай». Это не могла быть ссылка на привилегию 1655 года, выданную православным беженцам, прибывшим в Пруссию во время польско-московской войны. «Старый обычай» мог сложиться и гораздо ранее той даты прибытия в Кёнигсберг беженцев. Беженцы – явление временное. Они пришли и ушли. Православные купцы же посещали Кёнигсберг постоянно. Впрочем, сам Курт Форстройтер предполагал, что место для богослужений православным монахам в своё время выделил курфюрстский наместник Богуслав Радзивилл (1620–1669), который гарантировал всем конфессиям, в том числе и православным, свободу вероисповедания в своих владениях в польской Литве. Он лично был заинтересован в функционировании торгового пути между Вильней и Кёнигсбергом, идущего по реке Мемель, Куршскому заливу, Дейме и Преголе. Но других письменных сведений о «старом обычае», кроме вышеприведённой ссылки на этих двух монахов, пока не обнаружено.
По распоряжению курфюрста прусскому правительству от 15 мая 1682 года православным предоставлялось право проводить богослужения и отпевать умерших единоверцев в Кёнигсберге. Православным разрешалось иметь постоянное место для богослужения в Альтштадте или Кнайпхофе, чтобы «те могли проводить богослужения в спокойной обстановке и „оказывать последнюю помощь“ своим умирающим товарищам» [2] . Ровно через год новым указом курфюрста всем трем городам Кёнигсберга (Альтштадту, Кнайпхофу и Лёбенихту) предписывалось содействовать проведению аналогичных обрядов.
2
Там же. S. 207–208.
То, что этот случай не был единичным, подтверждают аргументы, использованные кёнигсбергским придворным советником Райером на переговорах в Москве в 1688 году. Посланник курфюрста Райер помимо прочего был уполномочен вести переговоры о приёме в России в качестве беженцев изгнанных из Франции приверженцев реформатской веры (гугенотов). Взамен он обещал «хорошее обхождение» с греческой церковью в Кёнигсберге. Этот довод был принят Василием Голицыным во внимание, и французским реформатам были даны въездные визы в Россию [3] . Курт Форстройтер выражает некоторое удивление тем фактом, что Райер обещал главе московского Посольского приказа хорошее отношение по отношению к русским, фактически являвшимся подданными Польши. Действительно, зачем Москве заботиться о жителях другого государства? Однако следует помнить, что в 1686 году константинопольский патриарх Дионисий IV и Синод Константинопольского патриархата
3
Там же. S. 208.
Места совершения православных богослужений в первой половине XVIII века на плане Кёнигсберга 1725 года: 1. Портовая часть Альтштадта; 2. Портовая часть Кнайпхофа; 3. Постоялый двор Пальмбаум в Кнайпхофском Форштадте; 4. Каплица (часовня) в предместье Klapperwiese; 5. Французская реформатская кирха
В 1697 году в Кёнигсберге побывал проездом в составе т. н. «Великого посольства» сам русский царь Петр I. В составе посольства на момент его пребывания в Пруссии входило около 250 человек. Событие было само по себе неординарным: около 250 русских людей в течение двух месяцев пребывали в Пруссии, в Кёнигсберге, а затем в Пиллау. Посольство решало ряд вопросов, среди которых были и церковные. Так, 25 июня 1697 года, сразу после встречи Петра Великого и прусского курфюрста Фридриха III, «русским священникам, которые в арендованном в пригороде здании для своих единоверцев, прибывающих водным путём, богослужения совершают», было даровано право возвращения арендной платы из казны через Кёнигсбергскую финансовую палату. Свидетельством этому служит выписка из «бюджетной сметы» за 1697 год. Из текста выписки выходит, что русская община для проведения службы арендовала целый дом. Арендная плата составляла два флорина в неделю. Возмещалась плата в 1697 году за девять недель аренды, согласно распоряжению курфюрста и расписке от 1 июля 1697 года. Форстройтер также отмечает, что в 1697 году русские торговцы документально закрепили за собою право на «братство» («складчину»), т. е. право юридического лица для своего товарищества [4] .
4
Там же. S. 209.
Следует отметить, что побывавшее в Кёнигсберге «Великое посольство» имело в своем составе походную церковь Воскресения Христова. При ней состоял причт: священник Иоанн Поборский, дьякон Тимофей и алтарники «Оброска да Гришка». Для участников посольства совершались богослужения. Так, свои именины Пётр Первый отмечал, находясь в Пиллау (Балтийске). Праздник начался с того, что послы и сопровождающие их лица молились на всенощном бдении, а утром 29 июня – на литургии. После литургии был отслужен молебен, и только после этого начался праздничный обед. Походная церковь была развёрнута во дворе проживавшего в Пиллау француза Доршоха, который затем был щедро награждён:
«Июня в 30 день <…> иноземцу французу Доршоху, у которого во дворе поставлена была церковь, дано пара соболей в 7 рублей».
Наградили за это богослужение и священника с дьяконом:
«Июня в 29 д. в Пилаве для государева ангела святых апостол Петра и Павла священнику Поборскому да дьякону Тимофею дано 13 золотых» [5] .
Итак, дата первой документально зафиксированной православной литургии в Пиллау (Балтийске) – 29 июня 1697 года по ст. ст.
5
Богословский М. M. Петр I. Материалы для биографии. Т. 2, Первое заграничное путешествие. М.: ОГИЗ-СОЦЭКГИЗ, 1941. С. 100.
Священник Иоанн Лаврентьевич Поборский происходил из Полоцкого шляхетского рода. Был домашним учителем сына любимца царя Алексея Михайловича боярина Артемона Сергеевича Матвеева в период его опалы и ссылки к Ледовитому океану в Пустозерск и на Мезень в 1676–1682 гг., обучавший боярича латыни и польскому языку. В 1682 году принял духовный сан. Служил священником храма Христова Воскресенья (домашней церкви царя Иоанна Алексеевича, брата Петра I) в Московском кремле. Знал иностранные языки. Участник Великого посольства (1697–1698). В период пребывания Петра I в Англии архиепископ Кентерберийский и король поручили заботу о госте известному полемисту – епископу Гильберту Бернету. В конце марта 1698 года Бернет записал в дневнике: